– Что здесь происходит?! – от слога к слогу добавляя в голос возмущения, спросил Иркин супруг.
Я обернулась: Моржик стоял на пороге, переводя взгляд с Ирки, чьи руки по-прежнему крепко фиксировали пояс штанов Лазарчука на уровне его коленок, на самого капитана, стыдливо тянущего вниз подол своей футболки.
– О боже! – вскричал несчастный Серега, делая тщетную попытку превратить майку в платье-миди.
– Царя храни? – подсказал из-за Моржикова плеча некстати подоспевший Колян.
Гневливо-малиновый Моржик сделался пепельно-серым, и я испугалась. Обычно спокойный и добродушный, в припадке ревности Моржик способен передушить всех Дездемон в радиусе километра. Увидев, что супруг стиснул кулаки и наклонил голову, точно собираясь бодаться, Ирка трусливо ахнула, отцепилась от Лазарчука и отпрыгнула в сторону, угодив все в ту же люстру. Я, напротив, подскочила к Лазарчуку и одним ловким движением натянула на него трусы, оказавшиеся, кстати, абсолютно целыми.
– Мы танцуем! – радостно сообщила я взбешенному Моржику и заинтригованному Коляну и в подтверждение сказанного, как платочком, помахала в воздухе обрывком синих трусов, после чего поплыла по комнате, мелко перебирая ногами и фальшиво напевая: – Во поле березонька стоя-ала! Во поле кудрявая стоя-ала!
– Люли, люли, стояла! – плачущим голосом подхватила Ирка, выбираясь из-под бронзовой ветки с хрустальными листьями и пристраиваясь ко мне в хоровод. – Люли, люли, стояла!
– Обалдеть! – не скрывая восхищения, воскликнул Колян.
– Некому березку заломати! – укоризненно покосившись на веселящегося супруга, завела я второй куплет.
– Некому кудряву заломати! – сокрушенно вторила Ирка.
– Ну, почему же некому? – излишне громко произнес Колян, с намеком покосившись на Моржика.
Я прекратила петь и остановилась рядом с люстрой, понимая, что пришло время объяснений. Ирка тоже перестала голосить, но продолжала перебирать ногами, готовая в любую секунду сорваться с места.
– Ирка, не вибрируй, – попросила я. – Моржик, перестань скрипеть зубами. Колян, прекрати ухмыляться, как голодная гиена! Я сейчас все объясню.
– Интересно будет послушать, – сквозь зубы прошипел Моржик, злобно зыркнув на Лазарчука, который с вызывающим скрежетом резко застегнул молнию на джинсах.
– После обеда мы выпили по чашечке кофе и перешли как порядочные люди в гостиную, – начала я.
– Где напились спиртного и устроили порядочную оргию? – предположил Колян.
– Цыц! – скомандовала я. – Ничего мы не пили! Мы включили приятную музыку…
Иллюстрируя мои слова, Ирка придавила кнопочку на панели музыкального центра, и тот с готовностью загрохотал и залязгал.
– А я-то думал, это где-то поблизости камнедробилка работает! – признался Колян.
– Действительно, приятная музыка! – язвительно заметил Моржик.
– Кому что нравится! – отмахнулась я, не позволяя сбить себя с курса. – Итак, мы включили музыку и стали танцевать. Ирка и Серега вальсировали и случайно врезались в люстру, причем Серега угодил мордой прямо в хрусталь.
Я повела рукой, и сообразительный капитан выступил вперед, демонстрируя физиономию, украшенную свежими царапинами. Очевидные повреждения передней части его головы придали моему рассказу некоторую убедительность.
– Вытаскивая Серегу из люстры, Ира слишком сильно дернула его за пояс штанов, и пуговица с него отлетела! – Я вплотную подошла к наиболее сомнительной части сюжета.
Ирка молча подняла с пола пуговку, безвременно покинувшую Лазарчуковы джинсы, подняла ее на уровень лица и покрутила в пальцах, показывая всем желающим.
– Штаны с Сереги свалились, и это, как вы понимаете, повергло нас всех в небольшой шок, – закончила я.
– Мы понимаем, – с готовностью кивнул Колян. – Чего же тут не понять? А что, шок у Сереги и впрямь такой небольшой?
Он с жалостью посмотрел на Лазарчука.
Я с беспокойством поглядела на угрюмо молчащего Моржика. Он принял мое объяснение с большой долей скепсиса и посматривал на сконфуженного Лазарчука с нескрываемой неприязнью. Капитан поспешил откланяться, и никто не стал его удерживать.
– Нет худа без добра, – шепнула я на ушко расстроенной Ирке, чтобы хоть чем-то ее утешить. – Думаю, теперь мы не скоро вновь увидим нашего бравого капитана!
– Во всяком случае, не раньше, чем он купит новые джинсы! – заметил подкравшийся к нам Колян.
– С крепкой пуговицей на ширинке, – кивнула я.
– А еще лучше – с сейфовым замком! – закончила мою мысль Ирка, невольно улыбнувшись.
Вечерком – уже смеркалось – Колян с Моржиком отправились на озерцо проверять, как функционирует новый спиннинг. Кого уж они там собирались на этот спиннинг ловить, не знаю, но Колян тащил с собой большое эмалированное ведро.
– Вот как принесут наши кормильцы с рыбалки полпуда свежевыловленных жабаков! – вздохнула я. – Что мы тогда будем делать?
– Будем есть лягушачьи лапки, – ответила Ирка, старательно удерживая на лице долгоиграющую улыбку, потому что Моржик, встревоженный незабываемой сценой с голозадым Лазарчуком, по пути то и дело оглядывался на супругу с немым вопросом во взоре. Рукояткой нового рыболовного снаряжения он время от времени, словно случайно, делал резкие неожиданные выпады в придорожные кусты.
– Проверяет, не прячется ли в орешнике твой хахаль! – засмеялась я.
– Молчи уж, если бы не твоя затея с мужским стриптизом, Моржик и не думал бы о моих хахалях! – огрызнулась Ирка.
К этому времени я уже успела объяснить ей, с какой целью мы обнажали капитана. Ирка признала повод уважительным, но была огорчена тем, что лоскут с буквой «М» нам фактически не пригодился, разве что как платочек для фольклорной пляски. Как будто было бы лучше, если бы автором мерзкой записки и впрямь оказался наш приятель-сыщик!
– Ха, хахаль! – продолжала ворчать оскорбленная Ирка.
– Ха-ха-ха! – с удовольствием повторил Масянька.
Ирка разулыбалась и помахала ребенку ручкой.
Мы с подружкой сидели на высоком крыльце, хрустя вредными, но вкусными чипсами и наблюдая за играми Маси и Томки. Насмотревшись в цирке на дрессированных собачек, ребенок пытался побудить Тома научиться кататься на велосипеде. Пес в принципе не возражал, даже старался, но получалось у него плохо. Овчарке кое-как удалось взгромоздиться на трехколесный велосипед – мимоходом ему подсобил Колян, но удерживать лапы на вращающихся педалях собаке не удавалось, пока тот же Колян не примотал к ним Томкины задние конечности скотчем. Передние лапы тем же скотчем прикрепили к рулю, однако передвигаться самостоятельно Том не мог. В качестве движущей силы выступал Масянька, который старательно толкал велосипед сзади.
– Пойду помогу им развернуться, – сказала Ирка, заметив, что экипаж докатился до конца асфальтированной дорожки и въехал передним колесом в малинник.
