Все идет нормально и спокойно, если родители понимают: не жди ответа сию же минуту; не жди угодливого послушания, наберись терпения – все получится хорошо, но в свое время. К сожалению, не придумана и никогда не будет придумана машина, которая оповещала бы вас, что сигнал принят, – нет видимой обратной связи, ни по каким признакам не можем мы установить, услышали нас или не услышали!
Еще хуже обстоит дело с детской благодарностью. Всей нашей жизнью мы приучены: если ты сделал человеку что-то хорошее, то и он с тобой в ответ – по-хорошему, или уж во всяком случае обнаружит хоть какие-то признаки благодарности. Вся жизнь так устроена! А в доме что? Я сыну и то купил, и это, и куртку, и магнитофон, и велосипед – а он хоть бы что! Как приносил двойки – так и приносит!
Неблагодарный!
И сколько в доме скандалов, сколько навсегда потерянных возможностей договориться с детьми, найти общий язык из-за того, что родители требуют благодарности – причем немедленной, ясно выраженной, и не в словах, а на деле – в виде помощи по дому и улучшения отметок в школе! Материальной, так сказать, благодарности…
Но оставим эти счеты с детьми – они недостойны, мелочны и всегда ведут к взаимному отчуждению.
Есть легенда, которая замечательно объясняет, в чем же выражается благодарность детей.
…Старый орел с тремя молодыми орлятами залетел далеко в море, на маленький островок. Поднялась буря. Отец подхватил одного сына и понес его над волнами, выбиваясь из сил. На полдороге он спросил:
– Сын мой, видишь, как я забочусь о тебе. Будешь ли и ты так же заботиться обо мне, когда я стану совсем дряхлым?
– О, конечно, отец! – отвечал сын. Старый орел сказал:
– Мне грустно, что у меня вырос сын-лжец…
И он бросил сына в бурлящее море! Вернулся за вторым. Понес его к берегу.
– Будешь ли ты, сын, заботиться обо мне так же?..
– Отец, как ты можешь в этом сомневаться?
И второго сына бросил отец в море. Полетел за третьим.
– Сын мой, будешь ли ты заботиться обо мне так же, как я о тебе?
– Отец, этого я обещать не могу, – сказал третий сын. – Но обещаю, что когда у меня будут дети, я стану заботиться о них так же, как ты обо мне.
И старый орел долетел с орленком до берега…
Не надо понимать легенду буквально. Примем главное: жизнь должна идти вперед, а не назад; родители все отдают детям, а дети – своим детям, и так эта эстафета бескорыстной любви и заботы идет через века…
Нельзя требовать любви от детей в обмен на наши услуги. Если мы правильно воспитываем их, то эта любовь проявится сама собой.
Что же – все отдай, и ничего взамен? Но мы получаем неизмеримо больше, чем отдаем. Ведь многие из нас ни разу за всю жизнь не испытали бы острого любовного чувства, не знали бы, что такое нежность, заливающая, останавливающая сердце, если бы не дети.
Так кто же у кого в долгу?
Воспитание общением
Все воспитатели (и дома, и в школе) делятся на тех, кто нашел общий язык со своими воспитанниками и кто не может найти его. Первых ждет успех, вторых – неудача. И когда родители, у которых нет общего языка с детьми, спрашивают, что же им делать с непослушным сыном, надо ли его наказывать – это все бессмысленные вопросы, потому что если нет контакта, то ничего поделать и нельзя. Если взаимопонимания нет, нет и воспитания, нет воспитателя в доме, есть лишь педагогическое обстоятельство под названием «родители».
Вот нас спрашивают о нашем мальчике: какой он? Мы говорим: хороший, добрый, вежливый, послушный, старательный… Ну еще десяток слов найдем. Но разве десятью и двадцатью словами можно описать душу человеческую? И миллиона не хватит; поэтому никогда не станем хвастать даже перед собой, будто знаем своих детей. Да, мы знаем их лучше, чем окружающие, но непознанное поле детской души в тысячу раз шире познанного нами.
Внимание – основа понимания. Понимание – основа общения. Общение – основа воспитания… Но ведь надо еще и завоевать это внимание!
С детьми надо разговаривать! Эта простейшая истина нуждается в объяснении, потому что в огромном числе семей с детьми разговаривают лишь о том, были они послушны в детском саду или нет, хорошо ли вели себя в школе, какие получили отметки… В этих случаях общение с ребенком почти всегда превращается в экзамен, а так ли уж мы любим своих экзаменаторов, тем более вечных экзаменаторов?
С детьми надо разговаривать… Не дети сдают нам экзамен по вечерам, а мы – им; дети экзамен принимают и ставят отметку: о ней можно судить по тому, охотно ли разговаривает с нами ребенок на следующий день. Не им, а нам приходится выбирать время, когда он, ребенок, не занят чем-то более важным для себя. И нечего обижаться, что мы неинтересны сыну, что товарищи во дворе важнее для него и приключенческая книга – тоже важнее. Пока дети растут, надо улавливать эти настроения, потому что бессмысленно говорить с ребенком, если он не слушает или слушает вполуха, если рассеян, нетерпелив.
С детьми надо разговаривать… Не нам, а им принадлежит последнее слово в определении темы разговора: то, что нам кажется интересным, им скучно – и приходится подчиняться, кончать беседу.
Пока ребенок развивается, он обычно проходит несколько стадий общительности. По наблюдениям психологов, мальчик в десять лет очень нуждается в общении с родителями, в одиннадцать становится невнимательным и предпочитает разговоры со сверстниками, в двенадцать – опять открыт, любознателен, охотно слушает старших, в тринадцать – неожиданно замыкается, уходит в себя, и тут, бывает, к нему и не подступись. В четырнадцать лет сын и дочь – замечательные собеседники, разговаривать с ними – наслаждение, а в пятнадцать они вновь озабочены своими делами, своими тайнами. К шестнадцати годам, если удалось пройти через трудное время без особых потерь, устанавливаются ровные дружеские отношения с родителями.
С детьми надо разговаривать… Но дети вовсе не обязаны выслушивать нас из вежливости. Нужны те размягчающие душу беседы, когда возникает чувство связи; после них с ребенком легко договориться о чем угодно.
Есть счастливые люди, которые, кажется, от рождения владеют умением разговаривать с детьми. И откуда-то у них (а не у детей!) берутся бесконечные вопросы, на которые дети почему-то с радостью отвечают. И умеют они каждую беседу превратить в этакое состязание в остроумии – дети охотно вступают в это состязание и готовы вести его без конца. И умеют они подшутить над ребенком так, что тому не обидно вовсе, и он сам может подшутить в ответ – и это не выглядит дерзостью. И есть замечательные рассказчики, которых дети готовы слушать часами.
Ну а если мы ничего этого не умеем? Если и среди товарищей, среди коллег большей частью молчим и вообще считаемся необщительными? Среди сверстников – что ж, не всем блистать в обществе, можно и помолчать. А дома что делать? Со своими детьми?
Выход есть: быть открытыми с детьми. Обычно мы скрываем от них свою взрослую жизнь: не доросли! Или боимся, что она им неинтересна. Тут-то мы и попадаем впросак, обедняем и себя, и детей.
