Она долго лежала с открытыми глазами, временами погружаясь в беспокойный сон. При малейшем шорохе вскакивала с постели. Ей было жарко, душно, страшно…
На столике стояла бутылка вина, которую Анна ополовинила перед сном. Используя мобильник как фонарик, она налила остатки в бокал. Сейчас вино показалось еще вкуснее. Вскоре она успокоилась – алкоголь придал ощущение безопасности. Страхи испарились, словно эти звуки были лишь дурным сном…
Проснулась Анна от криков чаек, что кружили над морем в поисках пищи. Открыв окно, она вдохнула свежий морской воздух. Потерла виски, голова была тяжелой после выпитого накануне вина. Вспоминая сейчас вчерашний вечер – снимки со спиритических сеансов, доску Уиджи, дух Матильды, который они пытались вызвать, Анна задалась вопросом: это все шутки Ритки или действительно они общались с потусторонними силами?
На этот вопрос Анна ответить не смогла, но поняла, чего хочет. Схватила ноутбук и спустилась вниз. На кухне пахло воском, дымом и пылью. Вилла стояла на склоне холма, и из окон первого этажа открывался восхитительный вид на залив. Дорожка, посыпанная гравием, уходила влево, к полуразрушенному фонтану, окруженному раскидистыми липами.
Анна набрала воды в чайник и поставила его на плиту. Пока вскипала вода для кофе, она уже успела набросать начало романа на основе своего вчерашнего происшествия. После всего, что произошло, слова сами складывались в текст. Анна с трудом оторвалась от ноутбука, когда закипел чайник. Заваривая кофе, она продолжала прокручивать в голове сцены и диалоги, но тут за спиной что-то негромко щелкнуло. Анна замерла. Дверная ручка стала медленно поворачиваться. Вчерашние страхи и взбудораженное состояние способствовали тому, чтобы все вокруг казалось зловещим. Дверь медленно отворилась, и краем глаза Анна уловила какое-то движение за спиной. Она резко обернулась – на пороге стоял дряхлый старик с чемоданчиком в руке:
– Доброе утро! Я пришел починить проводку.
Анна с удивлением смотрела на него, не понимая, как он проник в дом. Она уверена, что закрыла дверь на замок, после того как проводила подругу. Словно прочитав ее мысли, старик ответил:
– У меня ключи.
И в доказательство своих слов он вытащил из кармана связку ключей:
– Я много лет следил за этим домом.
Анна смотрела на его почти лысый череп со старческими пятнами на нем, на красные слезящиеся глаза. Да ему лет сто! Неужели он в состоянии что-нибудь чинить?
– Знаю, что крутится у вас в голове: не староват ли я для этой работы? – спросил старик и улыбнулся, обнажив желтые редкие зубы. – Мне нужна помощь.
– Какая?
– Посвети мне, – попросил он скрипучим голосом…
Анна взяла из его рук фонарик и направилась за ним в коридор. Стамеской старик открыл несколько панелей в стене, где оказалась куча змеящихся проводов. Анна послушно направляла фонарик туда, куда ей показывал старик.
– Молодое поколение ни в жисть не починит проводку в этом доме, – проскрипел он.
В этом Анна не сомневалась: как разобраться в этих пыльных, сальных запутанных проводах? Не очень-то верилось, что и этот древний гриб сможет починить проводку.
Своими крючковатыми пальцами он ковырялся в проводах, вытаскивал их, разглядывал, менял. Анна заметила татуировки на его руках: на правой – якорь, на левой – русалка. Одна бровь разделена шрамом, из ушей торчали седые волосы. Свитер с обвисшим воротником, потертая куртка, бесформенные брюки…
– Тут все сделано на века. Сейчас так не делают. Вы, торопыги, все торопитесь куда-то… Мы жили по-другому…
– Вы знали Матильду?
– Какое там, – старик махнул рукой. – Она была барышня, а мы кто? Знатные гости к ней приезжали. Матильда ушла такой молодой. Ее смерть потрясла всех. Здесь все очень любили барышню.
Тут он щелкнул выключателем, и свет зажегся, чему Анна была очень удивлена.
– Расскажите мне о ней, – попросила Анна.
– Сама все узнаешь.
– Как? Я хочу знать, что случилось в этом доме. Почему вы не хотите мне рассказать?
– Это знает лишь мадам Тадески, – ответил старик.
Анна решила, что у старика болезнь Альцгеймера, в результате которой он полностью выжил из ума. Электрик сложил все инструменты обратно в чемоданчик и закрыл его. Анна спросила:
– Даже не знаю, как вас благодарить. Сколько я должна?
– В этом доме я денег не беру. Если понадобится помощь, спроси старика Фалькевича, – представился он.
– Спасибо большое!
– Знай, гости будут навещать тебя, – на прощание сказал старик Фалькевич.
Анне хотелось расспросить про гостей, но он словно испарился. Лишь был слышен шум гравия под его ногами.
«Про каких гостей он говорил? И кто такая мадам Тадески?»
* * *
Электричество было кстати, там как батарейки у ноутбука полностью разрядились. Налив себе кофе, Анна снова уселась за стол.
Судьба Матильды захватила ее воображение. Анна желала полностью погрузиться в тот далекий, полустертый мир. Узнать о Матильде все, прикоснуться к ее жизни – вот чего Анна желала сейчас больше всего. Работа неслась во весь опор, к вечеру она написала несколько страниц.
В какой-то момент все поплыло перед глазами, и Анна вспомнила, что пропустила обед. Она закрыла ноутбук и сделала себе бутерброды. После обеда она еще раз прочитала написанное и осталась довольна. На сегодня можно закончить.
Открыв бутылку пепси, она поднялась наверх. Неспешно бродила по комнате и разглядывала безделушки. На глаза ей попался снимок Матильды в роли Марии Стюарт. Матильда шикарно выглядела в костюме той эпохи: белый чепец с характерным мыском, опускавшимся на лоб, воротник-раф и глубокое декольте. Анна усомнилась, что в том веке носили платья со столь глубоким вырезом, но, с другой стороны, – это Матильда Беккер в роли Марии Стюарт, а не реальная королева.
На другой фотографии Матильда стояла с красивым мужчиной в расшитом золотом кафтане. Оба надменны и импозантны, позади них декорации в стиле Средневековья: стул с высокой спинкой, свечи в тяжелых канделябрах, гобелены ручной работы.
Следующий снимок – это уже не декорации. Матильда где-то на пристани, позади нее белоснежный корабль. Она в белом воздушном платье с маленьким кружевным зонтиком в руке. Рядом с ней мужчина в светлом костюме, в соломенной шляпе и с тростью. Свободной рукой он обнимает Матильду и глядит на нее с нескрываемым обожанием. Матильда же смотрит прямо в объектив, и взгляд говорит, что она любит себя, только себя и никого другого…
В волнении Анна замерла на месте: возникло ощущение, что она не только в чужом доме, но и подсматривает за чужой жизнью. Задолго до нее здесь жила Матильда, даже не представляя, что однажды тут появится Анна. Что бы сказала Матильда, увидев ее? Анна подняла глаза и увидела себя в зеркале – растрепанную, в клетчатой бесформенной рубашке. С утра она не причесалась, так как не смогла найти расческу.
