Теперь эти двое были вместе, ветераны разных Зон, объединённые главным, что должно быть в душе у настоящих сталкеров. Чувством долга по отношению к отчуждённой, обложенной со всех сторон врагами территории, ставшей им домом.
И сейчас они выступили в самую, быть может, главную ходку своих жизней.
У неё и у него в прошлом имелись свои непростые и неоднозначные, мягко говоря, истории, но сейчас они объединились, чтобы творить совместную историю будущего.
Сталкерша и её напарник уходили в глубь российской Зоны Посещения, после того как она, лучшая из разведчиц, принесла главе перехватчиков угрожающую весть. Выуженную информацию о том, что перемещенец не погиб и что сталкерша Рута, отправленная ловить, вместо того чтобы перехватывать, встала на его сторону.
Теперь этим двоим, далеко не молодым уже охотникам предстояло найти и обезвредить молодых и чрезвычайно сильных потенциальных врагов Трота и людей, которым не всё равно, что будет с этим Ареалом Посещения.
Крайт и Рута должны быть перехвачены во что бы то ни стало.
Во имя памяти о любимом мужчине сталкерши. Во имя других героев прошлого этой Зоны, которые принимали её сторону и спасали в жесточайших противостояниях…
Сталкеры-ветераны стремились догнать, найти, искоренить тех, кого сочли врагами сверхсущности, которая стала им родной. Увлечённые своей охотой, они не могли даже заподозрить, что за ними тоже кто-то целенаправленно охотится.
Само собой, каждый идущий в Троте ни на секунду не забывает, что может стать жертвой, вожделенным призом для тысяч желающих полакомиться человечиной во всех смыслах, плотском, информационном и энергетическом. Далеко не пройдёт тот, кто забыл. И меры принимаются постоянно, все возможные.
Только вот охотник, идущий по следу разведчицы и главного перехватчика, способен на невозможное. Он может оставаться незамеченным в любой среде, опережать движущихся с любой скоростью и не ведает усталости в привычном смысле. Уж не говоря о том, что этапы охоты проводятся им не только в этой Зоне и не только в этом времени…
Он по праву мог бы назвать себя Сверхчеловеком, если бы ему это пафосное имечко казалось нужным. Однако продолжал называть себя крайним сталкерским именем, заслуженным кровью, по́том и болью, ну или просто Сборщиком. Ибо давно избавился от тщеславия, гордыни, личной корысти, как и от прочего хлама, совершенно лишнего груза на той дороге, которую выбрал…
Оставил сочувствие, чувство долга, жертвенность. Без них никак не пройти дальше. Просто нет смысла. Бережно сохранил во имя той цели, ради которой превратился в идеального охотника, чтобы разыскивать, ловить, собирать.
Сейчас ловчий, неотвратимо настигавший напарников, искренне сопереживал мужчине и женщине, которых скоро остановит и не пустит туда, куда они стремятся. Уж он-то понимал, насколько оно шокирует: наметил ты себе цель, стремишься к ней, преодолевая и рискуя жизнью, летишь, как стрела, выпущенная в центр мишени, и тут тебя р-р-раз – и сбивает на лету другая стрела или разящий удар меча или втыкаешься в щит, коварно подставленный…
Эти стрелы ещё не знают, что коварный «щит» скоро перекроет им нацеленную траекторию и остановит рейд. Мало того, воткнувшиеся в него стрелы не сломает, а бережно унесёт, чтобы переправить в новый, совершенно неожиданно расположенный арсенал и присовокупит к другому оружию, накопленному там.
Однажды его самого, устремлённого в цель, сбил на лету предательским ударом соратник, которому верил, кого выпестовал и обучил, готовил себе на замену, чтобы дело всей жизни продолжалось, чтобы путь не оборвался… Не этот путь. Предыдущий. Диаметрально противоположный этому.
Вот ведь как получилось нежданно-негаданно, пришлось сначала умереть, чтобы выйти на верную дорогу жизни…
– Не балуйте, – наставительно сказал охотник мутаволкам, которые подстерегали за корявым, искривлённым стволом бывшей груши, превратившейся в растительного мутанта.
Вслух, понятное дело, он выразился по привычке, основной «воспитательный посыл» отправился по другим каналам воздействия. О, много чего умел теперь Сборщик, по мере надобности применяющий благоприобретённые в новой жизни средства и свойства. И готов был на всё во имя победы!
Хотя облик по-прежнему сохранял вполне человеческий. Даже нарочито брутальный, грязноватый, как и положено бродяге, чей дом – дорога. Но, конечно, увешанному оружием и снарягой бродяге, чья дорога пролегает не где-нибудь, а в отчуждённых Зонах…
Волчары вздрогнули, ощерились и отступили, поджав хвосты. Оскал показали для сохранения реноме, а как же. Сильные звери, но испугались, как щенки. Ещё бы, кто ж не испугается, когда вместо проходящего мимо человека на тропе вдруг оказалась образина размером со слона, похожая на помесь тигра, динозавра и жирафа. С соответствующими мерзким запахом, агрессивным биополем и всеми прочими атрибутами злобной твари. Тут и двамеды отступятся, не то что пара волков!
Расстояние, отделяющее суперохотника от сталкеров, на которых он нацелился, предполагало не больше пяти минут навёрстывания. Можно было ускориться ещё больше, нагнать их за полторы минуты и сойтись, но в данном случае встреча не должна вызвать проблем. Эти двое лично его не знают, хотя наверняка слышали о легенде, прототипом коей он был до того, как пришлось умереть.
Текущее «здесь и сейчас» проистекает в не таком уж далёком, но будущем по отношению к годам, когда легенда рождалась.
Однако сталкеры опытные, убедить их без применения «спецсредств» вполне реально. А если не сложится беседа, можно и применить. Благо на выбор широкий ассортимент. От простого удара кулаком до направленного ментального прокола.
Они всё-таки до сих пор остаются слишком человеками. Чем больше разница между чисто человеком и тем, кто испытал влияние чужеродности, тем сложней рекрутировать. Больше потенциальных неожиданностей. Хотя бывало по-всякому, кое-кто из истинно сильных предвидел встречу и просто сидел, ждал появления ловчего, понимая его неотвратимость…
«Неверную» абнормаль веретенообразного подвида Сборщик просто развеял по ходу. Смахивающий на маленький дирижабль белёсый сгусток бодренько порскнул к нему, но заполучил в энергетический центр ювелирно нацеленный «тычок» и распался на рой вспышек.
Догоняющий сталкеров озаботился, чтобы те не увидели внезапный свет позади, и погасил разряды незримым стирающим «обесточиванием». Не стоит настораживать раньше времени. Он им вот-вот и так кайф обломает, пусть насладятся крайними минутами вольной ходки…
– Ты знаешь, а я до сих пор иногда, когда просыпаюсь, сразу щупаю рядом рукой… – делилась сокровенным с напарником сталкерша. – Вдруг мне приснилось, что его больше нет, а он вот же, рядышком…
– Так он и есть рядом. Пока ты его помнишь, он живой. Мне когда-то первый наставник об этом говорил, я молодой был, сути не улавливал, а с возрастом понял, насколько был прав учитель… Он, кстати, в моей памяти не растаял. Значит, живой, я верю.
