В одном из окон квартиры Джулькиного хахаля свет погас, в другом загорелся. Я приникла к биноклю в нижнем ярусе мегабласта.
– Все, музыку включили, разговоров больше не слышно, – Ирка стянула с головы наушники.
– Разговоров, похоже, больше не будет, Джулька уже раздевается! – сообщила я.
– Дай посмотреть! – мелкий Чашкин прыгнул ко мне, протягивая руку к оптическому прибору.
– Но-но! – я увела мегабласто-биноклевый гибрид в сторону, одновременно для острастки включив ревун. Мегабласт взвыл, как сирена воздушной тревоги. В глубине гипробумовского коридора что-то грохнуло. «Огнеупорная дверь», – мельком подумала я.
– Подвинься, – Вадик толкнул меня плечом, занимая наиболее выгодную позицию для съемки. – Эх, темновато!
Тут же, как по команде, в интересующей нас спальне врубили иллюминацию: люстру и три мощных студийных софита. Свет был направлен на широкую кровать.
– Спасибо, свет в норме! – благодарно пробормотал оператор.
– Далековато, наверное? – я привычно забеспокоилась о качестве картинки.
– Заехал – дальше некуда, и кое-что мне видно! – ответил Вадик таким довольным голосом, что я поняла: видно ему отлично!
– Д-дай п-посмотреть! – Чашкин сильно раскраснелся и от волнения начал заикаться.
– Роман, возьмите себя в руки! – прикрикнула на него Ирка. – Ах, да, в руках у вас телефоны…
– И уже пора их задействовать! Рома, звони! – я ненадолго оторвалась от бинокля, чтобы проследить за действиями Ромашки. Очень важно было, чтобы он не перепутал мобильники.
Один из телефонов принадлежал самому Роме, а второй – покойному Виталику. Сотовый аппарат сантехника, подобранный нами в мусорном баке, исправно работал и содержал на счету определенную сумму денег – мы проверили. Мобильник мог бы работать еще долго, но сегодня у него была последняя гастроль. После той серии звонков, которую мы собирались сделать, телефону была прямая дорога туда, откуда мы его добыли – на помойку.
Чашкин слегка подрагивающим пальцем набрал короткий номер: 02.
– Не забудь изменить голос! – торопливым шепотом напомнила я.
– Не забуду мать родную! – кивнул Рома, пробуя свой «новый» голос. Потом он успокаивающе улыбнулся мне и тут же превратил улыбку в зверский оскал. Я поняла, что в милиции сняли трубку.
– Слушай внимательно, мент! – прорычал Рома.
– Поганый! – беззвучно, одной лишь артикуляцией просуфлировала Ирка.
– Поганый! – рявкнул Ромашка.
Я смотрела на него с восторженным изумлением. Я и раньше знала, что Чашкин отличный диджей, голосом он владеет не хуже, чем Паганини – скрипкой. Слушательницы «Радио «Тротил», млеющие от мужественного, бархатисто-эротичного, шелково-переливчатого голоса ведущего, даже не догадываются, что кумир их грез Роман – щуплый лысый юноша, красноглазый Фантомас-недокормыш. Да и я сейчас, закрывая глаза, при звуках рычащего и хрипящего баса мысленно рисовала портрет пугающей уголовной личности.
Перед моим мысленным взором встал помятый мужик в телогрейке. У него был бритый шишковатый череп, руки в наколках и маленькие бегающие глазки с отчетливой сумасшедшинкой.
– Я хочу сто тысяч баксов и путевку в теплые страны – с доставкой на дом! Пиши, волчара, адрес, я повторять не буду! – прохрипел неприятный дядечка. – Проспект Разведчиков, дом 17, квартира сорок восемь! Чтоб через десять минут все подвезли, а то я взял в заложницы одну очень симпатичную телку, и плохо ей будет, если вы не поторопитесь!
– Ой, дядечка, не надо, не стреляйте! – сунувшись к трубке, пискляво заверещала Ирка.
– Десять минут, время пошло! – закончил хрипатый дядя в талантливом исполнении Чашкина. – Ф-у-у! Я аж вспотел! – Рома вытер лоб рукавом и обвел публику вопросительным взглядом.
– Рома, супер! – искренне похвалила я. – Гадский террорист у тебя получился как живой!
– Ты сам-то, часом, срок не мотал? – доброжелательно поинтересовался Вадик.
Чашкин не успел ответить. Ирка с криком:
– А теперь я! Я! – вырвала у него сантехников мобильник. – Та-ак, номер можно не набирать, повторим последний исходящий…
Подруга плотно прижала трубку к уху и довольно удачно скроила сладкую мину добропорядочной идиотки. К данному выражению лица очень шел приоткрытый рот: Ирка приготовилась озвучивать свой текст.
– Здрасьте, это милиция? – озабоченно, но не без жеманства затарахтела она. – В сорок восьмой квартире жутко визжит женщина! Проспект Разведчиков, дом семнадцать! Я-то кто? Я мимо шла, по лестнице, а она визжит и плачет, на звонок и стук в дверь не реагирует! Как это – почему я вам звоню? А кому же? Она еще орет: «Не убивайте, не убивайте!»… Зачем это вам моя фамилия? Ну, все, до свиданья!
Ирка выключила телефон и в полном восторге от содеянного исполнила энергичное па победного танца, в результате которого на пол упали опрокинутый стул и зазевавшийся Чашкин, получивший удар бедром в спину.
– Твоя очередь! – подруга взмахнула рукой, явно собираясь перебросить мне Виталиков мобильник, но я ее остановила:
– Я со своего!
У меня не было необходимости маскироваться, и поэтому, позвонив Лазарчуку, я заговорила с ним своим обычным голосом:
– Серый, привет, это я!
– Что опять случилось? – скучно поинтересовался Лазарчук.
«Сейчас я тебя развеселю!» – злорадно подумала я. И сказала:
– Серый, нам в редакцию только что позвонил какой-то подозрительный тип, объявил, что взял заложницу и намерен ее убить, если ему не дадут сто тысяч баксов. Ты не в курсе, это не розыгрыш?
– Похоже на бред сумасшедшего! – фыркнул капитан.
– Очень похоже, – любезно согласилась я. – Только бредящий сумасшедший мне даже адрес назвал: проспект Разведчиков, семнадцать, квартира сорок восемь!
Приплясывающая на месте Ирка показала мне большой палец.
– Ну, ладно, Лазарчук, некогда мне с тобой: еду на проспект Разведчиков, – сказала я, с трудом скрывая улыбку.
– Лена, стой! – взревел в трубке Лазарчук, но я уже отключилась.
– Дадим им три минуты, – взглянув на часы, постановила Ирка. – Окружное управление УВД на параллельной улице, в квартале отсюда, если поспешат – успеют… Кто хочет шоколадку?
Хрустя шоколадом, мы переждали три минуты, скоротав их за непринужденной беседой. Ее основной темой были постельные игрища Джульетты и ее дружка, в скупом пересказе поглощенного съемкой Вадика и с многословными комментариями Ирки, неотрывно наблюдающей за секс-шоу с помощью бинокля. Признаться, я немного опасалась, что Джульетта с приятелем закончат эротическую гимнастику раньше, чем подоспееют менты, но Ирка меня успокоила:
– Они же съемку ведут, потому и свет врубили, как на стадионе в вечер матча на суперкубок! Нет, ребятки торопиться не будут!
