Чтобы вытрясти из этого типа какие-нибудь сведения, нужно подобраться к нему настолько близко, насколько я, приличная женщина, к посторонним мужикам не приближаюсь. Ближе некуда надо подобраться, лучше всего аж в постель, да и там он, пожалуй, бдительности не потеряет. Для него-то постель – самое что ни на есть рабочее место, кто же на работе расслабляется… Этот гад «завалит ухо» только под общим наркозом…
– Саня, я могу попросить тебя об услуге? – Я просительно посмотрела в глаза старому приятелю.
– Ну? – бармен расправил плечи так же, как незадолго до того это сделал тип.
– Ты не мог бы организовать усиленное алкогольное питание для этого парня? Ну, для жиголо? Мне позарез нужно напоить его до потери сознания, но так, чтобы он сам этого не заметил! Нельзя ли наболтать пару таких коктейликов, чтобы клиент быстро и легко упился до свинячьего визга? Это для него, а для меня, наоборот, что-нибудь псевдоубойное: с виду дабл-виски, а на деле слабый чай со льдом, что-то вроде этого?
– Полагаешь, что первой до этого додумалась? – Саня цинично усмехнулся. – Ох, подруга, знала бы ты, сколько раз меня уже просили о чем-то подобном! Не боись, отключу я твоего красавца вернее, чем хлороформом! Отрубится как миленький!
– Сколько с меня? – Я полезла в складки юбки за фаршированным деньгами телефонным чехлом.
– За счет заведения! – широко улыбнулся Саня. – В честь нашей встречи, мадам! К тому же мне давно хотелось сделать какую-нибудь пакость этому красотульке!
– Тогда начинай! – велела я, одергивая на себе короткую маечку.
Не для того, чтобы прикрыть голый живот, а чтобы побольше обнажить грудь.
Агрессивно помахивая зажатыми в руках волчьими лапами с распущенными когтями, я скользнула вдоль стойки ближе к типу, хищно прищурилась и плотоядно оглядела его с головы до ног. Только что не облизнулась!
– Мы знакомы? – удивленно-доброжелательно спросил он.
Надо же, и голос у мерзавца приятный! Причем знакомый голос! Это он мне назначал встречу у памятника Тургеневу!
– Пока не знакомы, – несколько угрожающе ответила я. – Но, надеюсь, вот-вот познакомимся! Если вы, конечно, не против новых друзей!
– Подруг, – с намеком поправил меня тип, непринужденно завладевая моей рукой с зажатой в ней волчьей лапой.
И какую-то из конечностей сразу же поцеловал. Быстрый, однако!
– Алена, – немного нервно улыбнувшись, сообщила я шустрому жиголо редко используемый вариант своего имени.
– Антуан, – проворковал он в ответ.
Так и сказал: «Антуан»! Как же, поверила я! Небось на самом деле он просто Антошка!
– Вы позволите, я вас угощу? – Я потыкала волчьими когтями в сторону полутемной ниши с круглым столиком.
– Я сам! – улыбнулся тип, продемонстрировав такие великолепные зубы, которым позавидовал бы и мой покойный волк.
Я подумала было, что он хочет сам меня угостить, но Антуан-Антон всего лишь выразил готовность самолично перенести на столик напитки. Проворный Саня уже успел сочинить для нас пару коктейлей и выставил их на барную стойку, сообщив:
– Как заказывали: молодому человеку легкий коктейль, а прекрасной даме дабл-виски!
– Вообще-то я предпочитаю более крепкие напитки! – притворно нахмурился Антуан, заботливо сопровождая меня к столику.
– А я предпочитаю трезвых мужчин! – отрезала я, не спеша опускаться на металлический, с виду абсолютно твердый стул.
Подумав, я накрыла его своим дохлым волком и уселась на мех.
– Как прекрасно, когда женщина точно знает, чего она хочет! – Антуан подарил мне восхищенно-одобрительный взгляд и шустро усвистел к бару за нашими напитками.
Поддерживая свой имидж железной леди, я залпом выпила эрзац-виски и жестом побудила типа последовать моему примеру.
– Вообще-то коктейли не пьют залпом. – Антуан сделал попытку воспротивиться моему невинному желанию заставить его в рекордные сроки нажраться, как свинья.
– А за прекрасных дам? – нажала я.
– За прекрасных дам – стоя!
Галантный кавалер вскочил на ноги и добросовестно выхлебал термоядерную смесь имени моего пионерлагерного приятеля Сани.
Внимательно наблюдая за типом, я заметила, что его слегка качнуло уже на половине порции. Осушив бокал, Антошка, как предположила я, снова принял сидячее положение и попытался сгрести со столика мою руку, но немного промахнулся. Я расценила это как признак того, что убойная сила Саниного коктейля незамедлила с проявлением, и с намеком замахала бармену:
– Повторить, пожалуйста!
– Сей минут! – молодцевато гаркнул Саня.
Новая пара разновеликих бокалов возникла на стойке действительно почти моментально.
– На этот раз я сама схожу. – Я удержала Антуана, пытающегося подняться, чтобы предупредительно смотаться за выпивкой.
– Но…
– Обожаю ухаживать за мужчинами! – доверительно поведала я стремительно косеющему кавалеру. – Кроме того, когда я встану и пойду к стойке, у вас будет дополнительная возможность полюбоваться моей безупречной фигурой. В одежде!
Упоминание об одежде окончательно сломило слабое сопротивление типа. Украдкой оглянувшись на него от стойки, я увидела, что Антуан-Антоша прикрыл глаза: то ли мечтательно воображает, какова я буду без покровов, то ли задремывает…
– Что ты ему налил? – конспиративно поинтересовалась я у Сани.
– Секрет фирмы! – довольно хохотнул приятель. – Коктейль «Ведьмина кровь»! Будь уверена, второго бокала этот ласковый хлюпик не переживет! Готовься к выносу тела!
Взмахнув юбкой, я с полными бокалами в руках полетела в наш уютный склеп на пару сидячих мест.
– Ну, за знакомство! – Я втиснула «Ведьмину кровь» в вялую длань своего снулого кавалера и залпом выпила свой айс-ти.
– За знакомство мы уже пили, – заупрямился Антуашечка.
– Какие вы, мужчины, капризные, – посетовала я. – Тогда давай выпьем за милых дам!
– За дам тоже пили, – уперся захмелевший жиголо.
– Тогда за родителей! – рявкнула я.
Тип послушно пригубил пойло.
– Есть такая народная примета: как мужчина ест, так он и работает, – сказала я, сверля его пронзительным взглядом. – В моей версии – как он пьет, так и любовью занимается!
Тут было бы уместнее более крепкое выражение, но я лично не знаю, каким приличным словом можно назвать энергичный половой акт! Вот задачка для филолога!
Помню, заглянула я как-то в гости к своему приятелю-журналисту Генке Конопкину в редакцию газеты «Живем!» и застала коллегу в творческих корчах. Генка, а с ним интеллигентнейшая женщина, редакторша Марина Леонидовна, и еще одна журналистка, Наташа Синичкина, мучительно правили какой-то Генкин очерк. Темы его я решительно не помню, но в тексте несколько раз попадалось одно такое слово, которое на «т» начинается, на «ся» кончается. Марина Леонидовна требовала заменить этот глагол более пристойным, Генка и Наташа послушно искали синоним. Со стороны, на мой свежий взгляд, это выглядело как базарная свара! Задача усложнялась тем, что развернутые определения вроде «энергично вступать в интимные отношения» заведомо не соответствовали динамичному стилю повествования, а короткие емкие глаголы отчетливо попахивали непечатными выражениями. «Е-п-р-с-т!» – восклицал Генка. Несколько секунд Марина и Наташа вслушивались в звучание сказанного, потом кто-нибудь из них отрицательно качал головой и через мгновенье провозглашал: «Е-к-л-м-н!» Они перебрасывались непристойными словами с абсолютно серьезными мордами, потому что не матерились, а истово и самозабвенно предавались процессу литературной правки. Однако ничего лучшего, чем первоначальное полуцензурное «трахаться», все-таки не придумали…
