– Сэйнфилд и Морган, немедленно в рубку! – прогремел по интеркому голос капитана.
– Сейчас буду, – отозвалась я, и повернулась к мистеру Флинту. – Ты как?
– Нормально, – буркнул тот и, отстегнувшись, встал, – пойду, соскребу там нашего физика.
Мистер Темпл! Мы нашли его пристегнутым к койке с выражением безмолвного ужаса на лице.
– Иди, я им займусь, – махнул рукой мистер Флинт.
Я встретилась с Майклом в коридоре, выйдя из своего ангара.
– Покажешь потом свои навороты? – попросил он, глаза его возбужденно горели. – Что ты там сделала?
– Да так, кое-что, – уклонилась я, – капитан нас порвет?
– На отдельные части тела, – легко кивнул он.
– Как твой физик?
– В шоке, – усмехнулся он.
– Мой тоже. А Джордж?
– Ну, он-то доволен, он же там все и придумывал вместе со мной.
– И мне ничего не сказал? – с укором сказала я.
– Ты тоже скрыла от меня кое-что, сестренка, – он привычным жестом взъерошил мне волосы, – ладно, квиты.
Капитан встретил нас на мостике, и он был недоволен.
– Что это было? – спросил он без приветствия, четко разделяя слова.
– Мы проверили кое-какие усовершенствования, сэр, – доложил Майкл.
Капитан переводил тяжелый взгляд с его лица на мое и обратно. Мы безотчетно сдвинулись, почти соприкоснувшись плечами.
– Как все прошло?
– Зонды сброшены, все работают, спутник уже передает все на Землю, – снова ответил Майкл.
– Мистер Сэйнфилд, я считал вас здравомыслящим человеком, – начал капитан.
– Сэр, это целиком моя вина, – сказал Майкл.
– Я знаю, я вас слышал, – капитан кивнул на радио, – с приемом у вас были проблемы, но от вас сигнал шел.
Мы стояли молча. Что мы могли сказать? Что мы – ненормальные? Что все наши предки были, мягко говоря, невменяемы, а некоторые так и вовсе психи? Это – кровь, это сильнее нас. Наши гены отягощены вседоступностью. Мы можем воплотить любой наш бред, пришедший в голову. Он тяжело вздохнул. Трудно общаться с теми, кто знает, что делает. Трудно держать в руках того, кто раздвинул свои возможности и сам не чувствует их пределов.
– Идите отдыхать, – он сел за пульт.
– Да, сэр, – сказали мы вразнобой и вышли.
В коридоре я заговорила:
– Мистер Флинт обещал меня убить. Он серьезно?
– Он слов на ветер не бросает, – пожал плечами Майкл.
– И что делать? – остановилась я.
Он обнял меня.
– Морган, я уже привязался к тебе, мне будет тебя не хватать.
Я искала в его глазах искры смеха, но они были черны до непроницаемости.
– Ты серьезно?
Он кивнул, поцеловал меня в лоб и ушел. Я осталась в пустом коридоре одна. Он что, серьезно? После минутного раздумья я направилась к мистеру Флинту.
– Войдите! – отозвался он на стук.
Я вошла. Он уже успел сходить в душ. Сидел на койке в одних штанах, сцепив руки в крепкий замок. Даже не обтерся. Я посмотрела на его босые ноги.
– Ты мокрый, – сказала я.
– Знаю, – он медленно повернул ко мне голову, – у меня руки дрожат, – он расцепил замок и развел руки, они с готовностью заходили ходуном, и он опять сцепил их.
Я осторожно опустилась рядом с ним на койку.
– Барт… – я нерешительно коснулась его мокрого плеча.
Он уткнулся лбом в замок своих рук.
– Прости, – почти прошептала я, – иногда я забываю, что на свете есть нормальные люди, для которых все это… чистое самоубийство. Прости… Это было ошибкой. Я не должна была делать это с пассажирами на борту.
Он поднял голову и заговорил.
– Ты спасла нам жизнь там, над этим чертовым Мешком. Я знаю это, – он чуть повернул голову ко мне, – но едва мы выбрались, ты тут же чуть не угробила нас. – Я хотела возразить, что им ничего не грозило, но он опередил меня: – Я знаю, ты – первоклассный пилот и у тебя безупречный шаттл, но это – космос, а мы живые люди, Фрэнсис, – он повернулся ко мне всем корпусом и сжал мои пальцы еще дрожащими руками, – я знаю, что за штурвалом ты – бог, но я прошу тебя – держи себя в руках. Я не хочу, чтобы… что-нибудь случилось.
Я закутала его в полотенце, он дрожал. Дрожал так, что армейские медальоны на его груди побрякивали. Я знала, что это не от страха. Это – адреналин.
– Со мной ничего не случится, не в этот раз. И с тобой тоже, – я мягко коснулась его жесткой щеки, он замер. – Барт, – заговорила я тихо, – мне осталось летать максимум два года, и то если комиссия каким-то чудом не заметит проблем с плечом и не спишет раньше по состоянию здоровья. Летать – это все, что я могу, все, что я умею и хочу. Если это забрать, я даже не знаю, что от меня останется. Это мой единственный и последний рейс в космос, я должна попробовать все, понимаешь?
Что же я делаю?! Я даже с Майклом об этом не говорила! Что Майклу, самой себе. Господи, как страшно! От одной мысли, что скоро я буду смотреть на небо, стоя на Земле, меня замутило. Я буду провожать летящие в небе истребители тоскливым взглядом и думать, что еще недавно… Нет! Нет, нет!!! Я отчаянно замотала головой, отгоняя видение и чувствуя пустоту, заползающую в душу.
Барт высвободился из полотенца и, убрав обеими руками волосы с моего лица, сказал:
– Да, ты уйдешь из армии, но у тебя останется «Поллукс», а вместе с ним вся Вселенная. Ты не думала об этом?
Нет, честно говоря, как-то в голову не приходило. Я и моя жизнь всегда принадлежали армии, и я представить себе не могла жизни без этого. Без приказов, без подчинения, без лишних вопросов и без далеко идущих планов в личной жизни. Хотя мне жилось довольно вольготно в предложенных рамках. Что же будет, если эти рамки приказов и субординации исчезнут?.. Я еще осмысливала только что открывшуюся перспективу, а он потянулся к фляжке на тумбочке и плеснул себе коньяк в стакан.
– Больше не дрожат.
– Что?
– Твои руки больше не дрожат.
– С тобой это ненадолго, – усмехнулся он и кивнул на фляжку, – хочешь?
Я кивнула. Он протянул мне второй стакан и, налив немного, чокнулся со мной и выпил залпом. Я последовала за ним. Тепло медленно разлилось по телу. Я смотрела в его глаза.
– Барт.
– Что?
– Я не умею, – я покачала головой. – Я не знаю, как. У меня еще не было ни с кем нормальных отношений. И семья была ненормальная… Я всегда была сама за себя, я не…
Он положил мне палец на губы, заставляя замолчать.
– Будем продвигаться вперед медленно, хорошо? Шаг за шагом. Тебе просто не встречались нормальные парни. Ты научишься. Я хочу быть рядом с тобой, что бы ты ни затевала. Просто знай, что можешь рассчитывать на меня и доверять мне. Попробуй, хорошо? Я не подведу, – он легко скользнул пальцами по моей щеке, стирая дорожки слез, – ты поняла?
