— А, не знаю. — Джон покачал головой. — Думаю, они хорошо друг другу подходят. Но могу тебе признаться, как бы мне ни нравился Вилли, я бы хотел, чтобы Кэти выбрала кого-нибудь другого. Хотя Дженни не будет возражать против такого положения вещей, но у старого Пирсона вся щетина встает дыбом, когда он слышит об этом, и, без сомнения, предстоит большой семейный совет.
— Без сомнения, — повторил со смехом Дэн.
Когда он направился к двери через загроможденную мебелью гостиную, Джон сказал ему вслед:
— Если мы утром не увидимся, то передай от меня привет Бриджи, и ... скажи Барбаре, что я о ней думаю.
— Да, да, хорошо, Джон, — пообещал Дэн, обернувшись у входа.
В это время со стороны холла донесся голос отца:
— Зайди на минутку, парень. — Гарри подзывал его, стоя у двери комнаты, которую называл своим кабинетом. — Я только что подумал. Поеду-ка я завтра с тобой, — сообщил он сыну.
— О! Здорово.
— Да, да. Заходи, — пригласил отец и прошел в комнату.
Дэн последовал за ним и остановился у длинного, уродливо украшенного резьбой стола, на котором царил полный беспорядок, а Гарри тяжело опустился в стоящее за ним кожаное кресло. Не дождавшись, пока отец заговорит, Дэн спросил:
— Что-нибудь не так?
— Нет, нет. — Гарри принялся раскладывать перед собой какие-то бумаги, потом откинулся назад и сказал: — Ничего, что нельзя было бы исправить. Это насчет дома, поместья, я не знаю, стоит ли дальше содержать его. Брукс и миссис Кенли, кажется, ведут там свою личную войну, тем более что Бриджи сейчас занята и нет третейского судьи, который уравнял бы счет между ними. А, судя по тому, как складываются дела, похоже, что она теперь будет всегда занята. Я хотел спросить тебя, — Гарри медленно наклонил голову, — и хотел услышать честный ответ, как ты думаешь, к Барбаре когда-нибудь вернутся чувства?
— Она не теряла чувства, папа.
— Ну, что-то ведь она потеряла, парень; если Барбара не откроет рот или не заговорит жестами, как раньше, я думаю, что Бриджи придется возиться с ней до конца жизни.
— Нет, нет.
— Ты говоришь так, будто знаешь кое-что еще. Она разговаривает с тобой?
— Нет.
Они уставились друг на друга, не отводя глаз, потом Гарри спокойно произнес:
— Знаешь, меня удивило, когда я обнаружил, что у тебя какие-то идеи насчет нее. Можно сказать, ты меня ошарашил. Я-то считал, что тебе нравится ездить туда из-за свежего воздуха и ради смены обстановки, потому что твой нос не выдерживает пошлой вони тут вокруг. А потом, парень, я совершенно серьезно решил, что ты спятил. Как ты мог даже думать о ней, когда, насколько я понял, у нее абсолютно другие намерения. И еще вот что — если я правильно помню, вы двое никогда не ладили, только подначивали друг друга, когда встречались. А теперь мне приходится полностью менять свое мнение. Правильно?
— Да, да, ты прав, папа.
— Ну, и что ты собираешься предпринять?
— Попытаюсь убедить ее выйти за меня замуж.
— Ой, парень, парень! — Гарри сдвинулся на самый край кресла, оперся локтями о стол, и опустил голову на руки. — Ты попусту стараешься, с какой стороны не возьми. Во-первых, если она была настолько без ума от молодого фермера, что чуть не убила девчонку, на которую он посмотрел, то навряд ли так легко его забудет. Ты подумал об этом?
— Я об этом подумал.
Гарри снова поднял голову и, сгорбившись, посмотрел на сына, а когда продолжил, в его голосе прозвучали добрые нотки.
— И кроме того, она в таком трансе. И как я понял из слов доктора Карра, да, — резко сказал Гарри, — говорил с ним об этом. Он объяснил ее состояние, как предохранительное приспособление на ткацком станке, поставленное для того, чтобы никто не мог залезть слишком глубоко, и еще он сказал, что такое с ней может продлиться годы. А потом еще глухота. Парень, ты хорошо обо всем подумал, ведь собираешься взвалить на себя непосильную ношу, как на это ни смотри?
— Я буду рад принять эту ношу, если только представится такая возможность.
— Ну, ладно, тебе виднее. Означает ли это, что ты поселишься здесь?
— Нет. — Ответ прозвучал резко и однозначно.
— Нет? — удивленно переспросил Гарри. — Так что же ты собираешься делать? Ведь в любом случае надо поддерживать тот стиль, к которому она привыкла, и содержать ее в таких условиях, в каких она выросла. Бриджи привила ей манеры, дала образование, а я лично заплатил за этот, так сказать, «гарнир». И совсем не жалел об этом, потому что был очень благодарен Бриджи за то, что она сделала для всех вас, в особенности для Кэти. Но сейчас, — коротко рассмеялся он, — кажется, что все усилия Бриджи в этой области пропали даром, потому что с нашей Кэти не сладишь. Боже мой, революционерка в собственном доме! Никогда не думал, что доживу до такого дня. Но это совсем другая история, и мы позаботимся об этом позже. В настоящий момент мы говорим о тебе и... о Барбаре. Ты сказал, что не хочешь здесь оставаться, так не объяснишь ли мне, что намерен делать?
Дэн на шаг отошел от края стола. Он повернул голову и посмотрел на книжный шкаф с застекленными дверцами, книг в нем было мало, зато виднелись пачки гроссбухов и бумаг. Юноша сильно потер подбородок, прежде чем снова взглянуть на отца.
— Ну-у... я собирался поговорить с тобой об этом, но... попозже. Хотел попросить тебя, если возможно, выделить мою часть наследства, которая должна составить... — Закрыв глаза, Дэн потряс головой, потом быстро добавил: — Не то, чтобы должен, ты мне ничего не должен, и без того уже был очень щедр со мной, но... я думаю, что потом ты все равно будешь делить все между нами троими. Вот я и решил, что, может быть, ты сейчас выделишь мне ту долю, которую я бы так или иначе получил позже, или хотя бы ее часть, чтобы я смог путешествовать с... — он замолчал.
Гарри не сводил с сына глаз, но голос его прозвучал спокойно:
— Ну, продолжай.
— С Барбарой, если она примет меня.
— И... как велика твоя доля по твоим подсчетам?
— Я... я не имею понятия.
— Но у тебя же есть в уме какая-то сумма?
— Ну, я думал, три или четыре тысячи.
— Три или четыре тысячи. — Гарри поджал губы, прикусил их на мгновение, потом повторил, все еще спокойно: — Три или четыре тысячи, вот как. И если ты их получишь, на сколько, по-твоему, тебе их хватит, чтобы поездить по свету?
— Так, как я их буду расходовать, то надолго, я... я не ищу шикарной жизни. Просто хотел бы посмотреть мир, узнать новое, подумать обо всем. — Дэн снова потряс головой, потом вздернул подбородок. — Я... не могу все толком объяснить, и говорю не то, что надо. Знаю лишь, что во мне есть эта потребность — уехать. Отправится ли Барбара со мной, или нет, но я должен уехать.
Гарри, уронив голову, проговорил низким голосом:
