Когда пришел в себя, дом уже был взят под контроль нугулемцами. Подоспевшие гренадеры и наввские наемники штурмовали соседние дома и пытались прорваться в ближайшие переулки. Казалось, что разъяренное войско взялось за дело со всей серьезностью и вот-вот сметет вероломного противника. Однако горожане так не думали и сопротивлялись неожиданно умело и крайне ожесточенно. С переулками ничего не получалось, все они были надежно перегорожены баррикадами, на которых кое-где даже установили снятые с кораблей пушки. Подступы к баррикадам были обильно политы маслом, из-за чего быстро добежать до укрывшихся за ними монтерцев не представлялось возможным. Излишне упоминать о том, что оскальзывающиеся, падающие и барахтающиеся в масляной грязи захватчики безжалостно уничтожались всеми доступными средствами. Тех же особенно ловких удальцов, которым удавалось-таки влезть на баррикады, встречали сабли гарнизонных солдат и алебарды городской стражи. Но и это еще было не все. Как только где-то возникала реальная угроза прорыва нугулемцев, эскаронцы без зазрения совести забрасывали мостовую факелами и смоляными стрелами. И тогда сама каменная мостовая пылала под ногами врага.
Не лучше обстояло дело с домами. Ушлые монтерцы превратили их в маленькие крепости. Первые этажи были наглухо замурованы, а крыши, вторые и третьи этажи соединялись легкими деревянными мостками. Если защитникам не удавалось устоять под натиском супостатов, последние из них перебегали в соседние дома, сбрасывая переходы наземь. Поэтому торжество нугулемцев не бывало долгим, тем более что захваченные врагом дома тут же поджигались.
Айяла стянул принявший на себя всю тяжесть удара кавалерийский шлем и ощупал голову. Волосы слиплись от крови, но рассечение было небольшим и никакой угрозы для жизни не представляло. Первым порывом было с яростью зашвырнуть шлем в сторону королевского дворца, но виконт сумел обуздать эмоции и благоразумно вернул его на голову.
Оглядев происходящее вокруг, командир нугулемской кавалерии понял, что войско угодило в неслыханную до сей поры западню. Нападения на вытянувшуюся в длинную колонну и зажатую с боков каменными домами-крепостями армию происходили одновременно по всей длине ведущего к королевскому дворцу тракта. Ринувшиеся было в переулки солдаты сейчас дружно бежали назад, спасаясь от горящего масла, стрел и пушечной картечи. Отбитые у неприятеля дома сейчас тоже спешно покидались – в них уже разгоралось пламя, из верхних окон начинал валить густой дым.
Виконт обратил взор в сторону королевского Лазурного замка – он был так близок! Нужно всего лишь переправить солдат через Солу – и исход битвы будет решен в какие-нибудь полчаса. Был и другой выход. Можно было направить все имеющиеся у него силы на один переулок, завалить его трупами, но прорвать вражескую осаду и, заходя с тылу в другие переулки, постепенно расправиться с вероломными горожанами. А потом уже взяться за переправу. Но это был долгий путь, и никто не мог сказать заранее, насколько сильны заслоны противника и во сколько сил и солдатских жизней это будет оценено на небесах. А потому – вперед, только вперед!
Виконт де Айяла приказал солдатам возвращаться в еще не охваченные пожарами дома и разбирать крыши:
– Нам понадобятся бревна и доски!
Нужно было перебираться через разрушенную часть моста, ибо берега реки были забраны в камень и возвышались над водой на добрые три метра, нечего было и думать преодолеть водную преграду вплавь.
Жадные до грабежей и свирепые в стремлении к ним наввские наемники, прельстившись возможностью прорваться к богатым усадьбам в северной части города, были отправлены штурмовать два ближайших переулка.
Более привычные, нежели рейтары, для боя в пешем строю драгуны заняли позиции на набережной и вступили в активную перестрелку с противоположным берегом, благо, что теперь в спину им никто не стрелял. Рейтары же совместно с гренадерами занялись добычей и подготовкой стройматериала для ремонта моста.
Тем временем весьма потрепанная и лишенная возможности растечься по переулкам и соседним улицам нугулемская армия, ощетинившись аркебузами и мушкетами, медленно продвигалась вперед, благодаря чему у выхода Восточного тракта к набережной уже намечалось большое столпотворение. Изрыгающий проклятия виконт пытался направлять людей в атаки по разным направлениям, но получалось из рук вон плохо. Выходившие фасадами на тракт дома на протяжении четырех-пяти кварталов были очищены от засевших в них горожан, но сами захватчики не могли ими воспользоваться для развития наступления или даже просто укрытия, так как все эти дома уже горели. Порывы холодного ветра раздували пламя, а время от времени начинавший моросить дождь не столько тушил пожары, сколько производил большое количество удушливого дыма, создававшего дополнительные трудности деморализованным войскам. Соваться же в смертоносные переулки находилось все меньше охотников – монтерцы без устали опрокидывали на мостовую все новые бочки с горючим маслом и в упор расстреливали смельчаков пушечной картечью.
Наконец к Айяле пробился принц Роберт со своей гвардией. Четверо телохранителей тащили на плаще раненого Белли. Растрепанный, в рваном мундире и с обнаженной шпагой в руке, шевалье де Суэк осипшим голосом делился с виконтом новостями:
– Колонну разрубили на несколько частей. С деревянных помостов спускают груженные камнем телеги, те с разгона врезаются в толпу солдат… крики, стоны, грохот. А следом летит вторая телега, третья. И там уже среди камней амфоры с маслом и горящие стрелы следом. Арьергард пытался прорваться к нам, но дошло всего несколько десятков бойцов. Про обоз ничего не знаем, но с той стороны стрельба началась наравне с вашей.
– Как вырвались?
– Раз двадцать пытались прорваться на параллельные улицы, все тщетно, только людей потеряли. Этот город буквально залит горючими жидкостями. Горожане выставляют с баррикад жестяные желоба и по ним разливают новые порции масла. Один раз взяли-таки баррикаду штурмом, вырвались на соседнюю улицу, так масло вылили с крыш и лучники опять подожгли переулок. Когда пламя спало, уже все вернулось на круги своя. Никто из прорвавшихся не вернулся. Мы поняли, что спастись от огня и дыма проще на широком Восточном тракте, решили идти вперед. Дважды буквально сквозь пламя проходили, на моих глазах люди сгорали заживо! Виконт! Этот город насквозь пропитан ненавистью к нам!
– Тем лучше, Суэк! Переберемся на тот берег Солы и утопим Монтеру в крови! Никакой пощады! Где принц? Пусть ведет нас на штурм моста!
– Его высочество подавлен, – криво усмехнулся шевалье, – Белли его от эльфийской стрелы спас. Так что рассчитывать нам нужно только на себя.
– А что с купцами? – вспомнил вдруг Айяла.
– Одного успели зарубить, второму пулю всадили в плечо, но не добили. Третий вообще невредимым ускользнул.
– Тысяча чертей! Мы с самого начала играли чужую пьесу!
Тут виконту доложили, что части перекидного моста готовы. И в этот же миг прилетевшее с противоположного берега пушечное ядро врезалось прямо в гущу нугулемцев, толпящихся на казавшемся уже безопасным участке улицы.
