Подавление инакомыслия и силовой диктат способствовали появлению правозащитного движения в стране, явились причиной разделения культуры на официальную, подцензурную, находящуюся в пределах контролируемости, и неофициальную, распространявшуюся путем «тамиздата» или «самиздата». Этот раскол, в известной степени сгладил конфронтацию, поскольку оппозиционные силы заняли нишу неофициальной, «второй» культуры.
Все это привело к активизации деятельности КГБ и изменению в соотношении между «сторонами» цензурного «треугольника» ЦК КПСС — КГБ — Главлит. Контрольно-запретительные функции последнего отчасти перешли к центральному партаппарату и руководящим органам госбезопасности. Главлит на некоторое время перешел в состав Госкомитета Совета министров СССР по печати. Однако вскоре Главлит вновь занял свое прежнее место в регулировании и упреждающем контроле за состоянием идеологии в обществе. Именно в этот период аналитическая роль Главлита была особенно заметна: опытные его сотрудники, наряду с сотрудниками КГБ, готовили для ЦК подробнейшую информацию о культурной и общественной жизни страны, мнениях и настроениях среди интеллигенции, их отражении в зарубежной прессе. Привычная перекрестная методика информирования и контролирования дала необходимый эффект: позволила партии в достаточно короткий срок максимально монополизировать идеологию, запугать тех, кто поверил в перемены, изгнать во внутреннюю и внешнюю эмиграцию несогласных.
На этом этапе Главлит особенно ярко продемонстрировал свою подлинную и основную функцию, состоявшую не в защите государственной и военной тайны, а в реализации идеологических решений Ц.К. Ужесточение его действий вызвало открытые протесты интеллигенции против цензурных притеснений и за полную отмену цензуры.
Наметившиеся тенденции были окончательно закреплены секретным постановлением Секретариата ЦК КПСС «О повышении ответственности руководителей органов печати, радио, телевидения, кинематографии, учреждений культуры и искусства за идейно-политический уровень публикуемых материалов и репертуара» от 7 января 1969 г. Отныне всю предварительную цензуру осуществлял редакторский состав, отвечающий за выпуск информационной и художественной продукции в свет и разрешающий все конфликтные ситуации до ее обнародования. Организовав дело таким образом, партия сконцентрировала в своих руках определяющую и контрольно-регулирующие функции в области идеологии, за государственными цензурными органами осталась вторичная функция последующего контроля. Созданный механизм к началу 1970-х гг. всепроницающей политической цензуры стал одной из составляющих политико-идеологической системы наступающей эпохи брежневского «застоя».
Политическая цензура в период стагнации и кризиса власти и идеологии в СССР (1969–1991 гг.)
Новая политическая ситуация вынуждала подавляющее большинство мыслящих людей смириться, в лучшем случае пользуясь нелегальными информационными каналами (западные радиостанции, «самиздат»). Это не относится к малочисленной по составу, но эффективной по своему интеллектуальному выходу группе оппозиционеров, диссидентов. Несмотря на различия в целях и задачах борьбы с властью национальных и религиозных движений, борцов за права человека, «отказников» и прочих представителей оппозиции, формы и методы этой борьбы были общими: подписание писем-обращений, издание листовок и прокламаций, «самиздат». Понятно, что любая информация, которая не могла пройти через государственные каналы коммуникации, получила свое распространение в неофициальной зоне, за которой зорко следил КГБ. По его наблюдениям (записка КГБ в ЦК от 7 февраля 1969 г.), в то время в среде интеллигенции и молодежи стали иметь хождение «идеологически вредные материалы» в виде сочинений по политическим, экономическим и философским вопросам, литературных произведений, коллективных писем в партийные и правительственные инстанции, в органы суда и прокуратуры, воспоминания «жертв культа личности», именуемые «внецензурной литературой», или «самиздатом», который распространялся путем передачи из рук в руки рукописных, отпечатанных на пишущих машинках, размноженных фотоспособом или на ротаторных аппаратах документов. Для пропаганды «самиздата» иногда использовались всякого рода полуофициальные диспуты, конкурсы песен, концерты, устраиваемые самодеятельными клубами, литературными объединениями. Именно поэтому неформальная культура подвергалась со стороны органов особой опеке. Были выявлены главные организаторы «самиздата» — П. Григоренко, П. Литвинов, Л. Богораз-Брухман, П. Якир и другие.
Особого внимания со стороны Лубянки и Старой площади удостоились следующие издания «самиздата»: статья А.Д. Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», книга Р. Медведева «Перед судом истории», письмо в ЦК КПУ писателя И. Дзюбы, известное под названием «Интернационализм или русификация», заметки пенсионера из Караганды, в прошлом активного меньшевика, Якубовича, «Письма к неизвестному», а также подписанное Л. Бородиным исследование «Закат капитала», в котором подвергалась критике вся общественно-экономическая структура СССР и выдвигалась программа борьбы против «диктатуры бюрократического аппарата».
Председатель КГБ Ю.В. Андропов докладывал в ЦК, что «антисоветские и антиобщественные элементы нередко направляют “нецензурные” произведения в редакции буржуазных газет, журналов, радиостанций, в адрес эмигрантских центров в расчете на то, что западная радиопропаганда в передачах на Советский Союз ознакомит с содержанием этих документов значительное число советских граждан и облегчит таким образом распространение их внутри СССР. В августе 1968 г. издаваемый Информационным агентством США журнал “Проблемы коммунизма” выпустил сборник из 53 документов “самиздата”. Рассматривая “самиздат” как одно из средств ослабления социалистического общества, империалистическая реакция стремится всемерно оказывать поддержку действующим внутри нашей страны авторам и распространителям политически вредных материалов. Создано, например, “Международное литературное содружество” во главе с известными специалистами по антикоммунизму Струве и Филипповым. Одной из главных задач этого “содружества” определена публикация не издающихся в СССР произведений советских писателей. Помимо публикации за границей и передачи по радио, материалы «самиздата» засылаются по различным каналам в СССР»
{759}. Из вышепроцитированного видно, что сформировались основные направления «самиздата»: художественная литература, публицистика, мемуары и документы.
И действительно, правозащитникам удалось превратить единичные случаи передачи рукописей за границу в постоянно действующий механизм: «самиздат» — «тамиздат» — «самиздат». Первым постоянным «связным» с Западом стал А. Амальрик
{760}. В 1966–1969 гг. он оставался практически единственным «специалистом», через которого уходили и возвращались документы правозащитного движения. До 1972 г. по этому каналу прошли книга А. Марченко «Мои показания», роман В. Гроссмана «Все течет…», повести Л. Чуковской, «Москва — Петушки» В. Ерофеева, романы А. Солженицына «Раковый корпус» и «В круге первом», В. Максимова «Семь дней творения», стихи И. Бродского, Н. Горбаневской, Н. Коржавина
{761}. Все эти произведения, распространявшиеся нелегальным путем, представляли собой «параллельную» литературу и общественную мысль, которые, несмотря на ограничения в распространении, оказывали огромное влияние на становление гражданского самосознания поколения конца 1960–1970-х гг.
{762}
