Говоря о количестве ее фаворитов, обычно называют цифру 23. При этом только 10 человек из них занимали пост фаворита официально, со всеми связанными с этим привилегиями и обязанностями.
И что?
Может быть, здесь, пусть и в искаженной форме, проявилась трогательная и вечная женская потребность в простом и понятном счастье?
И осуждать ее за это слишком строго не совсем справедливо – в любви она испытала те же превратности Судьбы, что подстерегают на этом пути и самых обыкновенных женщин: к ней охладевали, ей изменяли, обманывали…
Самыми известными из фаворитов Екатерины были Григорий Григорьевич Орлов, Григорий Александрович Потёмкин и Платон Александрович Зубов. Причем с Орловым она даже планировала брак, однако потом, следуя уговорам приближенных, отказалась от этой идеи. Эта пара пробыла вместе 12 лет, и параллельно с этим Орлов имел множество любовниц, о которых Екатерине было известно. А вот Платону Зубову было лишь 22 года в момент начала его отношений с 60-летней императрицей, но это уже история совсем для другой книги.
* * *
Всего Екатериной было рождено, скорее всего, четверо детей, и еще двое или трое детей ей приписываются. В их числе, без сомнения, следует отметить Алексея Бобринского, который родился в апреле 1762 года. Его отцом считают Григория Орлова. В это время законный супруг Екатерины уже вполне открыто жил с Елизаветой Воронцовой, поселив жену в другом конце Зимнего дворца. Когда Екатерина забеременела, этот факт долго скрывали, а когда пришло время рожать, ее преданный камердинер Василий Шкурин поджег свой дом. Будучи любителем подобных зрелищ, Петр Федорович с придворными побежали смотреть на пожар, а в это время Екатерина благополучно родила. После этого младенец был отдан Шкурину, в семействе которого он и воспитывался до 1774 года наравне с его собственными сыновьями. В 1770 году он вместе с «братьями» был отправлен учиться за границу, в специально организованный для них пансион в Лейпциге. В 1774 году он вернулся в Россию, где по распоряжению Екатерины ему дали фамилию Бобринский – по названию села Бобрики в Тульской губернии (ныне это город Новомосковск), купленного специально для его материального обеспечения еще за десять лет до этого.
Потом этот самый Бобринский много путешествовал по России и за границей. Ему очень понравился Париж (еще бы!), и он долгое время жил там. Потом, в 1794 году, он купил себе имение в Лифляндии, а через два года вступил в брак с баронессой Анной-Доротеей фон Унгерн-Штернберг, дочерью коменданта Ревеля. В своем имении они жили до самой кончины Екатерины Великой. А потом уже император Павел I сделал Алексея Бобринского графом и подарил ему одновременно с этим чин генерал-майора.
* * *
Вот что писал о Екатерине в своих «Записках о пребывании в России» французский дипломат граф Луи-Филипп де Сегюр:
«Екатерина отличалась огромными дарованиями и тонким умом; в ней дивно соединились качества, редко встречаемые в одном лице. Склонная к удовольствиям и вместе с тем трудолюбивая, она была проста в домашней жизни и скрытна в делах политических. Честолюбие ее было беспредельно, но она умела направлять его к благоразумным целям. Страстная в увлечениях, но постоянная в дружбе, она предписала себе неизменные правила для политической и правительственной деятельности; никогда не оставляла она человека, к которому питала дружбу.
Она была величава перед народом, добра и даже снисходительна в обществе; к ее важности всегда примешивалось добродушие, веселость ее всегда была прилична. Одаренная возвышенной душою, она не обладала ни живым воображением, ни даже блеском разговора, исключая редких случаев, когда говорила об истории или о политике; тогда личность ее придавала вес ее словам. Это была величественная монархиня и любезная дама. Возвышенное чело, несколько откинутая назад голова, гордый взгляд и благородство всей осанки, казалось, возвышали ее невысокий стан. У ней были орлиный нос, прелестный рот, голубые глаза и черные брови, чрезвычайно приятный взгляд и привлекательная улыбка. Чтобы скрыть свою полноту, которой наделило ее все истребляющее время, она носила широкие платья с пышными рукавами, напоминавшими старинный русский наряд. Белизна и блеск кожи служили ей украшением, которое она долго сохраняла.
Она была очень воздержана в пище и питье, и некоторые насмешливые путешественники грубо ошибались, уверяя, что она употребляла много вина. Они не знали, что красная жидкость, всегда налитая в ее стакане, была не что иное, как смородинная вода».
* * *
Жизнь 67-летней Екатерины оборвал инсульт. Она умерла 6 (17) ноября 1796 года в Царском Селе. Похоронили эту незаурядную и полную противоречий женщину в Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге.
После ее смерти в бумагах Екатерины нашли шутливую эпитафию, которую императрица посвятила самой себе:
«Здесь лежит Екатерина Вторая. Она прибыла в Россию в 1744 году. Вступив на российский престол, она желала добра и старалась доставить своим подданным счастие, свободу и собственность. Она легко прощала и не питала ни к кому ненависти. Пощадливая, обходительная, от природы веселонравная, с душою республиканскою и с добрым сердцем, она имела друзей. Работа ей легко давалась, она любила искусства и быть на людях».
А вот историк В.В.Андреев характеризует царствование Екатерины так:
«Славолюбивая от природы, она знала, в чем состоит истинная слава. Екатерина любила распространять добро и счастье вокруг себя, и желавших этого добра и счастья столпилось столько сотен тысяч вокруг нее, что миллионы, стоявшие позади их, вовсе не видали лучей этого солнца, светившего немногим, а Екатерина не была настолько гениальна, чтобы возвыситься над уровнем окружавшей ее толпы и дать солнцу ее добрых намерений и гуманности светить всем».
По-человечески самое ужасное заключалось в том, что «солнце добрых намерений» Екатерины совсем не светило ее сыну Павлу.
При этом ее любимцем был внук Александр, родившийся в 1777 году. Только в нем Екатерина видела не только будущего главу государства, но и продолжателя дела, начатого Петром Великим. А вот Павла она считала неспособным управлять огромной страной.
В свою очередь, Павел не любил мать, а необходимость постоянно лавировать между ненавидевшими друг друга отцом и бабушкой, сделала из Александра человека двуличного, который, как пишет историк В.О.Ключевский, «должен был жить на два ума, держать две парадные физиономии, кроме ежедневной – домашней, иметь два разные прибора манер, чувств, даже слов».
Глава 13
Павел Петрович и Александр Павлович
Сына Павла Екатерина II родила в 1754 году. Между прочим, после двух неудачных беременностей. Роды были тяжелыми, и младенца сразу же отобрали у матери по воле царствовавшей тогда императрицы Елизаветы Петровны. Так Екатерину лишили возможности воспитывать Павла, позволяя только изредка видеть его.
В это трудно поверить, но мать впервые увидела своего сына лишь через 40 дней после родов. И ряд источников утверждает, что истинным отцом Павла был вовсе не муж Екатерины, а ее фаворит Сергей Васильевич Салтыков. Впрочем, доказательств этого нет и быть не может. Но факт остается фактом: с мнением Павла Екатерина никогда особо не считалась. Она считала своего сына неспособным занять престол и планировала возвести на него Александра, своего старшего внука, и все это – минуя его отца Павла, нрав которого она считала слишком тяжелым.
