Колян взял книжечку и погрузился в ее изучение. Чтобы ему не мешать, примерно минуту мы почтительно помалкивали, но Колян не спешил с экспертным заключением, выдавал на-гора только восторженные и малоосмысленные реплики типа: «Ну ни фига себе!» и «Во дают!» Поэтому мы с Иркой потихоньку, стараясь не шуршать пакетами, достали привезенные с собой покупки и принялись загружать продукты в недра холодильника. Мася двинулся по квартире на поиски развлечений, а Моржик с Серегой установили в гостиной стол и размещали на нем разнокалиберную посуду.
Ирка сунула в морозилку большой пакет замороженного картофеля фри. Неожиданно раздался громкий мышиный писк, и высокий девичий голос преувеличенно дружелюбно сообщил:
– Оптимальная температура для хранения замороженных полуфабрикатов – минус восемнадцать градусов по Цельсию.
– Это кто сказал? – испуганно спросила Ирка, от неожиданности уронив на пол пластиковый контейнер с салатом оливье.
– Он! – шепотом сказал Колян, показывая пальцем на холодильник. – То есть, выходит, она. «Панасунгиха»!
– Не может быть! – недоверчиво пробормотала я, машинально поднимая с пола коробку с салатом и так же машинально помещая ее на полку холодильника.
– Для хранения скоропортящихся продуктов используйте специальные вакуумные контейнеры, – задушевно посоветовал девичий голос с легким иноземным акцентом.
– Мать честная! Да он говорящий! – ахнула Ирка. – Лазарчук! Иди скорее сюда! Ты знал?!
– Мы уже немного пообщались, – вынужденно признался Серега. – Девушка из холодильника обматерила меня, когда я хотел поставить на полку кастрюлю с неостывшим борщом.
– Ты с ума сошел? В холодильник нельзя помещать горячее! – ужаснулась Ирка.
– Она мне так и сказала, только гораздо более энергично, как я понял, с применением матерных японских выражений. – Лазарчук криво усмехнулся. – Мне показалось, что я узнал слова «харакири» и «Хиросима». Кажется, она мне угрожала.
– Эта твоя «Панасунгиха» имеет три режима речевых сообщений и варьирует их по ситуации, – сказал Колян, потрясая в воздухе англоязычной брошюркой. – А еще она анализирует содержимое обеих камер, дает рекомендации по их заполнению и предлагает меню очередной трапезы, исходя из имеющихся в наличии продуктов.
– Блин! – с чувством сказал Моржик.
«Блины пшеничные, овсяные, гречневые, блины с начинкой, блинные пироги и рулеты – смотри в разделе «Русская кухня», на панели – кнопка под номером восемь», – с подкупающей готовностью подсказал добрый холодильник.
– В компьютерной памяти «Панасунгихи» триста пятьдесят рецептов горячих и холодных блюд разных народов мира, и машина регулярно самостоятельно пополняет базу данных через Интернет, – с гордостью объяснил Колян. – Серый, у тебя найдется пять метров телефонного шнура? Стандартный кабель коротковат, до телефонной розетки в прихожей не дотянется.
Мужики занялись подключением разговорчивой и любознательной холодильной техники к Интернету, а мы с Иркой ушли от греха подальше с кухни и стали строгать сыр и колбасу на столе в гостиной.
– Дожились! – недовольно бормотала подружка, жестоко кромсая бекон. – Холодильники разговаривают, дают советы по разумному питанию и выходят в Интернет! Спрашивается, зачем теперь мужикам жениться? Покупаешь в пару к хитромудрому холодильнику такую же мозговитую плиту, посудомойку, стиралку и пылесос, и никакая спутница жизни уже не нужна!
– А как же супружеские обязанности? – напомнила я. – Машину для их выполнения, кажется, еще не придумали?
– Вот только это одно нам и осталось! – Ирка вздохнула так сокрушенно, словно ее ужасно угнетала перспектива передоверить машинам увлекательные процессы стирки, уборки и приготовления пищи. – Придется нам, живым женщинам, основательно закрепляться на этом последнем рубеже!
– Я целиком и полностью за! – успел сказать Моржик, пробегая мимо нас с мотком телефонного провода.
– Я тоже за! – крикнул из прихожей Колян. – Как целиком и полностью, так и отдельными, наиболее заинтересованными частями организма!
За стол мы сели только после того, как мужчины подключили жаждущий знаний холодильник к телефонной линии и отпустили его на вольный выпас в Интернет.
– А где же Татьяна Ларина? – спросила я Лазарчука, оглядывая стол, за которым собрались только свои, родные и давно знакомые.
– Татьяна Ларина прилегла отдохнуть, – с явной неохотой ответил он.
– В семь часов вечера? – не поверила я.
– Она пожилая женщина, у нее был очень напряженный день, к тому же я дал ей снотворное, – признался капитан. – Не думаю, что стоит ее будить, пусть хорошенько отдохнет. Может, к утру придет в норму и вспомнит, где ее дом.
– Если только нормой для нее не является обширный склероз! – вполголоса заметил Колян.
А у меня при словах Лазарчука самопроизвольно затянулся небольшой провал в памяти: я вспомнила, что организовала выход в эфир объявления о пропаже старушки, которая уже благополучно нашлась, и побежала звонить в студию. Безжалостно согнала с телефона «Панасунгиху», разгуливающую по Интернету, и поговорила с выпускающим видеоинженером Вовой.
– Там у тебя в вечернем блоке стоит одно объявление про пропавшую пожилую женщину, так ты сними его с эфира, пожалуйста, – попросила я.
– Ты что, как я его сниму? У меня же блок расписан с точностью до секунды, если я уберу твое объявление, образуется почти минутная дырка! – возразил выпускающий.
– Тогда измени заголовок, – решила я. – Вместо «Пропала пожилая женщина» напиши «Нашлась».
– Да уж, заголовок дурацкий! – не дослушав, сердито перебил меня Вова. – «Пропала»! Как про собаку или кошку, честное слово! Про людей так не пишут!
– А как? – против воли заинтересовалась я.
– «Ушла и не вернулась».
– Что же мне теперь, писать «Пришла и не уходит»? – съязвила я. – Нет уж, напиши «Нашлась».
– Ну, как знаешь, – неуверенно сказал выпускающий, не разобравшись в моих резонах.
Закончив разговор, я вернулась к столу, и мы плотно поужинали, провозглашая тосты за здоровье нового холодильника и его хозяина. В глубине души я всерьез опасалась за психику Лазарчука. Глядишь, втянется в задушевные беседы с бытовой техникой, а это прямой путь к шизофрении!
В одиннадцатом часу я уложила спать Масяню, после чего мы, взрослые, переместились на кухню. Колян с Моржиком полезли копаться в компьютерной памяти мозговитой «Панасунгихи» и так увлеклись, что ничего вокруг себя не замечали. Я сочла момент подходящим, чтобы обсудить с Серегой и посвященной в проблему Иркой ситуацию с приблудившейся к нам старушкой.
– Ты не узнал, откуда она приехала? – спросила я Лазарчука.
– Думаешь, это легко? – мгновенно окрысился Серега. Он злобно сверкнул глазами и дернул себя за волосы. Спасибо, что не меня! – Это очень сложно, если вообще реально. Знаешь, сколько поездов проходит через наш вокзал в это время года?
