Мощное движение рабселькоров, нарастающее влияние общественного мнения, формирующегося посредством радио, наделяли радио властными качествами и грозили превратиться в опасную альтернативу регламентированной пропаганде тоталитарного государства, не терпящей никаких импровизаций.
«Радиогазеты» как форма радиовещания просуществовали до 1932 г., а радиомитинги были запрещены в 1937 г. С ликвидацией радиогазет и организацией редакции «Последних известий» в августе 1932 г. произошла существенная перестройка эфирной сетки «вещательного дня»: ежедневно передавалось четыре выпуска «Последних известий» (по станции им. Коминтерна в 7 ч 30 мин., 12 ч 00 мин., 18 ч 00 мин., по станции ВЦСПС в 23 ч 30 мин.).
Художественно-публицистические жанры являлись синтезом документальности и литературно-художественных обобщений, обладающих значительной силой эмоционального воздействия
{216}. В «Радиогазете» впервые были обнародованы очерки, рассказы и фельетоны многих известных писателей, поэтов, публицистов 1920–1930-х гг. Это была одна из почетных трибун, с которой можно было обратиться к огромной аудитории. Вот почему произведения, передаваемые в «Радиогазете», отличались документальностью и литературно-художественным обобщением. Показательным с точки зрения роли и места радио в творчестве писателей и поэтов является участие В.В. Маяковского в радиопрограммах. Он более 15 раз выступал в «Радиогазете» с чтением своих новых стихов, считая эту форму общения со своим читателем наиболее эффективной. Первое выступление В.В. Маяковского по радио состоялось 2 мая 1925 г., в конце мая того же года несколько дней подряд «Радиогазета» передавала его стихи и частушки, написанные специально по заказу редакции. Тогда же, специально для сотого номера «Радиогазеты» было написано стихотворение «Радиоагитатор», впервые опубликованное в газете «Призыв» (г. Владимир)
{217}. В дальнейшем сотрудничество поэта с радио становится постоянным, он выступает у микрофона с чтением стихов и пьес, с рассказами о зарубежных поездках, по заказу «Рабочей радиогазеты» и других редакций пишет стихи и стихотворные лозунги. 7 декабря 1920 г. в Ленинграде в Институте живого слова и 9 декабря 1928 г. в Государственном институте истории искусств С.И. Бернштейном была осуществлена звукозапись авторского чтения поэта
{218}. Последний раз живой голос В.В. Маяковского прозвучал по Всесоюзному радио 20 марта 1930 г. Он читал антирелигиозные стихи на пленуме Центрального совета Союза воинствующих безбожников.
Особенностью радиопубликаций являлось то обстоятельство, что многие произведения получали свое рождение именно в радиоэфире, минуя привычную издательскую процедуру. Это не означает, что радиоцензура была более снисходительна, но технические и редакционные особенности эфирного прохождения художественных текстов существенно отличались от издательского производства. Особенно это касалось раннего периода, когда вещание шло непосредственно в эфир без звукозаписи. Однако и в дальнейшем именно выступления писателей и поэтов у микрофона очень часто проводились в прямом эфире, что давало большую свободу в выборе авторского чтения.
Таким образом, можно сделать следующие выводы об особенностях источниковой базы.
Анализ источников цензуры должен идти в двух основных направлениях. Первое связано с определением видов и разновидностей источников, выявлением специфических особенностей степени информативности и значимости новых для источниковедения социальных источников информации. Второе направление вызвано необходимостью воссоздать разорванную и искусственно искаженную картину прошлого, отражающую события, факты и чувства, вызванные действиями аппарата подавления и цензуры, и представляющую процесс создания феномена советской культуры, сформированной под воздействием этого мощного аппарата. Эту картину можно восстановить только благодаря органичному соединению знаний о репрессивно-государственной и культурно-подавляемой системах.
И при анализе административных источников, и при интерпретации их текстов важнейшим методологическим вопросом является установление авторства (одновременно с установлением адресата), что во многих случаях отождествляется с решением о подлинности и достоверности источниковой информации. Особый смысл для исследователя имеет анализ подлинного текста источника, который дает возможность получить, помимо основной, дополнительную информацию в виде различного рода особенностей оформления текста, его редактуры и других признаков. Так, директивные и организационно-распорядительные партийные и государственные документы, содержащие различного рода пометы, резолюции, приписки, особые отметки, могут дать дополнительную информацию о внутренней жизни и «судьбе» важнейших принципиальных документов.
Таким образом, комплекс специфических видов цензурных источников дает возможность не только составить полную или почти полную картину той части культуры, которая была по различным причинам изъята из открытого доступа, но и поэтапно проследить все стадии прохождения через цензурный контроль, критерии и методы оценки объектов цензуры, формы работы цензоров и рецензентов, т. е. впервые подвергнуть рассмотрению ранее скрытую область деятельности не только органов цензуры, но и учреждений информации и культуры.
Восстановление этапов и механизмов творчества в контексте личностных восприятий, заключенных в форму воспоминаний и дневников, направленное, с одной стороны, на выявление условий и обстоятельств создания источника, с другой, — на воссоздание канонического текста и иных вербальных и структурных принадлежностей авторской воли и есть, с нашей точки зрения, источниковедческий метод исследования культуры. Вот почему любые изыскания в этой области без учета источников цензуры делают их односторонними и малоэффективными. Наряду с традиционными методами текстологии (сопоставление вариантов, образовавшихся в результате творческого процесса), компаративного анализа версий произведений, возникших в результате идеологической редактуры и цензуры, интересен опыт исследования семиотики пропагандистских текстов, который обнаруживает намерения автора и скрытые механизмы цензуры.
Данное исследование основано главным образом на рассекреченных архивных документах Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ), Российского государственного архива литературы и искус ства (РГАЛИ), Центрального государственного архива литературы и искусства Санкт-Петербурга (ЦГАЛИ СПб), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Российского государственного архива современной политической истории (РГАСПИ), Архива Президента Российской Федерации (АП РФ) и других государственных и ведомственных архивов и центров. Были изучены и проанализированы документы архивных фондов таких государственных учреждений и общественных организаций, как Главлит, Главрепертком, Госиздат, Наркомпрос, Реввоенсовет, ЦК РАБИС, НК РКИ, ВЦСПС, Гостелерадио СССР и др.; высших органов государственной власти СНК СССР, ВЦИК, ЦИК СССР, Совет министров СССР; руководящих партийных органов — Политбюро ЦК, Оргбюро ЦК, Секретариат ЦК, Агитпроп ЦК др. Кроме этого, были использованы материалы учреждений культуры и средств массовой информации — издательств, театров, музеев, редакций газет, журналов, радио, телевидения и др.; документы личных фондов деятелей литературы и искусства, Центра документации «Народный архив» и др.
