Девочки очень устали и поэтому даже не заметили, что добрая тётушка Аксал уступила им свою постель, а себе постелила на полу, на старом коврике. Они сразу уснули и не чувствовали, как старая кухарка укутывала одеялом и ласково шептала что-то, склонясь над ними. Оле приснились зеркальщики, Гурд и человек с лицом коршуна. Во сне она снова услышала песню зеркальщиков:
Нас угнетают богачи,
Повсюду ложь подстерегает.
Но знайте, наши палачи,
Всё ярче Правда расцветает!
Голоса становились всё громче и громче. И Олино сердце замирало от волнения.
Нас ждут великие дела,
Вы нашей Правде, братья, верьте!
Долой кривые зеркала!
Сожжём, разрушим Башню смерти!
Оля проснулась первой. Тонкие солнечные лучи, словно шпаги, пронизывали стеклянные стены комнатки. Всё сверкало вокруг. В распахнутое окно из королевского парка доносилось пение птиц.
Тётушки Аксал в комнате уже не было. Оля потянулась, зевнула, легко соскочила с постели и вдруг рассмеялась, услышав, как мальчишки-поварята где-то внизу распевают:
Аппетит у короля,
Ох, велик, тра-ля-ля-ля!
Она быстро оделась, помыла лицо холодной водой и сразу почувствовала себя бодрой. Потом она подошла к постели и начала тормошить Яло. Брыкнув ногой и не открывая глаз, Яло проворчала:
– Отстань! Ну что ты ко мне пристаёшь?
– Яло, пора вставать!
Яло села на кровати и сердито посмотрела на Олю одним глазом.
– Какая ты противная, Оля, даже поспать не даёшь!
Она долго ходила по комнате и никак не могла отыскать туфли и платье. Туфли почему-то оказались под умывальником, а платье – под кроватью.
– Скорей, Яло, – торопила её Оля. – Сейчас придёт тётушка Аксал.
– Подумаешь!.. – буркнула Яло.
– И не стыдно тебе будет перед этой доброй женщиной? Посмотри, какой разгром ты устроила здесь!
– Подумаешь!..
– Что за глупое слово!
– Это твоё любимое слово!
– Мне противно смотреть на тебя!
Яло насмешливо фыркнула:
– Вот как! А ведь ты смотришь на себя.
Оля покраснела.
– Я уже… давно не такая, – потупясь, сказала она.
На винтовой лестнице раздались шаги. Тяжело дыша, в комнату вошла тётушка Аксал. В руках у неё был большой свёрток.
– Ну, девочки, – проговорила она, отирая пот с красного лица, – задали же вы мне хлопот, клянусь всеми зеркалами королевства! Но не будь я тётушкой Аксал, если вы сегодня же не будете говорить с королём!
Девочки тихо ахнули.
– Да, да, фазанята! – весело продолжала она. – В этом свёртке костюмы придворных пажей. А пажам, как известно, дорога во дворец открыта. Ну-ка, переодевайтесь!
– Мы будем пажами?! – всплеснула руками Яло. – Ты подумай, Оля, как это интересно! Ты слышишь? О чём ты задумалась, Оля?
– Мне не очень нравится эта затея, – сказала Оля, смущённо взглянув на кухарку. – Вы только не сердитесь, тётушка Аксал. Жаль, что мы доставили вам столько хлопот, но… это получается какой-то обман.
– Что ты говоришь, деточка? Где ты видишь обман? Скажи-ка толком, а то я никак не могу понять тебя.
– Ну, вот эти костюмы. Ведь мы обыкновенные девочки, а все будут думать, что мы эти, ну – как они называются? – пажи.
– Да какой же это обман, деточка?! Это всего-навсего маленькая хитрость. И потом, кто в нашем королевстве не врёт? Может быть, ты думаешь, что не врёт король или его министры? Да они самые большие вруны!
Оля передёрнула плечами.
– Но я не король и не министр, тётушка Аксал. Я пионерка!
– Не знаю, что означает это слово, деточка, но вижу, что тебя воспитали очень хорошие люди, – растроганно сказала старая женщина.
– Оля, – зашептала Яло, – ты ведь любишь читать старые сказки, а ведь в этих сказках очень часто переодеваются и вообще хитрят.
Оля подумала.
– Ну уж если я попала в старую сказку, то пожалуй… Нет, Яло, всё равно это как-то ужасно некрасиво!
– Но Гурд, Оля! Мы должны спасти его!
– Гурд… – вздохнула Оля. – Да, мы должны спасти его во что бы то ни стало! Хорошо, тётушка Аксал, давайте ваши костюмы.
Глава шестая,
в которой паж с родинкой на правой щеке даёт королю урок арифметики
Два маленьких пажа в бархатных костюмах, с пышно завитыми светлыми волосами вошли в пустынный зал дворца. В зале никого не было. Позвякивая сверкающими туфельками по хрустальному паркету, пажи подошли к огромному обеденному столу и стали по бокам королевского кресла.
– Неужели король будет завтракать один? За этим столом могут усесться пятьсот человек! – сказал паж с родинкой на правой щеке.
– Тсс… кто-то идёт, – шепнул паж с родинкой на левой щеке. – Мне так страшно, что даже коленки подгибаются.
Из-за колонны вышел старец в парчовом камзоле и в чёрных чулках. Он ступал на своих тонких ногах торжественно и медленно.
– Яло, смотри, смотри, – быстро зашептал паж с родинкой на правой щеке, – это тот самый старик, которого мы встретили на городской площади возле фонтана. Помнишь, он рассердился, когда я его назвала дедушкой?
– Помню, Оля, – закивал паж с родинкой на левой щеке. – Он, кажется, назвал себя це… церемониймейстером.
Старик между тем подошёл к пажам, остановился и молча осмотрел обоих. У него слегка тряслась голова.
– Послушайте, пажи, – заговорил церемониймейстер дребезжащим голосом, – вы не видели министра Абажа? Ему срочная депеша.
– Я… я не видела, – пробормотала Оля.
– Я тоже, – замотала головой Яло.
– Пажи должны всё знать! – недовольно сказал старик. – Погодите, погодите, я вас никогда не видел во дворце. Вы новые пажи его величества?
– Да, новые, – пролепетала Яло, сжимаясь от страха.
– Кто же вас сюда поставил?
– Нас? – растерянно спросила Оля.
– Да, да, вас. Так кто же?
– Вы! – вдруг выпалила Яло.
Это было так неожиданно, что Оля прикусила губу, чтобы не рассмеяться.
– Я?!
– Совершенно правильно, вы, господин це… церемониймейстер, – кивнула Яло.
– Хм… не помню. Какая отвратительная у меня стала память! Хм, ну, конечно, это я вас поставил! Что же вы спорите?
– Мы не спорим.
– Молчать! – взвизгнул церемониймейстер и, услышав, как мелодично начали бить дворцовые часы, закричал: – Главный повар! Главный повар!
