– Надеюсь, обратно я пойду с Пахой, так что снова буду не один!
– М-да… Ладно, спускайтесь!
– С балкона?
– А что такого? До земли не больше трех метров, перебирайтесь через ограждение и прыгайте вниз, тут под ногами травка мягкая!
Сама бы я этот нехитрый трюк проделала в два счета, но нежный юноша Поль, похоже, чурался физических упражнений на свежем воздухе – за исключением спортивного ориентирования в лопухах.
– Я лучше по лестнице спущусь, ждите, я быстро! – сказал он, отступая в комнату.
Окольный путь затянулся на несколько минут. Услышав во дворе голоса, я поняла, что Полю преградила путь та самая дама, которая именовала себя его опекуншей, тогда как сам Поль просто и без затей называл ее стервой.
– Ты никуда не пойдешь! – твердым голосом говорила она. – Тем более в лес! Я не разрешаю тебе гулять по ночам! Нет, нет и нет! В конце концов, я за тебя отвечаю!
– Ты че, Поль, совсем того? – рассудительно вторил женскому голосу рокочущий бас. – На фига тебе сдался этот лес? Думаешь, ты там своего Паху найдешь? Да брось! Раз его нет в доме, значит, он навернулся с концами. Все, амба Пахе!
Я насторожила ушки. Похоже, личная драма Поля гораздо серьезнее, чем мне показалось! Если возлюбленный Паха покинул его в результате скоропостижного перехода в мир иной, прогулки в лопухах и призывы вернуться ничего не дадут. Взывать к ушедшим – занятие малорезультативное, это только в литературных ужастиках нашей мамули усопшие ведут поразительно активную жизнь, как личную, так и общественную…
– Что значит – амба? – тонким голосом вскричал Поль. – Что ты об этом знаешь, шкаф встроенный? Это ты его убил, фашист проклятый?!
– Поль, выбирай выражения! – взъярилась женщина. – Анатоль никакой не фашист, он просто разумный человек и рассуждает вполне логично! Вчера твой ненаглядный Паха сбежал из клетки и шастал по всему дому, я сама видела, как он прыгнул на диван в гостиной!
– А я видел его аж два раза: в своей кровати и на ковре в библиотеке! – пробурчал бас.
– Весело люди живут! – пробормотала я.
Мне уже было страшно интересно посмотреть на Паху, который прыгает из одной постели в другую, и, видимо, поэтому его обычно держат взаперти в клетке. Что же это за сексуальный террорист такой?
– Вот, слышал, что говорит Анатоль? – обрадовалась поддержке женщина. – Твой любимец разгуливал где хотел! А поутру Нинель делала уборку, заметь – с новым пылесосом!
Это было сказано так многозначительно, что я невольно призадумалась: неужто в этом странном доме пылесос тоже как-то используется в сексуальных игрищах?
– Его небось насмерть засосало! – сочувственно пробасил Анатоль. – Ты че, забыл? Такая же фигня была с Семой!
Это заявление тоже нужно было осмыслить. Я скосила глаза на кончик носа и попыталась вообразить Сему, который принял смерть от трубы пылесоса. Получилось такое жестокое порно, что мне стало страшно!
– Вашу Нинку саму убить мало! – яростно закричал Поль. – Дура деревенская! Ее бы так засосать, чтобы руки-ноги переломало и шею свернуло!
– Анатоль, принеси мальчику таблетку и стакан воды, – вполголоса скомандовала женщина.
– Сами жрите ваши психотропные препараты! Я не сумасшедший! – громче прежнего заорал Поль.
Мне совсем расхотелось куда-либо сопровождать этого неуравновешенного юношу, равно как и торчать под воротами дома, населенного весьма странными людьми, использующими бытовую технику отнюдь не по прямому назначению.
– Всего доброго! – прощально прошептала я тихо покачивающимся вьюнкам, круто развернулась и зашагала в сторону нашей дачи.
Уличное освещение в Буркове эпизодическое: фонари имеются только перед особняками, так что дорога в чередовании полос света и тьмы выглядит как жезл гаишника. Я старалась побыстрее проскакивать черные пятна и, выплыв из чернильной темноты на очередной островок света, опасливо оглядывалась назад. Мне казалось, что я слышу за своей спиной чьи-то шаги.
Правильно казалось: на полпути к даче меня нагнал отдувающийся Поль. Сначала я не поняла, кому принадлежит поспешающая за мной кособокая фигура, и немного испугалась, но потом услышала окрик:
– Эй, Инна, погодите!
– Поль? – я всмотрелась в темноту.
– Едва догнал вас! – пожаловался юноша. – Ох, и быстро же вы ходите!
Поль вышел на свет, и тут только я поняла, что он прихрамывает. Одну ногу парень при ходьбе заворачивал внутрь и подволакивал.
– Это что, гипс? – я кивнула на громоздкий башмак, отяжеляющий правую ногу Поля.
– Это ортопедический ботинок, – сердито ответил он. – У меня косолапие. Я инвалид!
Мне стало неловко.
– Простите, я не знала, – пробормотала я. – Это у вас с детства?
– Врожденный дефект. Может, сменим тему?
– Да, конечно! – Я мысленно выругала себя за отсутствие такта и попыталась придумать другую тему для разговора.
Честно говоря, больше всего меня интересовала личность пропавшего Пахи-Пашеньки.
– Скажите, а кто такой Паша? – спросила я, придерживая шаг, чтобы прихрамывающий Поль от меня не отставал.
– Паша – это я, – пожал острыми плечами мой собеседник. – Павел Ситников, домашние зовут меня Полем. Это маман мне такое дурацкое прозвище придумала, она всех норовит величать на французский манер: Поль, Анатоль, Нинель! А сама она Надин, фифа крашеная!
Поль сплюнул под ноги. Я бы не удивилась, если бы плевок зашипел, как кислота: в словах юноши о матери было столько яду!
– Не горюйте! – сказала я, чтобы утешить расстроенного парня. – Поль – звучит совсем неплохо! Вот меня любящие родители окрестили Индией, а моего брата зовут Казимир, сокращенно – Зяма!
– Кто поминает имя мое всуе? – грозно пророкотал из темноты голос моего братца.
Через секунду Зяма вышел на свет и сказал нормальным голосом без всякого потустороннего завывания:
– Дюха, куда ты запропастилась? Меня послали тебя искать!
– Поль, знакомьтесь – это Зяма, Зяма – это Поль! – сказала я.
– Очень приятно, – пробормотал Поль.
– Взаимно, – вежливо ответил братец и вопросительно посмотрел на меня: – Ты успела завести новое знакомство? Любезный молодой человек провожает тебя в сторону дома?
– Нет, это я любезно провожаю молодого человека в сторону, противоположную его дому, – к лопуховой поляне на лесной опушке, – не без ехидства ответила я.
Зяма без промедления развернулся, мы перестроились и зашагали к лесу втроем.
– Скажите, Поль, а какой интерес у вас к лопуховой поляне? – светски спросил Зяма.
– Он должен встретиться там со своим близким другом! – поспешила ответить я, чтобы Поль своим рассказом про легендарного Паху-Пашеньку не запутал моего братца.
