– Но кто вам сказал, что ФИФА захочет плясать под вашу дудку, а не под советскую?
– Господин Пиночет, мы же с вами в начале разговора разграничили сферу нашей компетенции: вы отвечаете за военную область, а я за политику. Улаживать проблему с ФИФА – это сфера большой политики. Мы имеем подходы к господину Роузу, поскольку он англичанин. Поэтому я могу вас заверить с девяностопроцентной долей вероятности: ваша сборная по футболу будет участвовать в чемпионате мира, а советская нет.
– Но десять процентов сомнений все-таки остаются?
– Конечно, поскольку я не господь бог! – всплеснул руками Рубич, едва не расплескав недопитый ром из бокала.
После этого в разговоре наступила небольшая пауза, которая понадобилась для того, чтобы американец допил свой ром и подставил бокал для новой порции.
– Итак, вы принимаете комиссию ФИФА и нацеливаете свою пропаганду на воспевание успехов своей футбольной сборной, – продолжил свою мысль Рубич. – Кстати, в ней нет того раскола, который царит сегодня в чилийском обществе относительно вашего режима?
– Насколько я знаю, там оказалось лишь двое недовольных.
– Кто такие?
– Тренер Руди Гутендорф и один из футболистов – Карлос Гарридо. Но первый, как мне сообщили, уже сбежал, поскольку понял, что его здесь поставят к стенке. Он ведь был приятелем Сальвадора Альенде, который и пригласил его в сборную.
– Кто же будет тренировать вашу команду теперь?
– Луис Аламос. Он работал со сборной на двух чемпионатах мира – в 62-м и 66-м. Возьмет ее и в этот раз – никуда не денется. А что касается Гарридо, то он всегда придерживался левых взглядов, к тому же у него венгерские корни.
– Хороший игрок?
– Неплохой, шесть лет играет у тех же «индейцев» (так в Чили называли команду «Коло-Коло», которая была названа так в честь вождя индейцев мапуче (арауканов) Колоколо, поднявшего свой народ на борьбу с испанскими завоевателями). Но мы его проучим, чтобы другим было неповадно.
– А вот этого делать ни в коем случае нельзя, – самым категоричным тоном заявил американец. – Оставьте в покое футболиста – пусть он отправится на чемпионат мира вместе со всеми. Таким образом вы продемонстрируете всему миру свою демократичность, выбив козыри у коммунистических пропагандистов.
– Вы думаете? – с сомнением в голосе спросил Пиночет.
– И думать нечего – пусть этот Гарридо играет во славу чилийского футбола, а также режима генерала Пиночета.
Последние слова пришлись явно по душе генералу – он рассмеялся и вновь салютовал своим бокалом гостю.
– Повторяю еще раз, генерал – дайте народу побольше зрелищ, чтобы он поскорее забыл Альенде, – залпом осушив свой бокал, произнес американец. – Пусть он прилипнет к своим телевизорам или радиоприемникам и тешит свои мозги красивыми картинками. Ведь вы уже распорядились закрыть в стране собственное кинопроизводство и это правильно. Альенде испортил ваш кинематограф, подпав под влияние кубинцев. Все эти социальные фильмы чрезвычайно опасны. Да и не нужны они большинству народа. Кино вам теперь будем поставлять мы, американцы, а не кубинцы или европейцы. Разного рода дешевые боевики и мелодрамы. Поскольку у вас в стране действует комендантский час, то люди будут рано приходить домой и единственным развлечением для них будет телевизор. С его помощью вы воспитаете новое поколение обывателей – абсолютно аполитичное. Ведь тот же футбол – это одно из эффективнейших средств манипуляции толпой. Вот почему очень важно, чтобы ваша сборная попала на чемпионат мира – таким образом мы отвлечем миллионы чилийцев от политики, заставим их пялиться в телевизор и переживать за этих футбольных болванчиков. И вот почему нам важно, чтобы советская сборная на этот чемпионат не попала. Мы лишим миллионы советских мужчин любимого зрелища, чтобы они побольше думали о политике. Пусть у них от нее будет изжога, нам это только на руку – тем быстрее они возненавидят своих правителей.
– Но если русские раскусят вашу игру и согласятся приехать сюда, чтобы сыграть с нашей сборной?
– Это слишком тонкая игра для русских – они ведь очень догматичны, – усмехнулся Рубич. – Нет, они будут упрямо стоять на своей позиции, которая отвечает их идеологии.
– В таком случае, сделайте так, чтобы они и дальше не попадали ни на какие чемпионаты, – посоветовал американцу Пиночет.
– А что, это хорошая идея – мы подумаем над этим, – улыбнулся Рубич. – Но пока нас заботит ваша страна, каудильо. До чемпионата мира еще далеко, а зрелища народу нужны уже сейчас. Вам необходимо создать нечто такое, что отвлечет нацию от переворота. И лучше, если это будет не привозной, а свой собственный национальный продукт. Им могут стать разного рода спортивные шоу. Например, устройте в ближайшее время в Сантьяго какой-нибудь турнир.
– Футбольный? – спросил генерал.
– Не обязательно, тем более, что футбола чилийцам хватит с лихвой в следующем году. Я имею в виду нечто другое – то, что в Чили любят не меньше футбола.
– У нас еще в большом почете бокс, – сообщил Пиночет, который сам очень любил этот вид спорта, который начал активно развиваться в Чили еще в 20-е годы.
– У вас есть известные боксеры? – поинтересовался американец, который никогда не увлекался боксом.
– Каждый чилийский мальчишка знает имена таких выдающихся в прошлом бойцов ринга, как Клаудио Негрон, Рамон Сапата, Карлос Манрикес или кумир сегодняшних дней Мартин Варгас. Только я сомневаюсь, что нынешние боксеры согласятся участвовать в таком турнире. Тем более если мы, как вы выражаетесь, должны действовать цивилизованно.
– Не обязательно приглашать на это соревнование именитых боксеров, – отмахнулся от этих слов генерала американец. – Даже лучше будет, если это будет любительский турнир. Люди любят соревнования, где зажигаются новые звезды. Такой турнир даже можно назвать соответствующим образом – например, «Будущие звезды чилийского бокса». У вас же здесь устанавливается новая власть, значит, должны появиться и новые кумиры. Как вам такая идея, генерал?
Встретившись взглядом с Пиночетом, американец понял, что его затея прошла «на ура». В глазах генерала читался искренний интерес, который давал надежду гостю на то, что и другие его предложения будут встречены каудильо с таким же воодушевлением.
8 октября 1973 года, понедельник, Москва, Скатертный переулок, Управление футбола Спорткомитета СССР
Зольский смотрел в глаза своему собеседнику и видел, как они буквально наливаются кровью. Это его испугало и он попытался разрядить обстановку. Не вставая со своего места, он достал из стола нераспечатанную бутылку виски и две рюмки.
– Что мы с тобой собачимся, Коля – давай лучше выпьем, – произнес Зольский и с шумом открутил винтовую крышку у бутылки.
После чего разлил виски по рюмкам. Он уже полчаса сидел с генерал-майором милиции Николаем Двигубским и водил его за нос, валяя дурака – пытался убедить его в том, что ему ничего неизвестно об изменении ставок в подпольном тотализаторе, которые касались матчей последних туров. Хотя на самом деле он прекрасно знал, как обстоят дела наверху турнирной таблицы и внизу нее – кого должны сделать чемпионом страны, а кого отправить в низший дивизион. А от этого, естественно, зависели и ставки, которые, по устоявшейся традиции, в конце сезона всегда возрастали в геометрической прогрессии. Однако круг людей, посвященных в закулисные дела подпольного тотализатора, был не слишком обширен и генерал-майор милиции Двигубский в него не входил. Но с недавних пор – после того, как он пошел на повышение и стал заместителем начальника управления ГАИ МВД СССР – он стал претендовать на то, чтобы его включили в круг «посвященных». Но этот вопрос среди «тотошников» решался коллегиально и происходило это не сразу, поэтому Вольского никто не уполномочивал раскрывать перед милиционером всех секретов. Вот он и ломал перед ним дурака, уверяя в том, что изменения ставок до него еще не дошли.
