– Эх вы, цивилизованные граждане развитого государства!! – попеняла я им обоим. – Дон, опусти ведро, поставь его на землю! Зина, убери руки, балда, в ведре десять литров, ты его так не поднимешь, скорее оно тебя утянет вниз!
– А как надо? – сипло спросила она, все еще лежа на пузе.
– Знаешь такую штучку – «блок» называется?
– При чем тут волейбол?
– Какой волейбол? Я тебе про подъемное устройство толкую – примитивное такое, соображаешь, нет? Колесико, веревочка? Оглянись, сестрица!
Зинка осторожно встала на четвереньки, со вздохом потерла поясницу, обернулась, уставилась на веревки и заявила:
– Если ты такая умная, помоги мне, а то я в плетении макраме не сильна!
Объединив усилия, мы разобрались с блоком и втащили на леса ведро с водой, расплескав не больше трети.
– Теперь бутылку, – скомандовала Зинка, снова опуская конец веревки Дону.
Этот груз поднять было легче, но тут требовалась большая осторожность, поэтому тоже пришлось повозиться. Полиэтиленовый пакет с тщательно закупоренной и обернутой в газету пивной бутылкой Дон надежно прикрутил к веревке резиночкой.
– Все в порядке, дальше мы сами. – Зинка послала Дону воздушный поцелуй и взмахом той же руки погнала его прочь. Попадаться на глаза доктору Пиктусову ему не следовало.
– Звери на месте? – Зина снова глянула вниз.
Полдюжины бродячих кошек в лопухах у тротуара трескали сухой корм. Хруст стоял – куда там лангольерам! Благотворительный «Вискас» раздавался нами на том же месте в тот же час уже несколько дней подряд. Смышленые животные и нынче пришли к музею в урочное время, некоторых кошек я уже узнавала – например, эту белую с рыжим хвостом и ту черную с белым хвостом. Ха, если еще появится рыжая с черным хвостом, надо будет поискать поблизости лабораторию, экспериментирующую с трасплантацией конечностей!
Ладно, шутки в сторону. Сегодня котов было даже больше обычного, потому что я взяла с собой и своего Тоху – пусть повеселится, он это заслужил.
– Не отвлекайся. – Зинка дернула меня за штанину, возвращая к реальности.
Я посмотрела на часы: без четверти девять, Пиктусов должен появиться с минуты на минуту. Три дня Ирка с Зинкой ежеутренне отслеживали приход доктора на рабочее место, и ни разу он не опоздал, в восемь пятьдесят пять плюс-минус пара минут уже входил в нужное здание, причем всякий раз следовал по одному и тому же маршруту. Музей находился на пути следования доктора, стало быть, он вот-вот покажется.
– Аленка, смотри! – Зинка неожиданно двинула меня в плечо, едва не сбросив вниз.
– С ума сошла так толкаться?!
– Сигнал!
Я вытянула шею, всматриваясь: за полквартала от нас у припаркованных на углу белых «Жигулей», размахивая красным газовым шарфом, пританцовывала Ирка. Можно было подумать, что она не то пляшет «Барыню», не то приветствует первомайскую демонстрацию или участвует в корриде.
– Он уже прошел мимо нее, – поняла я. – Быстро, доставай резинку!
Зинка зубами вскрыла упаковку презерватива, трясущимися руками раскатала резиновое изделие и пальцами с коротко остриженными ногтями осторожно растопырила отверстие. Маникюр мы обе заранее безжалостно истребили, чтобы в ответственный момент не повредить тонкий латекс.
Я рывком подхватила ведро с водой – мамочка, какое тяжелое! – наклонила его, стараясь лить воду аккуратной струей, облила себе ноги, намочила доски, но кое-как попала и в горловину резинового сосуда.
– Хватит, не лей больше! – Зинка с величайшей осторожностью опустила тяжело колышащийся пузырь с водой на доски. – Валерьянку давай!
Вот когда я порадовалась, что заставила себя заранее перелить содержимое дюжины аптечных пузырьков в одну бутылку, презрев бурное негодование своего кота, требовавшего отдать всю валерьянку ему и в знак протеста даже сделавшего большую лужу посреди кухни! Бутылочное горлышко аккуратно состыковалось с открытым зевом резинового пузыря, прозрачная жидкость замутилась. Я отставила подальше пустую бутылку и помогла Зинке завязать латексный аппендикс аккуратным узлом. Валерьяновая бомба была снаряжена.
– Готовьсь! – велела я, нервно вздрагивая. Полный пузырь в моих ладонях шевелился, как живой.
Зинка быстро легла на живот. Рискуя упасть, я подала ей колышащийся пузырь и присела рядом на корточках с поднятой рукой.
Благообразный доктор Пиктусов размеренным шагом двигался вдоль фасада музея, приближаясь все ближе к нашей засаде. Сверху нам были хорошо видны солнечные блики на его туфлях и лаковый блеск лысины.
– Пли! – страшным шепотом скомандовала я, давая отмашку.
– За Дона! – рявкнула Ирка, разжимая руки.
Сверкающий на солнце пузырь кувыркнулся вниз и огромной радужной каплей ляпнулся точнехонько на голову доктора. Ай да Зинка, настоящий снайпер!
Раздался сочный чмокающий звук, и три литра водно-спиртового раствора валерьянки водопадом накрыли Пиктусова. В воздухе распространилось характерное амбре.
– Что за… – начал было доктор, но закончить фразу не успел.
– Мау? – с радостным удивлением вопросили из лопухов.
– Мау! Мау! Мау! – эхом понеслось по окрестностям.
И началось! Кошки выскакивали из кустов, падали с деревьев и балконов, материализовались из воздуха, и все бросались к доктору, широко раскрыв когтистые объятия. Что там пяток котов, загодя прикормленных нами! Кажется, все кошки квартала сбежались на стихийную пьянку! Лишь однажды до того я наблюдала подобный ажиотаж – среди коллег-журналистов на презентации продукции ликероводочного завода!
Облепленный животными Пиктусов придушенно взвыл, замахал руками и сделался похож на одетого в нелепую шубу Робинзона Крузо, призывающего проплывающий мимо острова корабль.
– Какова, интересно, в Екатеринодаре плотность кошек на квадратный метр городской площади? – проговорила любознательная Зина, не отрывая глаз от фантастической сцены под нами.
У ног доктора, смутно угадывающихся в основании меховой кучи, образовался шевелящийся пестрый ковер, сотканный из шкур, одна из которых наверняка принадлежала Тохе. Вспомнив об этом, я ринулась вниз, Зинка шумно посыпалась за мной.
– Выбирай белое! – перекрывая разноголосый мяв, крикнула я кузине. Сама высмотрела наиболее мохнатую белизну и ринулась на нее, как коршун.
– Тоха, это не ты? Нет, не ты. – Я отпустила вырывающегося блондинистого кота, и он тут же бесследно затерялся среди сородичей.
– Вот он, Тоха! – Зинка грамотно, за шкирку, держала на весу моего шиншиллового зверя. В другой руке у кузины свисала невесть откуда взявшаяся наволочка.
– Ты же сказала, брать белое! – ответила она на мой невысказанный вопрос.
– Молодец, давай ее сюда!
