– Да нет, это шалаш трясется, – хмуро отозвался Сереня.
– Землетрясение, что ли? – удивился Леонид, тоже поглядев на конвульсивно подергивающийся тростниковый сарайчик.
– Это не землетрясение, это она внутри скачет, – сплюнув, объяснил Сереня.
– Скачет?! – изумился Леня. – В смысле, прыгает? А с чего бы ей скакать? С какой радости?
– Она скачет на скакалке.
– А кто ей дал скакалку?!
– Считай, что я, – неохотно признал Сереня. – Вместо скакалки у нее наша веревка.
– Скакалка – это вещь, – авторитетно заметил Гриня, незаметно пощупав себя за бочок, слегка заплывший жирком. – Сто прыжков в день – и будешь в отличной форме!
Сереня мрачно сверкнул глазами. Легкомысленное поведение пленницы оскорбляло его как предводителя банды. Он с самого начала предлагал сделать все по канонам жанра: сразу после похищения крепко-накрепко бабу связать, заткнуть ей рот кляпом и бросить в сырой подвал. Желательно с крысами. Желательно с голодными.
Отправляясь «на дело» – то есть на перехват маршрутки с погрузившейся в нее Иркой, Сереня специально припас моток веревки, но она не пригодилась. События пошли не по тому сценарию, который самозваный крестный отец успел составить в своем воображении.
Нет, баба не оказала похитителям решительного сопротивления. Ирка вообще проспала весь киднепинг, потому что Леонид, забравшийся в маршрутку следом за ней и устроившийся рядом, потихоньку приставил к пышному бедру жертвы специальный шприц-пистолет со снотворным. Доза была рассчитана на животное, находящееся в одной весовой категории с Иркой, на шотландского пони. Женщине этой порции как раз хватило, чтобы сладко проспать все шоу.
Гриня с Сереней устроили спектакль для водителя «сорок четверки» и ловко увели маршрутку, причем чин-чином провезли по маршруту пассажиров, которые спокойно вышли, где кому было нужно. Когда в машине остались только три брата Пушкиных и отключившаяся Ирка, исполняющий функции водителя Гриня повел угнанное транспортное средство в сторону от города, прямиком к реке. В укромном уголке на песчаном берегу Кубани маршрутку остановили, спящую жертву объединенными усилиями перегрузили из салона на большой кусок брезента и отволокли к надувной лодке, загодя припрятанной в ивовых кустах у самой воды. В тот момент связывать похрапывающую тетку не было необходимости, поэтому Сереня бросил приготовленную веревку на брезент, а потом о ней забыл.
Это было стратегической ошибкой. Очнувшись в заброшенной хижине на островке посередине реки, своевременно не связанная жертва получила некоторую свободу действий. Далеко убежать она не могла, потому что на островке не было никаких подходящих плавсредств, но и в хижине ее ничто не удерживало.
Сереня поежился, вспомнив, какой кошмар последовал за урочным пробуждением Ирки. Очнувшись, стокилограммовая баба, похожая на взбесившегося носорога, с ревом носилась по островку в поисках похитителей. Братцы Пушкины едва успели прыгнуть в свою надувную лодку и с опасливым восхищением наблюдали за термоядерной вспышкой женской ярости с середины реки. К счастью, в это время года Кубань принимала в себя переполненные горные ручьи и была слишком широка и полноводна, чтобы переправляться через нее вплавь. Кроме того, вода несла разной величины коряги, так что даже при наличии надувной лодки переправа была достаточно опасна. Даже сейчас, сидя в лодке у самого берега под прикрытием низко нависающих над водой ивовых кустов, братья рисковали столкнуться с каким-нибудь деревянным обломком.
– Как это мы ее отпустим? – закрыв глаза на недостойное поведение жертвы, занимающейся физкультурой вместо того, чтобы заламывать руки и молить о пощаде, повторил Сереня. – Просто скажем: «Ступай себе с богом?» А как она уберется с острова?
– Мы оставим ей лодку, – предложил Гриня.
Сереня сделал большие глаза и постучал себя костяшками пальцев по лбу:
– Ты думаешь, что говоришь? Если мы отдадим ей лодку, то как уберемся с острова сами?
Гриня открыл рот, но не нашел что возразить.
– Взять ее с собой, конечно, не вариант, – размышляя вслух, произнес Леонид. – Во-первых, четверых лодка не выдержит, особенно если четвертой будет такая крупная женщина.
– Давайте, я отвезу вас на тот берег, а потом один вернусь сюда за ней, – предложил Гриня, хвастливо поиграв бицепсами. – Я сильный, справлюсь с течением и в одиночку.
– С течением-то ты справишься, а с ней? – Сереня выразительно кивнул в сторону хижины, которая как раз перестала трястись.
Камышовая плетенка, заслоняющая вход в первобытное жилище, отодвинулась, и в проеме появилась всклокоченная рыжая голова пригнувшейся Ирки.
– Она тебя убьет, – кивнул Леня, опасливо следящий за женщиной, которая вышла из хижины и решительно направилась к пеньку, одиноко торчащему на полпути между вигвамом и водой.
Этот пенек служил своеобразным средством связи между похитителями и жертвой. Мелкорослый Сереня, незаметно шмыгая туда и обратно, уже трижды за минувшие сутки оставлял на пеньке пропитание для узницы и записочки, которые Ирка высокомерно игнорировала, хотя ей специально для организации переписки передали карандаш и блокнот. Также у нее была при себе дамская сумка с разным мелким барахлом, которое братья великодушно оставили пленнице, изъяв только сотовый телефон.
– Минералку и яблоки забрала, чипсы оставила, – Леня сообщил результаты наблюдения.
– И правильно, в чипсах канцерогены, – сказал Гриня.
Сереня зашипел и злобно сплюнул в мутную воду.
– Опять она нам ничего не пишет! – вздохнул Леня. – Спрашивается, зачем мы ее тут держим? Ясно же, что она сама ни черта не знает о нашем добре! Говорю, надо ее отпускать.
– Нельзя ее отпускать! – яростно зашептал Сереня. – Если мы ее отпустим, она расскажет своей подружке, какая мы несерьезная банда! Если эти бабы не будут нас бояться, как мы заставим их искать наше добро? Сами-то мы вообще ничего найти не можем, потому что для нас в чужом доме все добро чужое! Хозяева-то хоть свою собственность опознать могут, есть шанс вычислить Санину передачку методом исключения. Но та, вторая, тетка помогает нам только потому, что хочет спасти свою подругу! Из нашего плена спасти! А тут мы сами ее отпускаем, да? Все, бабы обнимаются, радуются и плюют на нас с высокой горки! Еще и в милицию, поди, заявят!
– Не надо в милицию! – испугался Гриня.
Леня яростно поскреб в затылке и сказал младшему братцу:
– Тогда нужно постараться ускорить процесс поисков! Нажать как следует на подругу! Давай, звони ей!
– А где тут автомат? – простодушный Гриня завертел головой в поисках таксофона.
– Нам не нужен автомат, – ухмыльнулся Сереня. – Я с ее собственного мобильника позвоню!
И он достал из одного кармана конфискованный у Ирки сотовый, а из другого – бумажку с записанным на ней номером мобильного телефона подруги.
