Муровцы оттащили в сторонку мальчишку лет десяти, по их мнению, никак не походившего на цыгана – белобрысого, веснушчатого.
– Ты кто такой? – спросил муровец, положив руку на плечо мальчишки.
– Цыган, – гордо отозвался мальчишка.
– А волосы что такие белые?
– Сделались, – нахально отозвался мальчишка.
– Выкрасил, что ли?
– Выкрасил.
Тут прислушавшаяся к беседе полная цыганка в ворохе ярких одежд и в майке с английской надписью, похоже, одна из авторитетов в таборе, заорала:
– И чегой-то вы к ребенку пристали?
– Помолчи, – отмахнулся оперативник, беседовавший с мальчишкой.
– Чего привязались-то?! Волосы белые, ха! У нас же не все черные. Белые тоже бывают.
Ее зычный голос, приправленный матом, был слышен далеко за пределами табора.
Между тем на брезент ложилась добыча – найденные оперативниками вещественные доказательства – доллары, юани, золотые кредитные карточки.
Муровская собака, скуля, уселась около кипы матрасов.
– Что там, Лорд? – спросил оперативник из УБНО, вспарывая матрасы. – Во, то что надо.
Внутри они были заполнены маковой соломкой. Продолжавшую галдеть ругающуюся толпу начали усаживать в автобусы. Дальше – в УВД на разбор и в поезд. Мужчин поднимали с земли и пинками сопровождали к автобусам.
Женщины и дети шли сами.
– Ну-ка, а ты кто? – спросил оперативник – капитан из МУРа, беря за шкирку русского парнишку на вид лет шестнадцати-семнадцати. – Что, тоже дитя цыганского народа?
– Да я тут случайно, – замялся он.
– Подними руки.
– Меня уже обыскивали.
– Поднимай.
Муровец нашел нечто новое – паспорт.
– Так, Гарбузов Всеволод Игоревич. Где прописан? – открыл паспорт на странице с пропиской. – Значит, в гости заскочил? Далеко шел.
– Познакомился с цыганами. Заехал.
– Небось наркоту привез?
– Нет, – испуганно воскликнул мальчишка.
– Разберемся.
Из отдела милиции, к которому доставили автобусы с цыганами, муровец прозвонил в ОВД Апрельска. Там ему сообщили, что Всеволода Гарбузова ищут уже несколько дней, и он очень нужен отделу по убийствам.
– Постановление на арест есть? – осведомился муровец.
– Нет, – ответили ему. – Пока он свидетель.
– Как говорят – от свидетеля до обвиняемого один шаг.
– Подержите его у себя. За ним подъедут.
– Ладно, попытаемся, – оперативник положил трубку и поднял глаза на Севу. – Тебе есть где жить-то, сынок?
– Нет.
– Тогда здесь поживешь. В камере. Пока твои друзья из уголовного розыска не приедут. Не возражаешь?.. Согласен. Так и запишем…
Глава 38
Командировка
Время поджимало. Сколько еще продержат Севу в Москве? Неизвестно. На поезде – не успеть…
Денег в бухгалтерии привычно не оказалось, так что Косареву пришлось мотаться по друзьям и занимать на проезд.
С трудом набрал требуемую сумму. Хорошо, что сослуживец по Афгану пристроился заместителем босса в одном банке.
В аэропорту народу было немного, но рейсов еще меньше.
– Билетов на Москву нет, – сообщила кассирша. – Только на коммерческий рейс.
– Сколько?
– В три раза дороже.
– Спасибо, не надо.
С помощью сотрудников ОВД удалось все-таки протолкнуться в самолет. Летел чуть ли не стоя. Когда шасси оторвались от земли, уже уставший материться про себя Косарев никак не мог поверить, что предполетная лихорадка позади.
Москву Косарев знал не очень хорошо, а Подмосковье тем более. Но все-таки он нашел Ногинское УВД, где сутки по «собственному желанию» томился Сева.
– Как он себя ведет? – спросил Косарев начальника районного уголовного розыска.
– Смирный. На побитую собаку похож. И со всем соглашается.
– Чего он в таборе делал?
– Не говорит. Наверное, наркоту цыганам возил. Они для этих целей обычно русских привлекают.
– Что еще говорит?
– Ничего. Но вежливый – жуть.
– Где я с ним поговорить могу?
– В кабинете моего зама.
Косарев устроился в тесном кабинете заместителя начальника уголовного розыска, заставленном видео– и аудиоаппаратурой, изъятой по какому-то делу. Вскоре туда привели Севу. Выглядел он действительно запуганным и побитым.
– Я за тобой, – сообщил Косарев и представился. – Поговорим?
– Да, конечно.
– Рассказывай.
Неожиданно плечи у сидящего на стуле Севы поникли, и он, всхлипнув, выдавил:
– Не могу-у… Они… Они меня порешить хотят. Я знаю.
– Кто?
– Они! Н-не знаю кто…
Из последовавшего сбивчивого рассказа Косарев узнал кое-какие занимательные подробности. Например, что Киборг с Матросом увезли Соболева на белой «Волге». Значит, похоже, они его и подготовили к «отпеванию». Многое прояснив своим рассказом, мальчишка и словом не обмолвился об убийстве азербайджанца.
– Складно излагаешь. А кто ударил владельца «Жигулей» ножом?
– М-м, – Сева замычал, как будто опустил руку в кипяток, и прикрыл ладонью глаза, словно закрываясь от яркого света. – Я не знал, что они хотят вот так… Я бы никогда, если б…
– Что эти двое баранов от тебя хотят?
– Я сперва думал, что они из милиции.
– Ну, это ты зря думал.
– Зря… Не знаю я ничего.
– Ты что-нибудь брал из тех синих «Жигулей»?
– Нет, – покачал головой Сева, потом хлопнул себя по карману, достал записную книжку. – Вот, только это.
Косарев пролистнул книжку, положил ее в карман. Нужно будет оформить ее протоколом выемки.
– Хорошо. Поднимайся, поехали.
– Куда?
– Домой…
Глава 39
«Извините, ошиблись номером»
Обратно на самолет денег у Косарева не было, так что пришлось ехать на поезде. Занятие малоприятное, если учесть, что нет ни сна, ни отдыха – постоянно нужно думать о том, не взбредет ли Севе в голову на очередной станции прощально махнуть рукой. За время поездки Косарев вдоль и поперек изучил записную книжку Керимова, просмотрел на свет и под косыми лучами каждую страницу. По приезде надо будет ее прогнать через компьютер. Технари в УВД поставили программу и теперь заносят каждый телефон, обнаруженный у преступников, в базу данных. Поступающие телефоны тоже прогоняются по ней, ищутся аналогичные. Программа позволяет выявлять общие связи у контингента.
