– Вода совсем не обязательна, – успокоил Орёл, – дорожка из зеркал делает то же самое.
– Какая дорожка?
– Если поставить два зеркала друг напротив друга, – терпеливо пояснил старший, – тогда в отражении появится так называемая зеркальная дорожка. В данном случае энергия мира, отражаемая одним зеркалом, попадает в плен другого и снова отбрасывается на первое. Так возникает тот же избыток силы, и ты, посмотрев в отражение, сможешь открыть путь. Конечно, вся эта возня с зеркалами понадобится только вначале, потом овладеешь умением и без всяких подручных средств справишься. Как пишется в книжках, усилием воли…
– Но этот рейд при чём? Где бы мы ни были – в параллельном мире, или в отражении, или в реальности… Названий много, но суть одна.
– Правильно мыслишь, – закивал головой Орёл. – А теперь представь себе, что мы те самые аборигены, только своего мира, и мы материализовались в этом, чтобы тут что-то изменить. А изменение в этом отражении неминуемо повлияет на оригинал. И прошлое или будущее совсем не важно. Ты же знаешь, что время – это миф, – перефразировал старую сталкерскую поговорку Орёл. – Всё взаимосвязано, где бы, когда бы, с кем бы ни происходило. Завершая ряд, добавлю – в какой бы из параллелей…
– И что мы должны изменить?! – нетерпеливо перебил Реверс, вскакивая с корточек. По укоренившейся сталкерской привычке он не переставал машинально отслеживать окружающую обстановку, но в этот момент пристально, в упор уставился на сидящего напарника.
Тот, конечно, тоже не переставал сканировать окружающую среду, и не только глазами, точней, не столько глазами. Но и он в этот момент сосредоточился на собеседнике… Через пару секунд они расцепили скрещенные острые взгляды и вернулись к всегдашнему, обычному для сталкеров поглядыванию по сторонам.
– Вопрос у тебя элементарный, как у новичка, чес-слово, – усмехнулся Орёл. – Ты лучше скажи, что вон на том заборе написано.
Старший вытянул руку и указал пальцем вдоль улицы. Реверс сконцентрировался на указанном направлении, подстроил свои «очки», всмотрелся и действительно обнаружил на заборе дома, расположенного дальше по улице, на её противоположной стороне, предупреждающую надпись.
– Заражено. Не входить, – вслух прочитал он.
– Отлично, нам туда. – Орёл мгновенно перетёк из сидячего в стоячее положение. – Это по-нашему, по-сталкерски, – лезть, куда запрещают…
– Но если там действительно заражение, не стоит ли принять какие-то меры предосторожности…
– Наши бронекомплекты вполне справятся. – Орёл опустил забрало шлема, скрывая лицо под защитной маской.
Реверс последовал его примеру, перейдя на автономный цикл дыхания, и, в бессчётный раз проверив оружие, по сталкерскому же обыкновению, напарники двинулись к новой цели.
Подобрались ближе, и стало видно, что участок, огороженный забором с надписями, довольно большой. За дощатой оградой позади просторного двора просматривалось длинное одноэтажное здание, напоминавшее казарму. Площадка внутри не освещалась, она была пустынна; кроме колючей проволоки вдоль верхушки деревянного забора, препятствий не наблюдалось. Если «колючку» можно было считать препятствием.
– Сельская больница, – констатировал Орёл, – ворота трогать не будем.
Несмотря на вес, габариты и дополнительный груз, проводник легко перемахнул через забор. При этом «колючка» ему, похоже, вообще не помеха. Реверс почти не отстал и оказался по ту сторону ограды.
– Никого живых, – поделился он соображением с напарником.
– Не совсем. Давай за мной.
Ведущий, пригнувшись, метнулся к зданию в глубине двора. Реверс последовал за ним. Орёл первым очутился возле двери и что-то сделал с навесным замком. Дверь открылась, и старший первым ступил внутрь. Реверс, держа наготове автомат, прикрывал тыл. Пройдя узкий коридор, они попали в большое помещение, и ведомый обалдел от увиденного.
Длинный, вытянутый зал с окнами по обе стороны. Проёмы закрыты деревянными щитами. Вдоль окон рядами тянулись больничные койки, на них – свежие трупы. Чем были больны покойники при жизни, не разобрать, но с виду некоторые разительно смахивали на зомби, основательно потаскавшихся по Зоне. Другие на вид были обычными людьми. Реверс обратил внимание, что все они мужского пола и все привязаны ремнями, верёвками или пристёгнуты наручниками за четыре конечности к своим койкам.
И все они расстреляны из автоматов. Недавно. Кое-где кровь ещё цедилась и капала на пол, присоединяясь к испятнавшим дряхлый вытертый линолеум тёмным лужам.
Реверс справился с секундным замешательством и, присмотревшись, кроме луж, увидел на полу кровавые следы. Сталкерский разум машинально принялся распутывать следовые цепочки. Убийц было четверо, определил он. Все в армейской обуви. Судя по многочисленным гильзам, раскиданным по полу, использовались старые добрые «калаши». Хотя, если это время примерно в начале Посещения, тогда ещё совсем новые; сейчас прошла лишь пара десятилетий с того года, как они были приняты на вооружение в Советской Армии.
– Одна койка пуста, – услышал Реверс и встрепенулся.
– Что? – переспросил он.
– Пустая койка. Вопрос, где пациент?
– Он сбеж-жал? – послышался вдруг хриплый голос, откуда-то справа.
Сталкеры бросились туда и обнаружили на полу едва живую женщину. В белом халате, из медперсонала. Пулевых отверстий на ней видно не было, но врачихе заехали прикладом в голову. Волосы окровавленные, лежит в луже своей и чужой крови на полу между кроватями с трупами.
Орёл взял её за руки, бесцеремонно вытащил в центральный проход между рядами коек и принялся обрабатывать рану на голове. Женщина вроде дышала, но снова впала в беспамятство. Реверс с того момента, как сканер опозорился, «прошляпив» целую деревню, почти не сверялся с показаниями прибора, но тут посмотрел и обнаружил, что докторшу лоцирование определяет как неживой предмет. Попросту как труп. Чуйка тоже подсказала, что нет живых, кроме него и напарника, в этой палате, превращённой в морг.
– С ней что-то не то, – высказал он опасение напарнику, промокающему рану.
– Будь иначе, я бы удивился, – не оборачиваясь, ответил Орёл. – Когда расстреливали инфицированных на койках, эта женщина пыталась как-то помешать. Получила удар в голову, но её не добили, значит, был приказ расстрелять только больных. Она упала на залитый заражённой кровью пол с разбитой головой. Через рану на голове инфекция попала в её организм и размножилась.
– Значит, ей всё равно хана, – удручённо констатировал Реверс.
– Нам нужна информация, – напомнил старший, – а она ещё способна говорить, не окончательно трансформировалась.
Реверс согласно кивнул и дальше молча смотрел, как Орёл, поколдовав над раной с помощью какой-то мази, извлечённой из кармашка разгрузки, привёл защитницу пациентов в чувство.
– Кто вы такие?! – испуганно спросила она, переводя взгляд с одного на другого. Реверс сообразил, что они-то её рассматривают с помощью ПНВ, а вот она каким образом может их видеть? А женщина видела.
