Конечно, встроенный бортовой комп забил тревогу, выводя на внутреннюю сторону забрала шлема сообщение о критическом воздействии извне.
Источник воздействия не заставил себя ждать. Из тумана выдвинулся «ходульный кричун». Монстр этот водился только в остатках городских застроек, на открытых пространствах не встречался, насколько она знала. Вот так встреча! А ведь, казалось бы, только что здесь прошли и остались живыми трое бродяг… Такая тварь представляла собой настоящую боевую машину примерно вчетверо выше человека ростом. Передвигалась с помощью пары очень длинных ног, занимавших около двух третей общей длины. Увенчивало ходули серо-коричневое туловище, круглое, как мяч, из которого по окружности торчали ещё две конечности, «руки». Ещё более длинные и при этом гибкие, как щупальца. Одна рука оканчивалась большой «ладонью», предназначенной для хватания, а другая метровым острым когтем – очевидно, для добивания.
Головы как таковой у монстра не имелось, «рот», издающий адские звуки, прорезал «шишку» на макушке, верхней части «мяча», там же располагались и органы зрения-слуха, рваные дырочки по окружности, позволяющие контролировать все триста шестьдесят градусов обзора. Вдобавок ко всему у твари на средней части туловища имелись отверстия, испускавшие во все стороны нечто вроде раскалённых газов. Просто пук это или полноценные испражнения, одной Зоне известно… Кожу мутанта брала далеко не всякая пуля, а единственная более-менее уязвимая область располагалась там, где ноги состыковывались с туловищем. Пах, традиционное слабое место мужчин, даже настолько бывших. Хотя никакого подобия половых органов не наблюдалось и в помине.
Да, когда-то это существо было человеком, мужчиной, горожанином…
В момент падения, а затем и подъёма обратно на ноги после переката в голове женщины крутились разнообразные ругательные выражения, только часть из которых вырвалась наружу и слетела у неё с языка. В этом отношении архетип её поведения в подобных обстоятельствах не отличался и не мог отличаться от мужского. Вмиг сообразив что к чему, сталкерша припустила прочь по кривой, чтобы уклониться от выпущенной вслед струи сжигающего газа. Направо, к какому-то более-менее уцелевшему зданию, похожему на заводской цех.
Уже на бегу швырнула за спину гранату без чеки, не глядя, но выверив силу броска в соответствии с желаемой дистанцией.
Граната должна была упасть и подкатиться прямо под ходули кричуну, затормозив его взрывной волной и по возможности зацепив осколками то самое уязвимое место. Главное, чтобы фора для убегающей была выиграна.
И расчёт оправдался! Она оторвалась, успела. Без этой форы кричун настиг бы её сразу, в считаные прыжки. А так оставалось бежать на спринтерской скорости и молиться, чтобы успеть в последнюю секунду достичь укрытия, чтобы не подвернулась какая-нибудь дрянь на пути. До этого сталкерша приметила в той стороне две видимые глазом локальные ИФП, но замеченное могло быть далеко не всем, что имелось там.
Фу-ух-х, таки успела!.. Не влипла в «изменёнки». Нырнув в пустое окно первого этажа здания, женщина осмотрелась. Кучи железа, в дальнем углу на потолке помещения люк, и лестница, ведущая на второй этаж. Туда! Кусок стены слетел и обрушился, это настигающий разъярённый кричун вынес его ударом своего лезвия. Сталкерша проскочила мимо нехорошего вида маслянистой лужи и буквально взлетела наверх по приделанным к стене скобам. Одна из которых оказалась настолько ржавой, что рухнула вниз прямо под её ногой…
Ходульный тем временем не спеша пробрался на первый этаж. Он знал, что добыча где-то здесь и не должна ускользнуть. Уровень потолка в здании был высоким, и мяч на ходулях вполне помещался. Сталкерша же засела фактически прямо над ним. У неё имелся козырь в рукаве, точней, в рюкзаке. Выудив из него тёмно-зелёный цилиндр, она добыла изнутри штуковину, смахивающую на обрезок трубы, и ещё что-то похожее на колпачок, присоединила трубу с одной стороны цилиндра, а колпак с другой. После этого засунула внутрь маленький шарик, который вынула из кармашка разгрузки, и пристроила получившуюся конструкцию на себе.
Затем вылезла из окна и по наружной стене, цепляясь за едва различимые выступы и трещины, соскользнула вниз.
Очутившись прямо за спиной у кричуна, лишь секунду потратила на прицеливание и привела собранное устройство в действие. Раздался резкий хлопок, из отверстия на том конце, который был направлен в сторону кричуна, вылетел комок пылающего огня, и когда он достиг пространства между высоченных ног монстра, рвануло так, что мутанта разнесло на куски, ещё и завалило рухнувшим потолком первого этажа. Плазменный сгусток исполнил требуемое.
Само собой, «умный» шлем сталкерши защитил её глаза от яркого света и пыли так же успешно, как и от звука.
Управившись с монстром, женщина разобрала свой плазмомёт, наверняка сработанный кем-то из умельцев этой Зоны, затем вернула элементы в рюкзак. По отдельности они не представляют ничего угрожающего, но будучи собранными, скомпонованными превращаются в страшное оружие, стоит лишь присовокупить заряд и выстрелить, направив точно в цель.
Идущая развернулась и вознамерилась было идти к развилке улиц, но посмотрела туда и не сдвинулась с места. Пока она отвлекалась, туманная завеса, оказывается, распространилась и укутала почти всю улицу, а теперь подбиралась к сталкерше, ещё несколько секунд – и туман неизбежно накроет её… Бежать поздно, оставалось встретить неизвестность лицом к лицу, что бы она ни сулила.
И туманная взвесь накрыла женщину. Вначале всё вокруг стало настолько белым, что нельзя было различить ни землю под ногами, ни небо, ни какую-нибудь часть городского руинного пейзажа. Потом пропало ощущение пространства – р-раз, и она больше не знает, где вперёд, где назад, где влево и вправо и даже где верх и где низ… И вот уже парит, парит неизвестно где, во власти неизвестно чего, в сплошной белизне. Разум женщины осознавал только сам себя, потеряв связь с телом, но даже этим остатком осознания не понимал, как воспользоваться…
Туман льётся потоком, туман уносит её из прошлого в будущее, память распадается на тысячи отдельных фрагментов, каждый фрагмент – это воспоминание, какой-то этап пути, и каждый теперь существует сам по себе, в своём времени, а единая связующая цепь тает, тает, тает… Она пытается вернуть всё назад, но пока ей удаётся связать одни воспоминания, другие распадаются на ещё более мелкие частицы; всё это месиво закручивается в неистовый вихрь и уносит, уносит… остановите это, я не могу больше быть никем в никогда и нигде… но рта нет, чтобы кричать, а рук нет, чтобы схватиться за границу уплывающей реальности, и нет ног, чтобы побежать и вырваться из засасывающего водоворота, тянущего туда, откуда нет возвра-а-а-а…
Она открыла глаза – и узрела свет. В уши прорвались звуки, рот судорожно втянул глоток воздуха, вернулись руки и ноги, куда-то отлучавшиеся, и она ошарашенно обнаружила, что валяется на раскрошенном, растрескавшемся асфальте и пялится в небо.
А туманная взвесь уже отползает прочь, мутная стена отодвигается с каждым мгновением, словно её что-то теснит, и она, испугавшись, что развеется, бросила добычу недоеденной…
