Доктор Раш, чей профиль помещён на медали Психиатрической ассоциации, шёл так далеко, что объявлял даже уголовные преступления – воровство, поджоги, убийства, лжесвидетельства – формами душевных заболеваний, подлежащих лечению. «Убийства и грабительство являются не пороками, а симптомами расстройства волевого начала. Когда люди осознают это, мы сможем изъять страдающего данным недугом из-под жестокой власти закона и передать заботам доброго и понимающего врача»
[180].
Как ликовал бы доктор Раш, если бы ему довелось попасть в сегодняшнюю Америку! В судах над убийцами, чья вина не подлежит сомнению, у ловкого адвоката всегда остаётся карта: «невиновен по причине временного помешательства». А если у подсудимого есть деньги, будет приглашён эксперт-психиатр, который подтвердит этот диагноз с использованием таких заковыристых терминов, что присяжным останется только устыдиться своего невежества и вынести приговор «невиновен».
Джек Руби к моменту суда над ним в марте 1964 года был без гроша, да ещё должен Налоговому управлению около сорока тысяч долларов. Видимо, нашёлся неизвестный покровитель, который согласился оплатить дорогостоящего защитника и приглашённых им «экспертов». Примчавшийся из Калифорнии Мелвин Беллай изображал своего подзащитного чудаком, потерявшим разум от горя по поводу гибели любимого президента. Он писал потом в своих воспоминаниях: «Руби нравился мне… Этакий деревенский простак. Такие есть в каждом городке – неудачники, объекты насмешек, клоуны. Мы терпим их, пока дело не обернётся бедой. Никогда не встречал такого искреннего чудака… Наши отношения больше были похожи на отношения врача с пациентом, нежели адвоката – с клиентом»
[181].
Увы, далласские присяжные не поддались юридической и медицинской словесной виртуозности, вынесли обвинительный вердикт, а судья присудил «деревенского простака» к смерти. Адвокат Беллай даже отказался пожать руку судье, воскликнув патетически: «Я вижу кровь на ней!» Однако в последующие десятилетия формула «невиновен по причине безумия» сделалась любимым трюком защиты в безнадёжных делах, а выступать в роли экспертов на суде превратилось в мощный источник доходов для психиатров, причём у каждого появился свой прейскурант.
Оправдательный вердикт, обременённый диагнозом «сумасшедший», вовсе не означает победу подсудимого. Он попадает в психбольницу, где условия немногим лучше, чем в тюрьме. Статистика показывает, что половина таких «оправданных» остаются в больничном заключении до конца жизни
[182].
Однако Джону Хинкли, ранившему в 1981 году Рональда Рейгана и ещё четверых, посчастливилось попасть в другую половину статистического расклада судьбы. Получив приговор «невиновен, но безумен», он был заключён в психиатрическую лечебницу. Нет, актриса Джоди Фостер, внимание которой он хотел привлечь своими кровавыми подвигами, не носила ему передачи. Но условия содержания постепенно улучшались. Ему разрешили время от времени навещать своих родителей в Вирджинии. Потом – водить машину. Потом – гостить у родителей неделю и больше, хотя и с контрольным радиобраслетом на лодыжке.
В марте 2011 года больничный психиатр объявил, что «Хинкли излечился настолько, что больше не представляет опасности ни для окружающих, ни для себя». Министерство юстиции не разрешило выпустить его, но согласилось удлинить его визиты домой. В августе 2014 года умер Джеймс Брэйди, раненый пулями Хинкли и проживший тридцать три года инвалидом. Его смерть была квалифицирована как убийство, но новое обвинение не было предъявлено стрелявшему
[183].
Другой знаменитый убийца, Марк Дэвид Чепмен, застреливший певца Джона Леннона в декабре 1980 года, категорически отказался использовать «защиту по причине безумия». В многочисленных интервью журналистам он утверждал, что на преступление его толкнуло чтение романа Сэлинджера «Над пропастью во ржи». Однако в одном из заявлений мелькнуло признание, больше похожее на правду: «Я просто устал быть никем». Судья присудил его к расплывчатому сроку: «от двадцати до пожизненного». Срок истёк, но общественное мнение и вдова Леннона Иоко Оно категорически возражают против его выпуска на волю. Летом 2014 года его прошение об условном освобождении было отклонено в восьмой раз
[184].
Ещё один знаменитый преступник не дал заработать на себе психиатрам – «унобомбер» Тед Качинский, рассылавший самодельные взрывные устройства по почте людям, символизировавшим в его глазах засилье индустриального общества. Восемнадцать лет почтового террора, трое погибших, двадцать три раненых – после ареста в 1996 году ему грозила смертная казнь. Назначенные судом адвокаты пытались спасти его, объявив сумасшедшим, но он категорически отказался идти по этому пути. Он предпочёл пойти на сделку с судом: признать себя виновным и получить не один, а восемь пожизненных сроков
[185]. (Этот загадочный приговор заставляет предположить, что судья верил в реинкарнацию и хотел, чтобы в будущем енот, верблюд, кошечка, пингвин, дельфин и другие существа, в которых предстояло переселиться Качинскому, тоже провели свою жизнь за решёткой.)
Конечно, предыдущая жизнь унобомбера была подвергнута подробному изучению и описанию. И оказалось, что в юности у него был довольно опасный контакт с американской психиатрией. Будучи шестнадцатилетним студентом математического факультета в Гарварде, он, сам того не ведая, оказался в группе, на которой профессор психиатрии, ученик Юнга Генри Мюррей ставил, по заказу ЦРУ, рискованные эксперименты. Их целью было изучить, как люди ведут себя в ситуации психологического стресса. Профессор Мюррей подвергал подопытных студентов граду насмешек, осыпал оскорблениями, угрозами, издевательствами, изобретательно унижал, смешивал с грязью. Эти эксперименты длились с 1959 по 1962 год. Исследователь Алстон Чэйс считает, что участие в программе напрямую связано с тем, что взрослый Тед Качинский стал на путь преступлений
[186].
На решение суда можно подать апелляцию, но «приговор» психиатра изменить практически невозможно. Доктор Сас рассказывает горестную историю ветерана Второй мировой войны мистера Перрони. За свои сорок лет он ни разу не совершал противозаконных поступков, честно управлял своей заправочной станцией в окрестностях Сиракуз. Но однажды местная контора по торговле недвижимостью взяла и установила на территории его заправочной рекламный щит. Ветеран убрал щит и предупредил контору, что не потерпит таких вторжений. Контора не послушалась и снова прислала рабочих установить щит. Мистер Перрони вышел с ружьём и выстрелил в воздух. Рабочие исчезли. Но вскоре явилась полиция и арестовала стрелявшего.
