После этого – с конца января 1988 года – имя Ричарда Флинна почти не упоминается в газетных репортажах о расследовании. По завещанию Видера небольшая сумма денег предназначалась в дар Дереку Симмонсу, а все остальное состояние наследовала Инга Росси, сестра профессора. В «Принстон газетт» 20 апреля 1988 года была опубликована статья «Продается дом с привидением», где среди прочего упоминалось о продаже профессорского особняка. Автор статьи утверждал, что после убийства дом приобрел репутацию прóклятого, а по ночам соседи замечали странный призрачный свет в окнах и какие-то смутные тени, так что вряд ли особняк будет легко продать.
Мартин Лютер Кеннет наотрез отказался признать свою вину, хотя прокурор округа Мерсер обещал заменить смертную казнь пожизненным заключением. Кеннет утверждал, что действительно сбывал наркотики в университетском кампусе и на Нассау-стрит и что один из покупателей предложил ему драгоценности в обмен на марихуану. Алиби у Кеннета не было, потому что тем вечером он сидел дома один, смотрел взятые напрокат видеофильмы. О том, что драгоценности краденые, ему было неизвестно, и он решил сдать их в ломбард. Знай он, откуда эти побрякушки, уж вряд ли средь бела дня поволок бы их в заведение, хозяин которого был давним полицейским осведомителем. Вдобавок о Видере он никогда прежде не слыхал, а ночь убийства провел в зале игровых автоматов, откуда ушел только утром.
Адвокатом Кеннета назначили общественного защитника по имени Хэнк Пеликан
[11] – весьма подходящая фамилия для борца с несправедливостью. Судебные слушания провели быстро, чтобы не расходовать попусту деньги налогоплательщиков. Спустя несколько недель присяжные вынесли приговор «виновен», а судья назначил мерой пресечения пожизненное заключение. В то время в штате Нью-Джерси еще практиковали смертную казнь – отменили ее лишь в 2007 году, – но, по словам журналистов, судья принял во внимание возраст подсудимого и не вынес смертного приговора, на котором настаивал прокурор. Я решил, что судья Ральф М. Джексон, ветеран судебных разбирательств, счел неубедительными доказательства, представленные обвинением. К сожалению, присяжные сочли их достаточными.
Как бы то ни было, прокурор не стал обвинять Кеннета в убийстве профессора Видера, а других подозреваемых у следователей не было, и постепенно о громком деле забыли. Убийство в Западном Виндзоре осталось нераскрытым.
По давней журналистской привычке я посмотрел одиннадцатичасовой выпуск новостей на канале Эн-уай-уан, сварил кофе и уселся с чашкой у окна, пытаясь сопоставить содержание рукописи с информацией, обнаруженной в сети. Если Лора Бейнс была протеже, а возможно, и любовницей профессора Видера, то об этом наверняка знали на факультете психологии. Почему же ее не допрашивали? Она вполне могла заказать еще один комплект ключей от профессорского дома, даже если допустить, что в тот вечер Ричард Флинн воспользовался ее ключами. Однако же, судя по всему, о Лоре Бейнс не знали ни полицейские, ни журналисты. О ней не упоминал никто – ни Флинн, ни коллеги Видера, ни ее сокурсники, ни Дерек Симмонс, которого допрашивали неоднократно. Похоже было, что ее связь с профессором хранили в секрете.
Видер, здоровый и сильный мужчина, в юности боксировал, да и потом занимался спортом. Первый удар убийцы не свалил Видера с ног, и профессор пытался защищаться. Женщине, даже очень сильной, не удалось бы справиться с Видером. Более того, судя по жестокости, с которой было совершено убийство, напал на Видера скорее мужчина. Вряд ли Лора Бейнс, которую Флинн описывал как хрупкую и болезненную девушку, совершила это преступление. И самое главное – из-за чего она пошла бы на убийство? Ради чего ей было убивать человека, от которого зависела ее карьера?
Однако же Флинн сказал своей подруге, что из-за Лоры «вся его жизнь пошла наперекосяк» и что он «с ней посчитается». Подозревал ли он ее в убийстве или упрекал в том, что она бросила его в трудную минуту? В его действиях и поступках не прослеживалось логики. Если Лора виновата в том, что оставила его в тяжелой ситуации, почему он не попытался отомстить ей, когда подозрение в убийстве пало на него? Почему не рассказал о ней журналистам? Почему не попытался переложить на нее хотя бы часть вины? Почему тридцать лет назад он ее всеми силами защищал, а теперь внезапно решил вывести на чистую воду? Почему он считал, что его жизнь пошла наперекосяк именно из-за Лоры? Ведь официальным подозреваемым его никто не объявлял. Может быть, случилось что-то еще?
С мыслями об этом я и уснул. Меня не отпускала уверенность, что за всем этим кроется какая-то страшная тайна, о которой Флинн не упоминал в своей рукописи и которая осталась неизвестной следствию. В общем, я был весьма признателен Питеру за то, что он поручил мне это расследование.
Тревожила меня и еще одна смутная подробность – то ли дата, то ли имя, – которая совершенно не укладывалась в общее описание событий, но в полудреме мысль ускользала, и я не мог за нее ухватиться: так иногда мельком заметишь что-то краем глаза, а потом не можешь понять, видел это на самом деле или только померещилось.
Глава третья
На следующее утро я составил список всех тех, с кем необходимо встретиться и побеседовать. Главным свидетелем была, разумеется, Лора Бейнс, но мне в голову не приходило, как ее отыскать. Потом я перелистал старые записные книжки, пытаясь найти знакомых, как-то связанных с полицейским управлением Западного Виндзора в конце 1980-х годов.
Однажды, проводя журналистское расследование для газеты «Нью-Йорк пост», я познакомился с Гарри Миллером, частным детективом из Бруклина, который занимался поиском пропавших. Внешне Гарри напоминал сыщика из фильмов-нуар 1940-х годов – невысокий толстяк в вечно измятом костюме при галстуке-ниточке и с неизменной сигаретой за ухом. Жил он у Бруклин-Джанкшен и постоянно искал состоятельных клиентов, поскольку часто проигрывался на бегах. Я позвонил ему на мобильный. Судя по шуму и гомону в трубке, Гарри сидел в каком-то винном погребке, где играла громкая музыка, а посетители перекрикивали друг друга.
– Привет, Гарри! Как дела? – спросил я.
– Ха, Келлер! Куда ты запропастился? Сто лет не виделись! А дела… ну, как обычно на планете обезьян, – буркнул он. – Притворяюсь бабуином, чтобы в клетку не заперли. И тебе то же самое советую. Ну, что там у тебя происходит?
Я в общих чертах рассказал ему о деле, особо упомянул Дерека Симмонса и Сару Харпер, объяснил, что мне о них известно. Пока он записывал эти сведения, в трубке послышался звон посуды, – похоже, Гарри принесли еду, потому что он сказал: «Спасибо, Грейс».
– Ты на кого сейчас работаешь? – подозрительно осведомился он.
– На литературное агентство.
– А чего это вдруг литературным агентам понадобилось убийство расследовать? Серьезное, небось, бабло замешано, а?
– Не волнуйся, платят хорошо. Я могу тебе прямо сейчас деньги перевести. Мне еще кое-кого надо отыскать, но пока начни с этих двоих.
