— Я была сегодня на Бикон-стрит, в маленьком ресторане, они отлично готовят, — начала она, пытаясь немного снять напряжение, когда они погрузились в изучение бумаг Дженет.
Питер кивнул и пробормотал что-то, показывая, что слушает ее, но Меган видела, что это не так. Наконец, когда ей надоело болтать о своих делах, она попыталась расспросить Питера о его жизни.
— Я не люблю говорить о себе, — холодно ответил он.
Это ее разозлило.
— Питер, я знаю, это меня совершенно не касается… — начала она.
Волнение в ее голосе заставило его наконец посмотреть на нее.
— …но я открыла вам душу, рассказала все свои секреты. Теперь вам не хочется говорить ни о чем…
Она замолчала.
Питер увидел беспокойство, едва заметное раздражение, смущение у нее на лице.
— Сегодня умер мой очень давний и очень близкий друг, — ответил он.
— Мне очень жаль, — медленно проговорила Меган, чувствуя себя эгоисткой. — Вы не хотите?..
— Нет, — сказал он слишком резко и быстро добавил: — Я в порядке, правда. Извините, что не слишком разговорчив.
Он ласково улыбнулся и похлопал ее по колену, и Меган почувствовала себя немного лучше, хотя ей все равно было не по себе.
— Давайте вернемся к нашим делам, — сказал он, и они снова склонились над бумагами.
— Вы думаете, мы ее найдем? — через некоторое время спросила Меган. — Мне кажется, вы не очень на это надеетесь, верно?
— Я рассчитываю найти ответы. А вот Дженет — нет. Честно говоря, я не надеюсь, что нам удастся ее отыскать.
Они работали молча, внимательно изучая даже самые незначительные бумажки, лежавшие в папках. Словно невзначай Питер спросил Меган, что ей нравится в живописи и в музыке, чем очень удивил ее. Не сговариваясь, они оба старались как можно меньше говорить о Дженет. Они закончили только около полуночи, но ничего не нашли. Меган встала, чтобы приготовить кофе, и только тут Питер заметил еще одну стопку папок.
— А здесь что?
— Некоммерческие предприятия. По большей части «налоговые убежища»:
3.
— Нужно их просмотреть.
— Думаю, в них не так литого тайн, которые нужно скрывать от посторонних глаз, — сказала Меган, и на ее лице появилась глупая улыбка, — Или наоборот? Доктор Ватсон с самого начала выдвинул какое-то глупое предположение. Правда, Холмс?
— Ватсон иногда и в конце выдвигал довольно глупые предположения, но он всегда был на месте, если нужно было прикрыть задницу Холмса, — сказал Питер и улыбнулся.
— И какую задницу! — произнесла Меган, прежде чем успела подумать, что она говорит. Однако это было не важно, Питер только рассмеялся в ответ.
— Задело.
На кухне засвистела кофеварка, сообщая, что кофе готов, но Меган, не обратив на нее внимания, снова села рядом с Питером, и они принялись изучать папки из манильской бумаги, лежавшие в хронологическом порядке от последнего к первому. Питер взял третью сверху. Он увидел там нечто важное, и Меган поняла это по выражению его лица.
— Питер, — громко произнесла она.
Он посмотрел на нее, и в его глазах она увидела гнев. Она отшатнулась от него, но ярость так быстро исчезла, что она подумала, будто это ей привиделось.
— Вы нашли что-то? — тихо спросила она.
— Возможно, — ответил он, но Меган видела, что он что-то от нее скрывает.
— Эти корпорации должны быть признаны и утверждены в офисе государственного секретаря?
— Естественно.
— Дженет сама занималась всем этим? Контрактами, официальными бумагами?
— Да. Почему вы спрашиваете? Вы нашли что-то? Или нет?
Питер посмотрел на папку и покачал головой.
— Я вам скажу, когда будет нужно.
На лице у него появилось напряженное выражение.
— Знаете, давайте закончим Я вспомнил, что мне нужно еще кое-что сделать.
— В двенадцать ночи? — спросила Меган.
— Да. Извините.
Он посмотрел на нее так тепло, что Меган захотелось, чтобы он остался. Он снова был человеком, который любит поговорить о музыке и живописи за чашкой чая. Впрочем, она только что видела другую сторону его натуры, пугающую и таинственную. Он казался ей странным и загадочным: его настроение менялось так часто, будто порывы ветра проносились по комнате. Меган хотелось понять этого человека, а он даже не пытался облегчить ей эту задачу.
Питер попрощался, извинился за грубость и покинул ее квартиру. Меган почувствовала облегчение, но уже через несколько минут пожалела, что он ушел. Общаясь с Питером Октавианом, Меган чувствовала себя очень странно, и это заставляло ее волноваться. Его как будто окутывала возбуждающая атмосфера опасности. Чувствуя, что все равно не сможет заснуть сейчас, она включила телевизор.
Снег прекратился, и на белом покрывале, окутавшем землю, можно было видеть лишь следы Питера, они тянулись на задний двор и резко обрывались там. Высоко в темном небе, вдыхая холодный ночной воздух, парил Питер. Он думал о том, что он обнаружит там, куда сейчас стремился. Только одно он знал наверняка ему придется использовать те навыки, которыми владели и он, и его собратья, способности, позволившие ему стать одним из лучших детективов.
Глава 5
Дэн Бенедикт очень старался расслабиться. Он сидел в любимом кресле, откинувшись на спинку, вытянув ноги и заложив руки за голову. На нем был накинут старый потрепанный халат, туго перевязанный не подходившим к нему поясом.
Расслабиться не получалось.
Он вздохнул и принялся устраиваться поудобнее, стараясь не двигать руками и не ослабить узел на халате. По телевизору показывали раскрашенный старый черно-белый фильм Дэн убрал все цвета, решив, что смотреть Боуги
4 в цвете просто неприлично. Это как-то не по-американски.
На полу у его ног, свернувшись калачиком, лежал Макс, его овчарка. Громадный пес положил голову на лапы, однако тоже не мог уснуть, как ни старался. Так они и сидели, глядя в телевизор, не в силах расслабиться, все больше и больше поддаваясь чувству необъяснимого ужаса Макс тихонько зарычал, без всякой на то причины, и Дэн безмолвно поддержал его.
— Ты можешь забрать сокола, — произнес с экрана Толстяк Боуги, — но тогда мы схватим тебя.
