Комната была полна шума и смеха. Миссис Радлет раздавала всем чашки с горячим бульоном, чтобы они могли подкрепиться перед путешествием, ведь уже становится прохладно, и сегодня ночью наверняка будет изморозь. Барбара перевела взгляд с Майкла на Кэти, которая разговаривала с мистером Ферье. Он что-то рассказывал, размахивая руками, похоже, описывал, как он свалился с лошади. Барбаре даже показалось, что она расслышала звонкий хохот Кэти. Потом она посмотрела в сторону Майкла, но его уже не было на месте, он направлялся в холл. Девочка стала лихорадочно искать причину, чтобы последовать за ним... Носовой платок, он испачкался, когда она вытирала с лица брызги грязи, летевшие из-под копыт лошади. Барбара торопливо подошла к Констанции, беседовавшей с Джоном.
— Вы не могли бы одолжить мне чистый носовой платок, тетя Констанция? — спросила девочка. — Вот, взгляните. — Она вынула из кармана свой платок и, смеясь, объяснила, почему он в таком плачевном состоянии.
— Конечно, я сейчас принесу.
— Нет, нет, позвольте мне.
Констанция собралась было настоять на своем, но тут подошли Пэт Ферье и Кэти.
— Эта молодая леди призналась, — объявил Пэт, — что не умеет ездить верхом, у нее, дескать, нет лошади. Как это понять?
Констанция, глядя на него, рассмеялась и, повернувшись к Барбаре, медленно проговорила:
— Ты найдешь платки в правом верхнем ящике комода в моей комнате, маленький ящичек.
— Спасибо, тетя Констанция, — едва договорив, девочка уже спешила прочь, когда мисс Бригмор остановила ее.
— Ты куда?
— За платком, тетя Констанция сказала, что я могу подняться в ее комнату и взять себе платок.
— Ну хорошо, только не задерживайся, потому что мы уже почти готовы ехать. А когда спустишься, захвати из другой комнаты свое пальто и шляпку.
— Да, Бриджи, хорошо, — кивнула девочка. В коридоре она посмотрела в сторону лестницы, развернулась и побежала во двор. В дальнем углу она увидела Майкла, который разговаривал с мистером Уэйтом. Затем Уэйт повернулся и исчез в дверях конюшни. Майкл собирался последовать за ним, но Барбара громким шепотом позвала его.
Лучи заходящего солнца осветили голову мальчика, и сразу его волосы превратились в золотое сияние. Барбара смотрела на это зрелище, как зачарованная, и даже не сразу сообразила, что Майкл направляется к ней.
— Что случилось?
Она взглянула в склонившееся к ней лицо и медленно произнесла:
— У тебя сейчас голова была вся золотая и как будто без волос.
— Не говори глупости! И из-за этого ты меня позвала?
— Нет. Майкл, — Барбара придвинулась к нему поближе и прошептала: — Потанцуй со мной.
— Что?
— Потанцуй со мной.
— Здесь? Ты что, свихнулась? Нас примут за чокнутых.
— Здесь же никого нет! — захохотала Барбара.
— Не болтай чепухи. — Покачав головой, Майкл отодвинулся от нее.
Лицо девочки помрачнело, губы искривились от обиды, и она пробормотала:
— Ты же танцевал с Кэти.
— Да, потому что... — Он едва удержался, чтобы не сказать «потому что она слышит музыку». Вместо этого произнес: — Ты участвовала в общем танце.
— Это совсем другое.
— Но... здесь же нет музыки. — Майкл развел руками.
— Мне не нужна музыка. Я почувствую, как надо двигаться, от тебя.
— Ты спятила, — слегка улыбнулся он, — да и танцор из меня никудышный. Мама считает, что я безнадежен, она говорила, что я двигаюсь так же плавно, как теленок, только у меня шесть ног против его четырех.
— Я видела, как ты с ней танцевал вальс.
— Она меня тащила на себе, говорю же тебе, как доходит до танцев, я становлюсь колченогим. Пойдем в дом.
— Я поведу, я умею танцевать вальс, — взяв его ладонь в свою, быстро проговорила Барбара. — Мы с Кэти часто вальсируем. Пойдем вон туда. — Барбара потащила Майкла со двора. На углу дома она остановилась и протянула руки.
Он взял ее правую руку и неуклюже обнял за талию.
— Пой! А я буду повторять за тобой движения, — скомандовала девочка.
Майкл, в отчаянии, мотнул головой, глубоко вздохнул и замычал мелодию венского вальса. Вначале они топтались на месте, держась вдалеке друг от друга, потом, не заметив этого, вышли из-за угла на дорожку, ведущую к главному входу в дом.
— Ну что, хватит? — Мальчик слегка задыхался от того, что пришлось и петь, и танцевать одновременно.
— Нет! Нет! — она придвинулась ближе. — Я могла бы так танцевать всю ночь, это прекрасно, прекрасно. Как ты думаешь, я красивая?
— Что? — Майкл остановился, но Барбара продолжала его кружить.
— Не вопи, я и так все понимаю. Бриджи говорит, что я красавица.
— Ну, если Бриджи говорит, значит, так оно и есть, кто же осмелится спорить с Бриджи? — рассмеялся Майкл.
Девочка принялась трясти его, требуя ответа.
— Ну, Барбара... — запинаясь, пробормотал он. — Ты в порядке?
— Ой, Майкл, скажи мне, скажи!
— Майкл! Майкл!
Мальчик так быстро обернулся, что почти отбросил от себя Барбару, но все еще продолжал держать ее за руку, глядя на мать и мистера Ферье, появившихся в дверях.
— Майкл! — Констанция подошла к нему. — Что это такое?
Он молча уставился на нее, покраснев до ушей.
— Я думала, что ты собирался поговорить с Йейтсом о том, как осветить экипаж.
— Я... я... собирался... — от смущения он начал заикаться. — Но... но Уэйт... он... он сам с ним... уже поговорил.
— Пойду посмотрю, все ли готово к поездке.
Мальчик не отдавал себе отчета в том, что до сих пор сжимает руку Барбары, а, увидев, отбросил ее, словно кусок горящего угля, и убежал прочь.
Констанция в упор смотрела на племянницу, и та не отводила взгляда до тех пор, пока мужчина у дверей не заговорил. Он отчетливо произносил слова, и Барбаре не составило труда прочитать по губам:
— У нее нет отметины Молленов, но она из их породы, я это сразу увидел; глухая или нет, она — девчонка Молленов. Не надо ругать мальчика, Констанция. И что такое вальс, в конце концов? Конечно, было бы лучше, если бы они подождали, пока взойдет луна, — рассмеялся он.
Взглянув на Пэта, Констанция повторила про себя: «Что такое вальс, в конце концов?»» Действительно, ничего особенного. Но они держали друг друга в объятьях. Да уж! И все эта девчонка.
— Ты уверена, что она совсем не слышит? — пробормотал Пэт Ферье, повернувшись к Констанции. Он выглядел слегка озабоченным. — Похоже, она все поняла.
— Она может читать по губам.
