20 июля поэту Осипу Мандельштаму было предъявлено обвинительное заключение, в котором говорилось:
«Следствием по делу установлено, что Мандельштам О.Э… пытался воздействовать на общественное мнение в свою пользу путём нарочитого демонстрирования своего “бедственного” положения и болезненного состояния. Антисоветские элементы из среды литераторов использовали Мандельштама в целях враждебной агитации, делая из него “страдальца”, организовывали для него денежные сборы среди писателей… Обвиняется в том, что вёл антисоветскую агитацию, то есть в преступлениях, предусмотренных по cm. 58–10 УК РСФСР. Дело по обвинению Мандельштама О.Э. подлежит рассмотрению Особого Совещания НКВД СССР».
Где-то примерно в это же время был расстрелян и Борис Анисимович Ройзенман (тот самый, которого отправили в Париж, чтобы привезти в СССР не желавшего возвращаться на родину Григория Беседовского).
26 июля во Франции парижская эмигрантская газета «Последние Новости» опубликовала письмо Фёдора Раскольникова «Как меня сделали “врагом народа”».
А в одном из июльских номеров московской «Литературной газеты» было опубликовано «Письмо к поэтам», с которым к советским стихотворцам обратился Илья Сельвинский:
«Я вызываю на соревнование всех поэтов моей страны! Пора литературных дуэлей окончательно ушла в историю. Создание великой поэзии социализма – кровное дело всех нас и каждого в отдельности».
28 июля был расстрелян драматург Владимир Михайлович Киршон. Через три месяца после вынесения смертного приговора. Что стало причиной этого трёхмесячного ожидания?
В тот же день (28 июля) Ян Эрнестович Рудзутак, Иосиф Аронович Пятницкий и Иосиф Станиславович Уншлихт были приговорены к высшей мере наказания. Их расстреляли на следующий день – вместе с Яном Карловичем Берзиным, Николаем Васильевичем Крыленко, Иосифом Михайловичем Варейкисом и Павлом Ефимовичем Дыбенко. Как говорят, последними словами Павла Дыбенко, которые он бросил расстрельной команде, были:
«– Сволочи, не боюсь я смерти! Стыжусь, что революцию делали для такой мрази, как вы!»
1 августа 1938 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Андрея Сергеевича Бубнова (бывшего народного комиссара просвещения РСФСР), Николая Владимировича
Куйбышева (родного брата члена политбюро Валериана Куйбышева) и Якова Сауловича Агранова (ближайшего друга Бриков и Владимира Маяковского) к высшей мере наказания. В тот же день на расстрельном полигоне НКВД «Коммунарка» приговор был приведён в исполнение. 26 августа там же расстреляли и жену Агранова Валентину Александровну.
2 августа Особое совещание при НКВД СССР приговорило поэта Осипа Мандельштама к 5 годам исправительно-трудовых лагерей.
8 августа был арестован поэт Николай Николаевич Захаров-Мэнский, завсегдатай «Кафе поэтов», в котором в 1918 году выступал Владимир Маяковский.
22 августа 1938 года Военная коллегия Верховного суда СССР рассмотрела дело бывшего заведующего издательством «Биомедгиз» Давида Вейса, признавшегося во всём, в чём его обвиняли. За участие в «антисоветской террористической организации» ему был вынесен смертный приговор. В тот же день Давида Лазаревича расстреляли, вместе с бывшим секретарём Сталина Григорием Иосифовичем Каннером.
22 августа случилось ещё одно знаменательное событие: первым заместителем наркома внутренних дел СССР был назначен Лаврений Павлович Берия. Он сразу вызвал из Тбилиси своего верного сослуживца Всеволода Николаевича Меркулова, который потом вспоминал:
«Первый месяц после приезда в Москву Берия заставлял меня ежедневно с утра и до вечера сидеть у него в кабинете и наблюдать, как он, Берия, работает».
Приехавший в Москву Всеволод Меркулов сразу же разыскал своего давнего знакомца кинорежиссёра Льва Кулешова, которого ему пришлось арестовывать, а затем и освобождать в Тифлисе летом 1927 года. Их дружба, начало которой было положено в Грузии, возобновилась.
28 августа Военная коллегия Верховного суда СССР рассматривала дело беспартийной домохозяйки Елизаветы Сергеевны Косиор, жены находившегося в заключении бывшего члена политбюро Станислава Косиора. Она обвинялась в том, что «была женой руководителя контрреволюционной террористической организации и содействовала ему в преступной деятельности». К беспартийной домохозяйке отнеслись так же, как к другим арестованным политикам: приговорили к смертной казни и в тот же день расстреляли.
29 августа 1938 года Военная коллегия Верховного суда СССР решала судьбу Белы Морисовича Куна, бывшего народного комиссара иностранных дел Венгерской советской республики и бывшего председателя Крымского ревкома. По свидетельству его сокамерника Михаила Павловича Шрейдера, Кун был «настолько избит и изувечен, что на нём не оставалось ни одного живого места». За то, что он (якобы) «руководил контрреволюционной террористической организацией», судьи приговорили Куна к высшей мере наказания. И его тотчас же расстреляли.
В тот же день (29 августа) по делу «о заговоре в УНКВД УССР» был приговорён к смертной казни и расстрелян друг и соавтор Маяковского Валерий Михайлович Горожанин. Вместе с ним расстреляли и другого видного энкаведешника – Льва Григорьевича Миронова.
А по всей стране Советов из радиорепродукторов лилась песня, написанная композитором Матвеем Блантером на слова поэта Алексея Суркова:
«На просторах Родины чудесной
Закаляясь в битвах и труде,
Мы сложили радостную песню
О великом Друге и Вожде.
Сталин – наша слава боевая!
Сталин – нашей юности полёт!
С песнями борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идёт!»
Закат «ежовщины»
3 сентября по обвинению «в преступных связях с царской охранкой, в провокаторстве и участии в контрреволюционной организации» друг Маяковского Борис Фёдорович Малкин был приговорён к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян (вместе с журналистом Сергеем Борисовичем
Ингуловым, громившим в своё время в своих критических статьях многих литераторов).
11 сентября 1938 года Лаврентию Берии было присвоено звание комиссара государственной безопасности 1-го ранга.
17 сентября 1938 года Военная коллегия Верховного суда СССР, рассмотрев дополнительное «дело» уже осуждённого экономиста Николая Дмитриевича Кондратьева, приговорила его к высшей мере наказания. В тот же день он был расстрелян (вместе с бывшим главным редактором газеты «Известия» Борисом Марковичем Талем).
20 сентября в Ленинграде рассматривалось так называемое «писательское дело», по которому бывший футурист и друг Маяковского Бенедикт Константинович Лившиц был приговорён к высшей мере наказания. На следующий день вместе с группой других ленинградских писателей и поэтов он был расстрелян. Но родственникам уничтоженных литераторов сообщили, что осуждённые отправлены «на десять лет заключения в дальних лагерях без права переписки». Чуть позднее родным сообщили, что Бенедикт Лившиц умер от сердечного приступа 15 мая 1939 года.
