Последний раз нелестный отзыв о врачах Екатерина высказала за год до смерти, когда пожаловалась Гримму на «ужасную боль головы», лишавшую ее возможности заниматься делами: «Вот уже двенадцать дней как я почти ничего не ем и совсем не сплю, а доктора глупы. Я из сил выбиваюсь, толкуя им, что это просто спазмы. Наконец сегодня я потеряла всякое терпение и начала лечить себя от спазмов, стала употреблять самые сильные лекарства от этой болезни, и вот я спала после этого целый час и вот доктора все дураки, а я права»
[293].
На наш взгляд, подобные заявления императрицы можно расценить как банальное кокетство, стремление выглядеть оригинальной. Иначе как объяснить вызов в Россию из Англии доктора Демсделя, прославившегося изобретением эффективного препарата для борьбы с бичом средневековья — оспой.
Доктор сначала сделал прививки четырем кадетам. Убедившись, что у подопытных пациентов прививка прошла благополучно, Екатерина сделала прививку и себе. Граф Сольмс, со слов Н. И. Панина, доносил Фридриху II, как протекала процедура: «Прививка натуральной оспы имела самый счастливый исход у ее величества императрицы России. Ее величество чувствовала небольшую лихорадку». Подвиг считался столь значительным, что о нем трубили почти весь 1768 год.
Императрица возложила на себя обязанности пропагандиста оспопрививания. В циркулярном рескрипте от 20 апреля 1768 года она скрыла свое небольшое недомогание и объявила, «что не чувствовала во все время такого припадка, который принудил нас хоть на краткое время быть в постеле».
Игнорируя профессиональных медиков, Екатерина часто пользовалась либо услугами знахарей, либо занималась самолечением. Смерть ее, если верить молве, ускорил совет какого-то проходимца принимать ванны для ног в холодной воде. П. Зубов настоял, чтобы императрица воспользовалась советом. Ей стало легче, но на следующий день, 6 ноября 1796 года, последовал удар и тридцатишестичасовая агония, завершившаяся смертью.
Глава X. Итоги
При подведении итогов царствования Екатерины Великой попытаемся определить меру соответствия ее заявления о том, что «вся жизнь моя была посвящена поддержанию блеска России», реальному положению страны, оставленной наследнику. Императрица называла огромную империю, которой управляла три с лишним десятилетия, «маленьким хозяйством». Однажды она допытывалась у Сегюра: «Как вам нравится мое маленькое хозяйство? Не правда ли, оно понемножку устраивается и увеличивается. У меня немного денег, но, кажется, они употреблены с пользою»
[294].
Наибольших, можно сказать, блестящих успехов Екатерина достигла в области внешней политики: за счет разделов Польши, Кючук-Кайнарджийского мира 1774 года и Ясского мира 1791 года, а также присоединения Крыма Россия раздвинула свои границы на западе и юге. За годы царствования Екатерины численность населения страны почти удвоилась; по третьей ревизии (1762–1766) она равнялась 18–19 миллионам человек, а по пятой ревизии (1792–1796) — 36 миллионам человек. Столь значительное увеличение численности населения связано отчасти с его естественным приростом, отчасти — с присоединением достаточно населенных земель Польши.
В отличие от населенных земель, отошедших к России в результате трех разделов Польши, огромная территория Северного Причерноморья и Приазовья представляла неосвоенную степь с плодороднейшей почвой. Хозяйственное освоение обширного края, его заселение следует поставить в заслугу Екатерине и исполнителю ее воли Потемкину. К концу столетия свыше 430 тысяч мужчин и более 385 тысяч женщин обрабатывали пашню, занимались ремеслом и торговлей в городах, ранее отсутствовавших на картах, — Николаеве, Херсоне, Екатеринославле, Мариуполе, Севастополе и других. Военные и торговые корабли бороздили воды Черного моря, выход к которому тоже следует отнести к успешным внешнеполитическим акциям Екатерины II.
В XVIII веке, как и в последующем столетии, Россия оставалась аграрной страной, в которой только четыре человека из ста жили в городах. Остальное население относилось к селянам, занимавшимся сельским хозяйством, причем большую часть их (6555 тысяч душ мужского пола из общего числа 12 123 тысячи душ мужского пола) составляли помещичьи крестьяне. Успехи в развитии сельского хозяйства можно назвать весьма скромными.
Казалось бы, что манифест о вольности дворянской, предоставлявший дворянам право жить в своих усадьбах, должен был стимулировать интерес помещиков к совершенствованию земледелия и скотоводства, их интенсификации. Но лишь немногие из помещиков вникали в нужды хозяйства, проявляли интерес к его ведению на рациональных началах. Большинство уклонялось от хозяйственных забот, традиционно ориентировалось на усердие приказчиков, отдавая предпочтение праздному времяпровождению: охоте, рыбной ловле, встречам с соседями, с которыми часами судачили о бедной новостями деревенской жизни. Зимой барин среднего достатка отправлялся вместе с семьей в Петербург или Москву. За барской каретой тянулся обоз со всякой снедью. В столицах продолжалась праздная жизнь, но велась она в ином ритме и в иных заботах: балы, маскарады, театр, показ девиц на выданье в поисках выгодной партии.
Большие надежды на развитие интенсивного земледелия и скотоводства возлагались на открытое в 1765 году Вольное экономическое общество. В его «Трудах» печатались образцовые инструкции приказчикам, рекомендации к способам повышения урожайности, устройству гумен и овинов, использованию более совершенных орудий труда и т. д. Эффективность этих рекомендаций была ничтожной, в большинстве своем хозяйство велось по старинке, как и сто лет назад. Рекомендации оставались невостребованными, ибо они противоречили самим основам крепостного режима: повсюду господствовало использование примитивных орудий труда с трехпольной системой земледелия, обеспечивавшей сравнительно высокую урожайность только в черноземных районах страны. Весь доход от имения помещик использовал на потребительские нужды, не вкладывая ни копейки в рационализацию хозяйства, а крепостной крестьянин не склонен был радеть о нововведениях, поскольку они увеличивали бремя повинностей в пользу барина.
И все же сдвиги имелись. В скобках заметим, что историческая наука не располагает конкретными данными о количественных и качественных показателях в сельском хозяйстве. Поэтому приходится прибегать к таким общим понятиям, как «росло», «увеличивалось», «расширялось» и т. д.
К новшествам в сельском хозяйстве екатерининского царствования относится возделывание подсолнечника и картофеля. Правда, картофель значился в списке огородных культур на протяжении всего XVIII века, но с каждым десятилетием его значение возрастало. На полях юга появилась еще одна новая культура — кукуруза.
Новым в укладе деревенской жизни являлось широкое распространение отходничества: в конце столетия треть взрослого мужского населения уходила на заработки. Отходничество существовало и ранее, но таких размеров оно не достигало. Еще одно новшество состояло в повышении товарности сельского хозяйства. Оно связано с увеличением спроса на зерно на внутреннем рынке отчасти за счет увеличения числа отходников, отчасти за счет значительного роста числа винокуренных заводов. Появился новый канал сбыта зерна — экспорт его за границу, ранее производившийся в порядке исключения.
