– Еще раз добрый вечер! – вежливо сказала русская красавица. – Извините за беспокойство, мы только спросить хотели: вы тут сегодня вечером, часиков в семь-восемь, не видели двух пешеходов в спортивных ботинках?
– Это ваши конкуренты за подаяние? – съязвил генерал. – Не видели мы никаких ботинок!
– Мы видели двух женщин в куртках, одна была желтая, а вторая красная! – из-за спины мужа подала голос Ольга Сергеевна.
– Желтая и красная – это азиатка и индейская скво? – не без удивления уточнила кареглазая.
– Желтая и красная – это куртки, – коротко ответила генеральша.
– Но им бог уже подал! – хмыкнул генерал, руками изобразив большой живот. – Красная-то куртка совершенно явно беременная была!
– Как интересно, – озадаченно пробормотала русская красавица.
– А вы не заметили, у них с собой кролика не было? – спросила кареглазая.
– Опять кролика? – неприятно удивилась Ольга Сергеевна.
Она дернула супруга за руку, оттащила его в глубь прихожей и решительно захлопнула дверь, сказав напоследок:
– Бог подаст!
Злобно гавкнула собака.
– Кажется, нас приняли за сумасшедших! – сказал Ирка, отлепляясь от калитки.
– За психопаток с манией преследования кролика! – хихикнула я. – Ладно, ничего страшного, зато мы кое-что узнали. В присвоении нашего Точилки подозреваются две женщины, одна из них в красной куртке, а вторая в желтой. Леди-ин-ред отчетливо беременна. Будем их искать.
– Прямо сейчас искать будем? – Ирка выразительно посмотрела на часы.
– Лучше утром, – согласилась я. – Ночью они никуда не денутся, перевал-то закрыт.
Придя к единому мнению, мы без происшествий и приключений вернулись на курихинскую дачу.
14
Очень хотелось лечь спать, чтобы запастись силами на завтра, но с отбоем пришлось повременить.
Едва мы просочились в дом с заднего двора, как к главным воротам на зверски рычащем снегоходе прикатили два охранника из туристического комплекса. Они представились Дмитрием и Александром, с Анатолием по-свойски поздоровались за руку, а с гостями ручкаться не стали, поглядывали хмуро.
Маленький, тощий и злой, как голодный опоссум, Дмитрий не матерно, но с большим чувством выругал нас за то, что мы натоптали вокруг незнакомого покойника. Более крупный рыжебородый Александр махнул рукой и предложил товарищу забыть о следах, ибо все равно все они оставлены совершенно однотипными валенками. К коллективному заявлению о том, что личность убийцы-самоубийцы никому из нас не известна, оба охранника отнеслись с нескрываемым подозрением. Парни осмотрели места происшествия, сначала одно, потом другое. Если после этого у них и возникли какие-то соображения по существу дела, мы об этом не узнали.
Основательно замерзнув и обманувшись в ожиданиях услышать что-нибудь интересное, я решила вернуться в дом и утащила туда же Коляна, изрядно заиндевевшего в почетном карауле у тела Курихина. Уходя, я вежливо сказала охранникам, а также Анатолию и Семендяеву с Тараскиным:
– До свиданья, спокойной ночи! – и тут же виновато подумала, что последнее пожелание звучит как издевательство.
– Приходите чай пить! – брякнула Ирка, тоже переборщив с вежливостью.
Однако ее приглашение было принято всерьез, и через полчаса в нашем флигеле стало тесно, как в сказочном теремке. Не явились только Катерина и Вадим. Поскольку у молодых явно имелись какие-то серьезные личные проблемы, мы не стали беспокоить их повторным приглашением на чаепитие. Ирке, которая озвучила призыв, отозвавшийся в массах, пришлось готовить чай и лепить бутерброды на всю компанию. Мы с Диной ей помогали, и это доброе дело нам зачлось.
Хлебнув горячего и оттаяв телом и душой, бравые парни Дмитрий и Александр проболтались, что выяснили личность самоубийцы. Собственно, сделать это не составило большого труда, так как покойник любезно носил с собой паспорт и гостевую карточку отеля, в котором он остановился сегодня утром. Еще при нем нашли ключи, бумажник с небольшим количеством денег и мобильный телефон без сим-карты.
– Тимофей Тимофеевич Проценко, одна тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, – заглянув в малиновую книжечку с гербом, сказал Александр.
– А-а-ах! – судорожно вздохнула Дина и поспешно зажала себе рот рукой.
Поскольку в руке у нее был бутерброд с сыром, кляп получился основательный.
– Выкладывай, что знаешь! – правильно оценив реакцию чувствительной девицы, потребовал проницательный Дмитрий.
Пришлось немного подождать, пока Дина справилась с бутербродом, но сразу после этого она с готовностью выложила:
– Знаете, кто такой Тимофей Проценко? Это же Тимка! Катькин Тим! Ее великая любовь!
– А этот тогда кто же? – простодушно удивился Анатолий и оскалился, как бультерьер, изображая зубастого Вадима Тараскина. Получилось очень похоже.
– Е-мое! – сконфузился Семендяев.
– Интересное кино! – почесал в затылке Колян. – То-то Катерина совсем не в себе! Звонила и мне, и Антону, и Анатолию, валерьянки просила. Нет, валерьянка тут не поможет, нужен антидепрессант посильнее!
– Она и мне звонила, – вздохнула Дина.
– Динка, не мнись и не уклоняйся в сторону, плевать на валерьянку, рассказывай толком про Катькиного Тима! – потребовала Ирка.
– И с подробностями! – велела я.
Послушать про великую любовь мне всегда было интересно, а на этот раз особенно, так что я не пропустила ни слова из сенсационного рассказа Катькиной подружки.
– Они познакомились минувшим летом, на причале, – растягивая слова и делая интригующие паузы, завела Дина. – Тим работал на пляже спасателем, а Катька на папочкину яхту зачастила. Я еще удивлялась: чего это она? То на морскую болезнь жаловалась, а то вдруг заправской морячкой заделалась!
– Ты морячка, я моряк! – понимающе кивнула Ирка.
– Вот именно, – подтвердила Дина. – Море Катьке было до лампочки, она за Тимом бегала. Фигура у него просто супер, и морда очень даже ничего, но в голове и в карманах ветер. Катька влюбилась, и Тим вроде тоже, что мне, честно говоря, было очень странно и удивительно. Тим спортсмен, красавец с разворота «Плейбоя», а Катька? Хоть она мне и подруга, я прямо скажу: Катька далеко не Синди Кроуфорд.
Тут мужики – кроме недавно прибывших охранников, не успевших познакомиться с Катериной, – дружно закивали, соглашаясь, что Катька не Синди.
– Летом они тайно крутили любовь, прям как Ромео и Джульетта! – хихикнула Дина. – А потом Катькин папочка что-то понял и начал дочку перевоспитывать. Внушал ей, что она непременно должна выйти замуж за надежного, солидного мужчину, и вовсю нахваливал своего компаньона. То есть Тараскина. То есть Вадима.
