Раб Божий вздохнул:
— И это все мы затеяли?.. Господи, сколько еще не
сделано! А сколько еще предстоит не сделать!
— Сделаем, — заявил Тот бодро. Несмотря на длинный
день, бурный вечер и не менее бурную ночь, в течение которой он не расставался
с великанским молотом, он был полон сил и жажды гулять до утра и дальше. —
Это вам не шубу в трусы заправлять!
Ночь, праздник, обнаженных женщин стало намного больше:
захмелевших, веселых, в карнавальном настроении, когда все можно. Мужчины
платонически похлопывали по ягодицам, поднимали кверху большие пальцы, народом
завладело дикарское, чисто скифское веселье.
Крылов подумал, что все женщины говорят, что им нечего
надеть, а самые хитрые с готовностью это демонстрируют. В праздники это удается
особенно, даже совершенно голых и бродящих в одиночестве не обижали,
напротив — по-рыцарски предлагали защиту: если че, только свистни, мы
рядом!
Они видели, как к бензоколонке подкатил растрепанный
«жигуль», водила высунулся, весело заорал:
— Замените мне в машине масло, фильтры, колодки и девок
в салоне!..
Откин сказал злорадно:
— Ага, попался! Это закон Мэрфи в действии: прежде чем
найдешь свою царевну, перецелуешь немало жаб! Все верно, женщины не стоят
внимания, но стоят денег!
Раб Божий поморщился:
— Экономист, биржевик… Хоть в такой светлый праздник не
говорил бы про свою экономику.
Воздух вздрагивал, разноцветные снопы поднимались из
темноты, расцветали диковинными шатрами на полнеба. Красочные отблески падали
на лица, те становились то зелеными, как орки, то желтыми, как упыри, то
багровыми, как отцы церкви с перепою.
Откин возразил:
— Экономику тоже надо брать в свои руки! А что, ждать,
пока жареный петух на горе раком три раза перекрестится? А пока работать,
спустив в рукава?
Трое суток дворники трудились, не покладая рук, очищая
Москву от остатков праздника. Победу над Зорапионом отпраздновали с таким
размахом и, главное, таким энтузиазмом, что многие сравнивали только с первым
Международным фестивалем в пятьдесят седьмом году… да и то, говорили, сейчас
было круче.
В офис поступали все новые сведения о новых кружках,
организациях скифов. Не просто скифов: скифами уже считали себя те, кто в быту
ничем не отличается от простого русского быдла, молчаливое большинство, которое
берут и ведут. Черный Принц сообщал только о «Молодых скифах», «Конных скифах»,
«Скифы за выход к последнему морю» и разных военизированных отрядах, которые
просто переменили вывески на своих подвалах и офисах.
В офисе теперь повадился ночевать и Откин. В его
распоряжении был суперкомп, второй разве что в Пентагоне, со спутников получал
массу информации, по ключевым словам отлавливал все, что касалось скифов. Трое
девочек в его распоряжении просматривали уже отобранное и сортировали еще раз,
бешено орал, когда скифы забегали в его святая святых и деловито использовали
девочек по назначению, отрывая драгоценные минуты анализа.
— Зашевелились! — хохотал он дико. — Нет, а
говорят, Россия — страна непуганых идиотов!.. Они хороши только по
накатанным дорогам, а когда впереди бездорожье, то ничуть не умнее России. Та
закатывает штаны и прет, а Европа… Я о сценариях, не поняли? Там волосы на себе
рвут, не понимают, как это их «институты России» и «академии по изучению
проблем России» так облажались!
— У них не те компы, — сказал Раб Божий гордо.
— Ага! А мозгов у них не больше, чем у компов прошлого
поколения. Идиоты. До сих пор не могут понять, что любые сценарии могут
возникнуть только в тупейшем застойном обществе. Только в обществе, что
топчется на месте.
Klm возразил:
— Не перегибай, не перегибай! Я, как офицер и сын
офицера, знаю, что за океаном темпы роста быстрее всех. Темпы прироста
производства…
Откин задохнулся от возмущения, вот уж подлый удар под дых
от соратника, покраснел, оглянулся на Крылова. Тот отмахнулся:
— Да плевать на темпы прироста. Это не развитие.
Развитие — когда развивается душа. Даже не мозги, а душа. Понимаешь?..
Нет, не понимаешь… За океаном стоят на месте, а развивают только свой огород.
Только в подобных случаях можно строить сценарии. Даже сложные сценарии. Во
взаимодействии с другими огородами соседей. Которые тоже…
Klm пожал плечами, не ответил, но на ровном лбу офицера
обозначилось нечто похожее на небольшую складку.
Раб Божий, это его область, почти религия, неожиданно
подтвердил:
— Да, у благополучного общества путь сужен. Оно уже
убедилось, чем чреваты шаги вправо или влево. Потому идет тихонько и как по
струночке. Ни полшага в сторону! И сценарии на том зиждятся, что общество и
дальше пойдет по струночке и что в других странах все пойдет по струночке, все
и везде только по струночке, вот где-то пересекаются, проблемы решаются
обычными методами…
Черный Принц сказал язвительно:
— Общепринятыми в… ха-ха!.. сцивилизованных странах.
Знаем-знаем. Но — скифы мы! И хрустнет ваш скелет в горячих наших лапах!..
Мать вашу. И хрустнет ваша гребаная логика одноклеточных. Пласкатики чертовы.
Безмозгуны.
Глава 9
В любом биологическом виде, настойчиво говорил ему мощный
голос с высоты, большая часть особей вымирает, не достигнув половой зрелости.
Так и должно быть, чтобы не давать больного потомства. И еще две трети вымирает
от холода, голода, болезней, просто по дурости — не успев дать потомство
еще и на следующий сезон.
Понятно, что если бы, скажем, в популяции львов или зайцев
начали выхаживать всех, прилагая к тому все медицинское умение, то через
три-четыре поколения было бы несметное количество этих зверей, больных, тупых и
хромых, к тому же передающих свои болячки все дальше в поколения. А еще через
три-пять поколений уже и медицина оказалась бы бессильна поддерживать их все
хилеющие жизни!
К чему это? А что человек — не из костей и мяса? Такое
же животное с точки зрения эволюции. Но мы искусственно поддерживаем жизнь
каждого урода, неизлечимо больного, наркомана, позволяем ему размножаться, хотя
и знаем, чем это грозит виду человеческому…
Крылов уже вынырнул из этого бреда, уже ощутил, что лежит в
постели, но перед глазами еще мелькали почему-то кадры со стрельбой,
бабахающими танками, в ушах звучали крики, медленно затихал треск пожара, а
далеко над вершинами гор зловеще поднимался оранжево-красный гриб.
Со стороны кухни слышалось шлепанье босых ступней. Яна по
обыкновению намурлыкивала песенку, чистую и светлую, как умытая росой утренняя
песня беззаботного кузнечика. Донесся запах жареной ветчины с яичницей. А в
своей комнате сейчас просыпается дед, тянется к столику за лекарствами, но в
последний момент передумывает и хватает газету…
