– Муляров?
– Ну, и он тоже…
– Ну да, были у них там амуры…
– Может, кому-то это не нравилось?
– Не знаю.
– А про ее любовника ты что знаешь?
– Про Мулярова?
– Нет, про другого…
– Про другого не знаю…
– А про Мулярова знаешь?
– Ну, слышал…
– Что слышал?
– Не пытай, начальник. Сил нет со связанными руками… Или давай остановимся и поговорим, или молча идем. А еще лучше руки развяжи!
Руки Олег развязывать не стал, но допрос прекратил. У него еще будет время поговорить с Егором. И с Розой тоже. Они помогут ему прижать Красухину к стенке.
* * *
Ночь сошла с гор в долину, разлеглась на ветвях притихших деревьев, прижала к земле тепло прошедшего дня. Ева сидела за столом на веранде, маленькими глотками пила дорогое вино. В банном халате она чувствовала себя, как светская львица в вечернем платье. В платье, которое здесь не принято носить.
Адам тихонько подошел сзади, мягко положил ей руки на плечи, пальцы нащупали затвердевшие мышцы. От приятных ощущений Ева зажмурилась, как приласканная кошка.
– Как настроение?
– Как будто я вернулась в рай.
– Вернулась?
Адам водил ее к бесплодному «древу познания», рассказывал библейскую историю, которую она знала и без него.
– А разве Адама и Еву не изгоняли из рая?
– Изгоняли.
– Вот я и вернулась. А ты уже здесь.
– А я уже здесь, – кивнул он.
Она почувствовала, как напряглись его пальцы, как что-то завибрировало в нем.
Они гуляли по саду голышом, но напрасно Ева терзалась ожиданием. Она не боялась секса, не тяготела к нему, воспринимая его как неизбежность. Если Адам захочет, у нее не будет иного выхода, как уступить. Но Адам если и хотел, то сдерживал себя. И не приставал. Был один только момент, когда он притерся к ней у «древа познания». Но ничего не произошло. А сейчас он напрягся еще сильней, чем тогда. Неужели в этот раз не сдержится?
– И больше не повторю ошибку Евы, – сказала она.
– А какую ошибку она совершила?
– Съела яблоко.
– И кто ее заставил?
– А здесь в саду есть змей-искуситель?
– Возможно.
– Пока что я вижу только зеленого змия… – Ева тронула пальцем пустой бокал. – Вернее, не вижу.
– Зеленый змий не страшен. Он если убивает, то медленно. И очень приятно.
Он вдруг взялся за лацканы ее халата, приподнял их и развел в стороны, обнажая плечи.
– Не надо.
Ева не пыталась оттолкнуть его, даже халат поправлять не стала. Она всего лишь попросила. И Адам уступил.
– Ты меня еще не совсем узнала?
– Узнала… Но я тебя боюсь, – тихо сказала она.
– Не надо меня бояться.
Он взял бутылку, наполнил бокалы, сел рядом, боком к ней. В кармане у него зазвонил телефон. Адам недовольно поморщился, достал трубку, глянул на дисплей, поднялся и ушел в дом. Ева услышала его голос, но слов не разобрала. Зато поняла, что он кому-то что-то выговаривает. Возможно, он ругал Марата. Если так, то поделом.
Он вернулся, сел, рассеянно глядя перед собой.
– Ты сказал, что тебя не нужно бояться.
– Я помню, – сухо сказал он.
– А Марат хотел меня убить.
– Тебе показалось.
– Почему он похитил меня?
– Мне нужна была красивая девушка, и он ее мне привез. – Его голос потеплел, повеселел.
И Ева снова вышла на передний план.
– Это, по-твоему, правильно?
– Он змей-искуситель. Он старается меня соблазнить.
Ева понимала, что это шутка, но засмеялась так, как будто Адам сказал это всерьез.
– Так это он во всем виноват?
– Хочешь, я обрублю ему хвост?
– В каком смысле? В переносном?
– И в переносном тоже… Может, ему его даже пришьют… Он тебя трогал? – резко спросил Адам.
Ева уловила ревность в его голосе.
– В каком смысле?
– В том самом!
– Да нет, не было ничего… Ну, если не считать, что он собирался меня застрелить.
– Это он тебя пугал.
– Зачем?
– Потому что змей… Забудь, что было.
– Даже то, что ты пользуешься похищенными девушками?
– Вообще-то я возвращаю их обратно.
– А меня когда вернешь?
– Тебе это нужно?
– Ну-у…
Еве не просто здесь нравилось, она уже понимала, что она попала в свою мечту. Ей нравился Адам, она была без ума от райского сада. Но Адам всего лишь здесь развлекается, бесится с жиру с девушками, которых поставляет ему Марат. Она здесь бабочка на одну ночь. Ну, может быть, на две. Максимум на три… А в деревню ей возвращаться так не хотелось. Опять куры, утки, навоз…
– Тебе это не нужно. Тебе нужен я.
– А тебе кто нужен?
– Мне нужна Ева. И я ее долго искал.
– Нашел? – Голос у нее невольно дрогнул.
Она очень хотела быть Евой для своего Адама.
– Пока не знаю. – Он посмотрел ей прямо в глаза, как будто холодную правду в душу вложил. – Но хочу думать, что да.
– Думать?
– И надеяться. Ты необыкновенная девушка.
– А ты необыкновенный мужчина.
– И страшный? – усмехнулся он.
– Не страшный. Но я тебя боюсь.
– Не бойся, никто тебя не убьет.
– А если ты разобьешь мне сердце?
Адам внимательно посмотрел на нее. Казалось, он не мог понять, от души эти слова идут или от лукавства. А может, и от глупости.
А страх за свое сердце шел из души. Ева вдруг поняла, что может влюбиться в Адама насмерть. Да, он, судя по всему, не очень хороший человек, у него, можно сказать, извращенное отношение к жизни, но не зря же говорят, что любовь зла. Она боялась своей любви.
– Мне будет очень больно, – сказал он.
– Что больно?
– Мне будет больно, если я разобью тебе сердце.
– А ты не разбивай.
Какое-то время Адам задумчиво молчал.
– Не буду, – наконец сказал он.
– Мне кажется, ты хорошо подумал, – обнадеживающе улыбнулась Ева.
