За то время, пока я отогревалась и отъедалась в кафе, погода ничуть не улучшилась. Ветер сек лицо снежной крупой, так что уже на середине дистанции я начала думать, что вот-вот превращусь в слепого и рябого сфинкса. К счастью, в глубине квартала было менее ветрено, но по ступенькам пристройки я все равно поднималась чуть ли не на ощупь и, даже войдя в помещение, еще некоторое время сохраняла вынужденный монголотатарский прищур. Наверное, в таком виде меня затруднительно было опознать, потому что хозяйка, открывшая мне дверь, в растерянности замерла на пороге.
– Это снова я, – ворчливо сообщила я.
– Ой, не узнала, заходите! Чай, кофе? – Впустив меня в квартиру, Наталья поспешила в кухню.
– Что-нибудь горячее, – пробормотала я, проходя следом. – Предпочтительно батарею парового отопления!
В комнате, мимо которой я прошла, скрипнула половица, из чего я заключила, что милый сердцу Наташи Сереженька все еще здесь.
– Вот пленка. – Неловко порывшись в сумке озябшими руками, я подала Наташе маленькую белую коробочку. – Покажите ее своему Отелло, пока я буду оттаивать.
Наталья скрылась в комнате, откуда почти сразу же выбежал высокий широкоплечий парень в длинном кашемировом пальто. Лица его я не увидела, потому что он вышел из квартиры, даже не оглянувшись. Следом, приговаривая: «Сереженька, не уходи, ну хоть взгляни на пленку!» – выскочила Наташа – как была, в шелковом брючном костюмчике. Да, любовь – страшная сила! И она, как известно, зла. Вот, извольте посмотреть, красивая молодая женщина, а в полном соответствии с пословицей полюбила козла и теперь страдает. Простоволосая, раздетая, побежала за ним в зимнюю ночь, а этот гад, этот козел, этот конь в пальто, насколько я понимаю, даже не стал смотреть затребованные им негативы! Из чего следует, что сложившаяся ситуация его вполне устраивает и несправедливо обиженная жена ему вовсе не нужна!
Кипя от негодования (возможно, перегрелась на горячей батарее!), я прошла в комнату, поискала глазами коробочку с пленкой, не нашла и решила, что поганец Сереженька все-таки прихватил негативы с собой. Это меня огорчило, так как я вовсе не собиралась отдавать пленку в чужие руки: там было немало весьма интимных снимков!
Расстроенная, я кинулась вдогонку за ушедшими, но, толкнув дверь, обнаружила, что она закрыта. Может быть, ее просто захлопнули? Я так и сяк покрутила замок, но ничего не добилась.
Очень мило! Меня заперли! Я перестала расстраиваться и начала злиться, а это меня всегда побуждает к активным действиям. Первым делом я пробежалась по квартире в поисках окна, из которого были бы видны сбежавшие Наталья и Сергей. Не могли же они далеко уйти? Особенно она, в шелковых подштанниках и тапках с помпонами!
Я напряженно всматривалась в темноту, но никаких семейных сцен ни за одним из трех окон не увидела. Вероятно, парочка спряталась от меня (или от ветра) за углом дома, на той стороне, куда окна не выходят.
Это меня не смутило. Ах, экс-супруги вышли из дома и выясняют отношения вне поля моего зрения? Сейчас мы это поле расширим!
Я достала из пакета с логотипом магазина «Штучка» складную заколку-трансформер и четкими движениями, как бывалый солдат, собирающий автомат, преобразовала зажим для волос в небольшой перископ. Встала на цыпочки, потянула на себя форточку окна в прихожей, открыла ее, высунула в амбразуру свой оптический прибор и прильнула к окуляру.
У подъезда, из которого нельзя было попасть в квартиру номер сорок восемь, стоял автомобиль. Салон был освещен, и мне был отчетливо виден изящный профиль пассажирки, в которой я сразу узнала Наталью Лукову. Женщина выглядела расстроенной и что-то говорила, нервно жестикулируя. Человека, который сидел слева от нее, на водительском месте, я не могла разглядеть, но в этом не было особой необходимости. Я и без того уже догадалась, кто это!
Да и машина! Знакомая серебристая «девятка»!
Втянув назад перископ, я машинально трансформировала его обратно в заколку, сунула в карман шубки, которую так и не удосужилась снять, и почувствовала сильный зуд в пятках. Точь-в-точь будто босиком стоишь на муравейнике!
Такое ощущение я испытывала всего несколько раз в жизни: однажды в юности, когда в общественном бассейне подцепила какое-то грибковое заболевание, и раза три-четыре в более зрелом возрасте, когда неожиданно возникшее острое чувство опасности побуждало меня со всех ног бежать прочь из эпицентра беды. Думаю, это что-то вроде той паники, которую испытывают мыши и суслики при приближении землетрясения. Во всяком случае, я, как и грызуны, в таких случаях пускаюсь наутек, не раздумывая о причине своей тревоги. Потом подумаю, если останусь в живых!
Почему я решила, что встречаться с Антуаном лицом к лицу смертельно опасно, – не знаю, проанализировать свои эмоции не успела, поняла главное: надо драпать!
План собственного спасения сложился в моей голове мгновенно. Еще дожидаясь появления Натальи и обходя дозором примыкающие к пристройке территории, я заметила, что в правом верхнем углу решетки, закрывающей окно комнаты, зияет небольшое прямоугольное отверстие. Очевидно, летом там стоял кондиционер, на зиму его сняли, а дырка осталась. Менять решетку хозяева не стали, просто закрыли оголившуюся форточку небольшой заслонкой из узких металлических планок вроде жалюзи. Вспомнила, это называется «ролл-ставни». Поднять эту роллетину можно было только изнутри, так что проникнуть в помещение через форточку с улицы было невозможно.
Но я-то хотела не проникнуть в квартиру, а покинуть ее!
Это очень хорошо, но как мне дотянуться до ручки, которую нужно покрутить, чтобы открыть эту брешь? Деловито оглядевшись, я подтащила к окну стул.
С легким стуком с мягкого сиденья упало и резво покатилось по полу какое-то маленькое колесико. Услышав звук его падения, я обернулась и увидела убегающий под диван пластмассовый футляр фотопленки. Настигла его и сунула в карман, в компанию к заколке-перископу. Как приятно – оказывается, моя пленка осталась при мне!
Однако, радуясь, я отнюдь не перестала тревожиться, поэтому ни на секунду не затормозила. Влезла на стул и энергично, словно колодезный ворот, вращая ручку жалюзи, сантиметр за сантиметром открыла себе путь к спасению. Выбрала сугроб почище и с виду помягче и поочередно выбросила за окно свою сумку и пакет с «фишками». Потом сунула голову в дыру, протиснулась в форточку до пояса и с трудом дотянулась до ветки растущего в палисаднике дерева.
Позади меня, в наполовину покинутой мною квартире, металлически загремело. В прихожей открылась дверь, в квартиру ворвался сквозняк, с этим попутным ветром я и вылетела из форточки, как ночное привидение.
Впрочем, ветка молодой рябины шестидесятикилограммовой сильфиды не выдержала! Она болезненно хрустнула и сломалась, и я кулем свалилась вниз, чудом промахнувшись мимо сидящей на снегу собачки. Псинка, в которой я опознала ту самую, что пару часов назад слопала мою конфетку, возмущенно тявкнула и отпрыгнула в сторону.
– Хлеба и зрелищ хочешь? – понимающе спросила я. – Ты конфету слопала и пришла посмотреть на шоу?
