Проводник осмотрел молодых туристов проницательным взглядом. Те непроизвольно опустили взгляды, как будто опасаясь, что старик прочтет в их глазах еще больше, чем уже успел увидать.
– Я здесь, чтобы помешать им делать это.
– Почему? – не понял Странник.
– Потому, – Проводник указал в сторону груды костей, при свете костра она была почти не различима.
– Ты думаешь, мы испугаемся опасности или трудностей? – спросил Путешественник вызывающе.
– Нет. Я думаю, вы испугаетесь ловушки, – просто ответил Проводник. – Вы не найдете там того, что ищете.
– Чего же мы ищем? – спросил Спутник.
– Того же что и все: славы, богатства, уважения, престижа… Вам кажется, что наверху вы будете пировать за одним столом с богами, но там нет ничего кроме одиночества и жуткого холода.
– Ты говоришь, как будто был там, – скептически заметил Скиталец.
– Я был там, – твердо заявил Проводник. – Но вместо того, чтобы озолотиться, я потерял все. Я потерял там даже волю двигаться куда-то, мой путь на этом закончился. Единственное, что мне осталось – это забиться в самую темную пещеру и провести в ней остаток жизни. Странник оказался самым мудрым из нашей команды, он понял, к чему приведет этот поход и оставил группу еще задолго до нашего прихода сюда. Мы поднимались втроем, сначала здесь по скалам, затем дальше по леднику. Мы пробирались сквозь ветры и снег, и я заметил, что товарищам моим нелегко дается этот подъем. Что там говорить, меня и самого постепенно оставляли силы, к тому же приходилось помогать спутникам, я буквально тянул их за собой, а они просили делать привалы все чаще и чаще. Я понял, что с ними мне никогда не добраться до вершины, и я… – Проводник замолк, хотя рот его дергался, пытаясь выпустить слова на волю, но по какой-то причине – стыда или страха – удерживал их внутри.
– Что? – Странник напрягся.
– Я обрезал их трос, – выдохнул Проводник. – Я не намеревался их убивать, я не хотел этого… Мне было тяжело с ними, я просто решил двигаться в одиночку… Они сорвались и пропали где-то в пурге, их крики унесло ветрами, а я остался один. Подниматься стало легче, припасов было достаточно, и скоро я оказался на самой вершине.
Проводник замолчал, взгляд его крепко вцепился в пламя костра. Ему невыносимо было чувствовать на себе осуждающие взгляды. Его слушатели пораженно молчали, не находя слов, и внимательно следили за рассказом, который с тяжестью покидал темницу старого сердца, оголяясь правдой для законного суда, но облегчающего внутреннюю ношу.
– Меня окружал туман, – продолжил Проводник. – Ветер грыз кожу лица и норовил скинуть меня вниз – такой он был силы. А под ногами, зарытые в снегу, хрустели черепа. Больше там не было ни-че-го. Все, что мне оставалось – остаться и умереть от голода или замерзнуть насмерть, либо рискнуть и спуститься вниз…
На какое-то время воцарилась тишина. Путешественник и Спутник задумчиво глядели себе под ноги, отчего понять их реакцию было трудно. Странник был поглощен воспоминаниями о тех прошедших молодых годах и по взгляду, которым он награждал Проводника, было ясно, что память об этом человеке он бы с радостью стер. Скиталец напротив даже с интересом следил за Проводником и на лице его читался невысказанный вопрос.
– Ты побывал там не в то время, – нарушил молчание Скиталец. – Нужно было дождаться полнолуния и…
– Мне кажется, и в полнолуния картина бы не изменилась, – горько улыбнулся Проводник.
– А как же все те истории о Горе? – спросил Скиталец. – Кроме тебя там побывало еще кучу народу.
– Основная куча лежит теперь костями вокруг всей этой Горы, – усмехнулся Проводник. – Эти истории выдумывают люди, не сумевшие найти себе нишу в своих странствиях. Потому они и сочинили сказку о Горе, этаком собирательном месте всех человеческих благ, всеобщего счастья и радости, куда каждый должен стремиться. Это нелегкая задача, но тот, кто ее решит, возвысится над остальными и будет пользоваться привилегиями. Это обман… ведь у каждого свой путь. Но это еще полбеды: сама эта сказка заставляет человека усомниться в уже приобретенной нише, он оставляет ее и начинает двигаться в направлении Горы, где, как он предполагает, и ждет его истинное счастье. В итоге человек теряет свое место, свою дорогу и остается ни с чем.
Путешественник поднял голову, в его взгляде читалось нечто новое, совсем незнакомое и, казалось, даже несвойственное этому человеку – как будто слетела умело выкроенная маска серьезности, лидерской силы, цепкого ума с толикой беззаботного мечтателя. Теперь его взгляд не пускал пронзительные стрелы – глаза Путешественника были глубоки, и в темной глубине этой сияла яркая звезда. Туристов поразила эта неожиданная перемена в своем лидере, он показал слабину, оголил узкую щель в своей ментальной броне, за которой скрывалась беззащитная душа, и устремившиеся в эту щель внешние силы голодными волками впились в душевную субстанцию, заставив ее трепетать и гореть.
– Ты не понимаешь, Проводник, – тихо возразил Путешественник, но с каждым предложением его голос креп, набирая твердость и убедительность. – Ты шел за материальным благополучием и разочаровался, когда его там не оказалось. Ты не верил в то, зачем идешь – для этого нужна мечта. Единственное, чего я хочу – это коснуться звезд, солнца, облаков. Я хочу оказаться там, хочу вложить все свои силы, чтобы дотронуться до неизвестного. Пускай не будет на вершине ни золотых гор, ни божественного пира – я их и не жду. Но другого пути у меня просто нет. Тяжелая дорога, в конце которой только возможность дотронуться до звезды, сжать ее в кулаке и принести людям – вот моя мечта. Лишить меня этой мечты – все равно что убить. Я больше не могу бродить по этой земле, мне здесь тесно…
Проводник грустно усмехнулся и оглядел команду Путешественника – Скиталец был задумчив, Спутник казался разочарованным.
– Ты идешь на смерть, – наконец сказал Проводник, – огради хоть своих товарищей от этого безумства.
– Они солидарны со мной, – Путешественник посмотрел на Спутника и Скитальца, но те опустили глаза. Взгляд Странника все это время был прикован к пляске костра. – Они обещали идти со мной до самого конца.
– Послушайте меня. Там сумрак, там холод, там кости целой армии побывавших до меня идиотов. Я долгое время живу здесь, Путешественник, и Гора с каждым годом становится все выше из-за человеческих костей… Ищите лучше в другом месте. Найдите свое место, а не мифические выдумки тщеславной стороны людей.
– В любом случае, – продолжал Проводник после паузы, – моя задача не в том, чтобы помешать вам или отговорить, а в том, чтобы раскрыть ваши глаза. Конечный выбор вы делаете, разумеется, сами.
– Тогда допиваем сэм, и по кроватям, – объявил Путешественник, разливая остатки самогона. – Вставать нам придется рано.
Настроение команды приобрело минорные тона, Путешественник был расстроен – не на такой исход он рассчитывал.
Глубокой ночью, за час до рассвета, когда Странник нес вахту, спальник Скитальца вдруг зашевелился, и его содержимое выглянуло наружу. Старик сделал вид, будто задремал на своем посту, а сам неподвижно следил из-под неплотно сомкнутых век. Скиталец замер на несколько секунд, пристально осмотрел Странника и, убедившись, что тот спит, тихо освободился от спальника. Затем обул ботинки, надел куртку и стал аккуратно упаковывать свои вещи в рюкзак.
