Они дошли до края улицы, потоптались. Наступил всегда
неловкий и даже мучительный момент, когда все вроде бы выяснили, обо всем
переговорили, пора расходиться, надо расходиться, отсюда вот всем в разные
стороны, но расставаться очень не хочется, у всех есть что сказать… только оно
еще где-то в глубинах, не всплыло, не созрело.
Тор сказал первым:
— Еще бы в программу вдвинуть идею насчет жидов.
— Что именно?
— Ну, насчет окончательного решения вопроса. Или хотя
бы частичного… Придавить их, гадов! А то везде, все захапали, все гребут,
правят нами, погоняют… Костя, что молчишь? Ты не увиливай, не увиливай.
Крылов поморщился:
— Кто увиливает? Просто все проблемы делятся на две
категории: нерешаемые и… решаемые сами собой. Мне кажется, что с ростом
скифизации эта проблема тоже решится. То ли сама собой, то ли что-то изменится
в обществе. Или вы думаете, что оно останется таким же?
Тор засмеялся:
— Оно уже не такое!.. Ты посмотри на нас. Если идут по
Тверской скифы, то это — человеки. Нас сразу видно. Все остальное —
двуногие с набором «общечеловеческих ценностей». А русские они или
юсовцы — одно определение: скот.
Минут через двадцать у бордюра остановилась машина с синей
полосой. Трое милиционеров вышли, поигрывая дубинками, прошлись мимо, потом еще
разок. Всякий раз их уши вытягивались в сторону корчмовцев-скифов на четверть.
Крылов не выдержал, сделал приглашающий жест:
— Ребята, не мучайтесь! Подойдите и слушайте. Пива не
обещаю, даже мороженого не дадим, но слушайте вволю.
Менты сделали вид, что не услышали, вернулись в машину и
унеслись. Все верно, со стороны корчмовцы выглядят, как шайка заговорщиков. А
отсюда и до Моссовета рукой подать, и всякие банки для терактов как на ладони.
Мимо дефилировали полуобнаженные девушки, покачивая бедрами.
Здесь, в самом центре, где полно милиции, некоторые решались снимать даже
трусики. Особенно шикарно выглядели те, кто успел загореть в купальнике.
Контраст между коричневой кожей и нежно-белой, действительно обнаженной, был
так силен, что даже невозмутимый Черный Принц то и дело терял нить, а его
глазные яблоки неотрывно поворачивались за колышущимися ягодицами.
Парни бродили по двое-трое. Всяк трусит в одиночку, а так
черпают друг у друга наглость, заговаривали, гоготали, угощали незнакомок пепси
и кока-колой. Кто-то бегал к лоткам мороженого, там уже образовалась очередь,
как в славное советское время.
— Лады, — сказал наконец Матросов. — Мне в
сторону Белорусского. Кто со мной? Я на троллейбусе.
— Так чего ж в эту сторону перся? — удивился Тор.
Матросов не сказал, почему, но по его виду было и так видно,
почему, даже за троллейбусом не бросился почему.
— Мне в ту сторону, — сказал Гаврилов.
— И мне,
— И мне, — сказал Черный Принц и добавил: —
Почти.
Остальные с явным сожалением нырнули в черную подземную
нору. Оттуда пахло прохладой и подземными водами. Крылов с ребятами пропустил
еще три троллейбуса, наконец Денис-из-Леса не выдержал:
— Так мы садимся или нет?
В салоне на них поглядывали искоса. Ребята разношерстные, не
то что болельщики, те все одинаковые, как из одного стручка, а среди этих есть
даже очкарики…
Крылов тоже ощутил, что надпись на майке словно бы к чему-то
обязывает. На нем написано, что он — скиф, а значит, он и должен вести
себя как-то иначе. Как солдат, который в увольнительной, забежав домой, может
переодеться в цивильное и вести себя, «как усе люди», а когда снова в мундире,
уже тянется перед офицерами, козыряет старшим…
Ага, подумал он, это может стать отличительной приметой
скифа.
В салон на остановке вошли двое стариков, с ними была
немолодая женщина с сумками. Крылов встал, с ним почти одновременно поднялись
Денис-из-Леса и Бабай-ага. Крылов повел рукой на освобожденные места:
— Садитесь, пожалуйста.
Старики заулыбались, приятно удивленные:
— Кто же вы такие, ребята? С виду вроде бы русские, но
такие вежливые, уважительные…
— Наверное, — предположила старушка, — они
лица кавказской национальности… Те к старикам уважительные. Правда, только к
своим.
Денис-из-Леса ответил почтительно, но достаточно громко, чтобы
услышали по всему троллейбусу:
— Мы скифы, отец.
— Кто-кто? — переспросил он, приложив руку к уху,
думая явно, что не расслышал.
— Скифы! — громыхнул Денис-из-Леса с готовностью
так, что даже стекла звякнули, а из кабинки выглянул испуганно водитель. —
Скифы, отец.
А Бабай-ага добавил:
— С жадными и грубыми очами.
Крылов поправил тихо:
— Вроде бы «руками».
На своей остановке выходили, провожаемые почтительными
взглядами пассажиров. Среди входящих была женщина с ребенком, Денис-из-Леса и
Бабай-ага с готовностью помогли ей взобраться по крутым ступенькам, подали
ребенка, Крылов махнул водителю, что вот теперь можно и трогать.
Троллейбус покатил, в заднем стекле белели лица с
вытаращенными глазами. Денис-из-Леса сказал довольно:
— Вот теперь старый хрыч будет всем рассказывать, а
старики поболтать любят, о каких-то скифах. Поползут разговоры. А так как никто
не знает, что это такое, приплетут, присочинят, приукрасят… Мы станем чем-то
вроде ангелов с белоснежными крыльями.
Но Бабай-ага хмурил лоб, думал так напряженно, что мозги
скрипели как тормоза «Форда Скорпио» на крутых поворотах, выдал наконец:
— А это надо ввести в правила поведения скифа. Нам
неудобство крохотное, зато резонанс все окупит.
Денис-из-Леса усомнился:
— Да стоит ли такую малость?
— Это не малость. Вон Мухаммад определил, какой ногой
вставать с постели, а какой переступать порог туалета, куда уж мелочь! Нет
мелочей, если касается ежедневной жизни. Зато человек, который встает с нужной
ноги, считает себя лучше других двуногих. А уверенность в жизни много значит!
— Не уверен — не обгоняй, — сказал
Денис-из-Леса значительно.
— А уверен, — согласился Бабай-ага, — обгоняй
и дави. Уверенность в своей правоте дает моральное право влупить встречному по
башке. Бей иноверцев!
Вечером Крылов вломился в Интернет с первой же попытки, что
при линиях связи в его районе вообще-то чудо. Правда, хотя здесь качает
слабовато, но зато не рвется через каждые две-три минуты.
На сайте шла горячая дискуссия. Несколько энтузиастов из
других городов прислали рисунки, какими видят скифа, еще больше было
предложений по госустройству скифов, начиная от просьб покончить с засильем
жидов и кончая настойчивыми требованиями включить в состав скифов атлантов и
зеленых человечков, от лица которых и выступают корреспонденты.
