— Чтоб мне провалиться, — прошептал Питер. — В жизни такого не видал.
Услышав этот шепот, лесное чудо быстро развернулось: мелькнуло свиное копытце, крылья хлопнули по толстым бокам, и прозвучал его встревоженный голос — словно расстроенная флейта заиграла. Снова шумнула листва, хрустнули сучья… Всё — исчез зверь.
Дети побежали следом, им захотелось получше рассмотреть его, и заблудились: если б не звон и пересвист взволнованных голосочков, не нашли бы поляну со шлагбаумом. Но, когда они выскочили на нее, все стихло. Полоски шлагбаума растаяли в воздухе перед их глазами. Теперь везде был один зеленый, влажный, полный птиц, бабочек и цветов, лес.
Глава восьмая
Разбойники и фрау Кемпке
В приключениях должны быть загадки и неожиданности, но в этот раз их набралось как-то слишком много.
— Хочу домой, — сразу сказала Брэнда.
— Все хотят, — заметил Джордж.
Она поняла и еще больше испугалась, в глазах у нее собрались слезы. Брэнда крепче вцепилась брату в рукав. Она надеялась, что большие мальчики что-нибудь да придумают. Но единственное, что они пока могли предложить ей — это брести, куда глаза глядят, искать Кота и Августину.
— Я никуда не пойду, — уперлась Брэнда. Ей казалось, что полянка была ближе к дому. Она верила, что шлагбаум может появиться здесь снова.
— Пойми, это теперь просто поляна, — убедил сестру Джордж. — Мы на ней можем сто лет сидеть без толку. Пошли, где-то этот лес должен заканчиваться…
Вскоре стали видны просветы между деревьями, поле и — в легкой дымке — большой зеленый холм. Среди неяркого разноцветья на нем выделялся высокий стебель дикого алтея, покрытый ярко-розовыми бутонами. Когда-то Джордж верил, что в его лепестках живут гномы, а Брэнда делала из его цветков маленьких кукол с пышными юбочками. Знакомый цветок! Но его вид вызвал смутное беспокойство. Вдобавок показалось, что холм под их ногами как будто вздохнул.
Брэнда наклонилась к синеющей в траве головке:
— Бубенчик!
И тогда Джордж понял, что казалось ему неправильным. В апреле не бывает колокольчиков, они цветут в разгар лета — так же, как и алтей.
— Значит, мы точно не дома, — сказал Джордж сестре.
— Эй, смотрите! — Питер первым взбежал на вершину.
Перед детьми, словно на ладони, лежал живописный городок. Он находился на берегу реки — там, где она широко разливалась, готовясь впадать в море… Вдали угадывался замок с крепостными стенами и запущенным парком. А вокруг теснились маленькие дома простых горожан. За красными крышами возвышалась башня с часами.
— А вон дяденьки стоят, — Брэнда заметила в поле двух мужчин деревенского вида, которые запускали голубя.
— Подойдем к ним? — предложил Питер.
Голубь тем временем набрал высоту, и мужчины — высокий и низенький, одновременно наклонившись, послали ему вдогонку другую птицу. «Да это же ископаемый археоптерикс! — обомлел Джордж. — Они вымерли несколько десятков миллионов лет назад! Как же они могли сохраниться в этих местах?»
Соревнование двух птиц сначала было похоже на спортивные гонки. Пока археоптерикс не догнал голубя и не сбил его своим мощным клювом. Мужчины очень обрадовались, когда еле живой голубь упал на землю к их ногам, и сразу запихнули его в клетку.
За ним прилетел археоптерикс. Низенький мужчина поймал и его. Зажав хищника подмышкой, сдернул с его клюва кожаный чехол, сунул археоптериксу кусок мяса. Тот одним махом все проглотил и успел цапнуть хозяина прежде, чем чехол был надет обратно.
Дети решили не дожидаться, когда владельцы археоптерикса их заметят. Подходить к этим людям, а тем более разговаривать с ними, им расхотелось.
И тут высокий закричал. Джордж подумал было, что их обнаружили, но охотники вновь смотрели на небо. Вдалеке зародился шум, состоявший из хлопанья множества птичьих крыльев, и дети увидели передвигавшуюся между облаков почтовую карету, которой управлял самый настоящий кучер в цилиндре и белых перчатках.
«Королевская воздушная почта»
было написано золотыми буквами на ее дверце. Карету тащила по небу стая голубей.
— Совсем как в бабушкиной сказке! — ахнули Джордж и Брэнда.
Но, едва экипаж очутился над холмом, у голубей что-то не заладилось. В середине стаи мелькнуло совсем не голубиное крыло с двумя длинных когтями. Это археоптерикс напал на экипаж. Птицы смешались, перепутали свои шнуры, карета завертелась и начала падать.
Возница закричал, чем-то тяжелым швырнул в хищника, промахнулся, хотя археоптерикса все же отогнал, и прерывисто загудел в рожок, собирая голубей. Но было слишком поздно. Воздушная повозка пошла на посадку — вынужденную, как нетрудно было догадаться. Она кое-как приземлилась на краю поля, сразу увязнув колесами в пашне. Рядом был лес. Еще немного, и «Королевская почта» рухнула бы в него.
Голуби разлетелись, как возница ни сзывал их обратно.
— Уу… крокодил с крыльями, — старик стоял теперь на земле, потирая ушибленную поясницу, и грозил кулаком в небо.
Дети уже собирались подойти к нему, чтобы расспросить, не встретились ли ему Августина и Кот — ведь сверху всё видно, когда услышали:
— Королевская почта? Посылки ценные, письма, деньги имеются? — спросил возницу высокий мужчина.
— Ничего давно этого нет! Как будто вы не знаете! — глухо ответил старик. На земле он выглядел совсем не франтовато: перчатки и цилиндр оказались сильно поношенными. — Просто так езжу, чтобы птицы свою работу не забывали.
— Значит, и взять с вас нечего, — в досаде сказал высокий, убирая мушкет. — Зря мы, значит, свою птичку на вас напустили?
— Выходит так. Сами ж знаете! Как только беда случилась с нашим королевством, сразу всё у нас сделалось словно ненастоящее. Ни настоящих разбойников, ни настоящего богатства, ни настоящего монарха. Всё через пень колода.
— Да, вид у кареты небогатый, и голубями попачкана, — продолжил длинный грабитель. — Но вот буквы мне нравятся. Если оторвать — сколько золота наберется.
— Это дешевый сплав, они ничего не стоят, — разволновался королевский почтальон. — А блестят, потому что я их каждый раз порошком из мела натираю.
Разбойники расхохотались.
— Оставьте буквы! Я их по одной собирался продавать, чтобы голубей кормить, — взмолился старик.
Высокий и низенький еще больше развеселились — им показалось смешным, что золотая надпись будет буква за буквой исчезать с дверей.
— Ой, не могу, — заливался низенький. — Это с каких же вы начнете — с гласных или согласных? А можно все четыре «о» сначала отодрать — золотые браслеты получатся. На ярмарке раскупят.
— Хорошая мысль, — деловито заметил длинный.
