– «Светлый путь» – это нечто среднее между сектой, партией и товариществом на паях!
Довольный возможностью похвастаться своей эрудицией, Маркушин рассказал мне о деятельности «Светлого пути» достаточно, чтобы я могла отчитаться в «Планиде» о выполнении задания мадам Кочерыжкиной. Сопоставив сведения, полученные от Антона, с собственными наблюдениями, я поняла, что именно происходит в фирме Эдуарда Рудольфовича: судя по всему, «путейцы» проверенным способом пытаются захватить «Атлант». Я даже придумала, каким образом можно остановить эту экспансию: просто лицензировать для «Атланта» такие виды деятельности, от которых «путейцы» по морально-этическим соображениям обязаны держаться подальше. Например, начать торговать импортными продуктами, водкой, сигаретами и эротическими журналами! Впрочем, этими своими соображениями я решила поделиться с заказчицей только в том случае, если меня спросят особо. В конце концов, за работу над заказом Кочерыжкиной я пока получила только небольшой аванс, а мы, социальные инженеры, относимся к категории высокооплачиваемых специалистов!
Среда
Погода снова изменилась: с утра накрапывал дождик. На работу я не пошла, объявив начальству по телефону, что меня в качестве свидетеля преступления вызвал для дачи показаний следователь. Потапов обещал снабдить меня соответствующей официальной бумагой.
Тот же Потапов принес вырванный из школьной тетрадки в клеточку листок, на котором крупным разборчивым почерком были выведены цифры телефонного номера. Поскольку с личностью предполагаемого убийцы мы определились, выяснить его домашний адрес и телефон сыщикам не составило труда, дело было за малым: следовало добыть доказательства его вины.
– Нас устроит признание убийцы в содеянном, подкрепленное наличием у него орудия преступления, – «скромно» сказал Потапов. – Диктофон у тебя есть плюс поблизости будут живые «уши». Давай звони!
Мы сидели в кабинете Панды: я, сам Потапов, Лазарчук и еще пара парней спортивного телесложения. Окруженная сильными мужчинами, я смело протянула руку к телефону, покрутила диск и замерла в ожидании ответа.
– Алло, – прорезался в трубке тихий голос.
– Клоун, клоун, что ты можешь? – громко, с артистическим завыванием продекламировала я, краем глаза отслеживая реакцию мужиков, у которых при таком отступлении от заранее согласованного текста вытянулись морды. – Я могу скакать, как лошадь! Я могу зарезать зонтом пару-тройку человек!
И уже совершенно нормальным голосом закончила:
– Вам это интересно?
– Кто это? – прошелестело в трубке.
– Это человек, который хочет получить крупную сумму денег за недонесение об убийстве, – ответила я. – Точнее, об убийствах. Их ведь у нас, вернее у вас, на сегодняшний день четыре? Не считая насильственной смерти змеи, которая заслуженно поплатилась за соучастие.
– Какой бред! – прошептал излишне эмоциональный Лазарчук, хватаясь за голову.
Панда приложил палец к губам, призывая коллегу молчать.
– Вы бредите, – произнес тихий голос в трубке, словно услышав Серегину подсказку. – Или ошиблись номером.
– Я хочу десять тысяч долларов! – нахально объявила я.
Голос превратился в тихий вздох и исчез, а вместо него бодро загудел сигнал обрыва связи.
– И что теперь? – огорчилась я.
– Положи трубку, подождем, – велел Потапов.
Я послушно опустила трубку на рычаг и пригорюнилась.
– Кому кофе с птичкой? – заполняя паузу, спросил гостеприимный хозяин кабинета.
– А что именно от птички будет в чашке? – опасливо поинтересовался Лазарчук.
Мужики, сгруппировавшиеся в районе подоконника, дружно захохотали.
– Это Василь так шутит, – отсмеявшись, пояснил один из них. – Птичка – это орел на пакетике. Вообще-то это просто растворимый кофе со сливками и сахаром.
– Василек любит таким образом над продавщицами в магазине прикалываться, – присоединился к товарищу второй парень. – Или вот еще в пиццерии объявляет: «Мне один кусок с шампиньонами, а второй – с грибами». Раздача приостанавливается минуты на полторы, пока народ врубится, что это шутка.
Я посмотрела на Панду. Надо же, он Василек! Да еще и шутник! Капитан бледно улыбнулся, и я поняла, что он тоже нервничает и пытается это скрыть.
– Давайте вашу птичку, – кивнула я.
И тут зазвонил телефон. Я вопросительно посмотрела на хозяина кабинета – он кивнул и жестом велел мне снять трубку.
– Я знаю ваш телефон, – безрадостно похвастался тусклый голос.
– Приятно сознавать, что вы достаточно состоятельный человек, чтобы оснастить свой телефон определителем номера, – похвалила я невидимку.
Аппарат в кабинете Панды был на время каким-то хитрым образом закоммутирован с ближайшим таксофоном. Определив номер автомата и позвонив на него, предполагаемый убийца никак не мог раньше времени выяснить мою личность. Тем не менее сыщики обещали до вечера взять меня под охрану.
– Так как насчет десяти штук баксов? – напомнила я. – Мне они нужны срочно, лучше всего – немедленно!
– Встретимся в девятнадцать часов в Центральном парке, – прошелестел голос. – Сидите на лавочке возле фонтана.
– Деньги наличными, купюрами по сто баксов! – поторопилась сказать я, как будто меня действительно это заботило.
– Как я вас узнаю?
– У меня будет вид шантажистки, с нетерпением ожидающей получения денег! – ответила я. – Я буду держать в руках большой кошелек!
В трубке снова загудело. Какая невежливая манера, обрывать разговор на полуслове и без прощания!
– Ну как я? – точно актер, напрашивающийся на похвалу, спросила я у своих зрителей.
Лазарчук необычно ласково погладил меня по голове.
– Ты меня еще в лоб поцелуй, – ворчливо сказала я.
– Типун тебе на язык! – в один голос рявкнули с подоконника.
Последовавший за этим дружный смех немного разрядил напряженную атмосферу.
– До семи я могу быть свободна? – спросила я.
– Оставайся лучше с нами, – попросил Панда. – Посидите с Сергеем тут, в кабинетике, я вам кофе с птичкой налью и пиццу закажу – хоть с грибами, хоть с шампиньонами.
– Если ты считаешь необходимым меня охранять, то это необязательно делать здесь. Я предпочла бы побыть дома, – попросила я. – Серега может пойти со мной и лечь, как верный страж, на коврике у двери. И я тоже лягу.
– На коврике с Серегой? – нездорово оживились на подоконнике.
– На диване. Выпью валерианки и буду дрыхнуть целый день, – мрачно сказала я. – Хотя нет, домой идти нельзя, сейчас Масяня с прогулки вернется. Сереж, отвези меня к Ирке? Там высокий забор, крепкие замки, собака, Ирка – ничего со мной не случится.
