Ладно, я вроде бы ничего криминального не натворил:
улыбался, читая надписи, не льстил себе, не особенно-то и тряс стариной,
дефекалил куда надо, а не мимо…
Сергей в соседней комнате приглаживал перед зеркалом волосы.
Круглое лицо блестело, он успел умыться, но морда кислая, словно принял
uninstall для желудка.
Поинтересовался, не поворачивая головы:
– Ну что, валим обратно?
Я сказал осторожно:
– А нельзя ли на этом и закончить? Для меня. Честно, я
не люблю работать, но для меня компы – не работа.
Он хмыкнул:
– А шашлычки жрать и водочку пить – работа?.. Ты
прав, для меня это тоже бывает работой. Гады, такое дело ухитряются
испакостить! Лады, как скажешь. Конон велел, как только скажешь, отвести тебя в
операторскую.
По дороге из туалета я спросил:
– А что стряслось? Неужели с его деньгами трудно найти
толкового программиста?.. Все-таки я не совсем то, что он говорит. Он мог бы
пригласить кого-то с рекомендациями.
Сергей, всегда скорый на ответ, помялся, развел руками.
– Не знаю, как тебе и сказать. Если бы приглашали токаря, то
наш Конон способен заполучить самого лучшего. А вот с программистом… Что
такое самый лучший? Который программирует лучше всех или которому доверяешь?
Я ощутил неприятный холодок.
– Мне что, тоже иметь дело с какими-то тайнами? Честно
говоря, я предпочел бы от них подальше.
– Вот и держись, – посоветовал он. – Но
подозревать тебя все равно будут. Теперь же все завязано на эти чертовы компы!
А мы в них ни хрена не смыслим. Приходится доверяться вслепую… Здесь
царствовал Валёк, хороший парень, сынок какого-то знакомого Конона. В самом
деле, хороший парень! Уйма анекдотов, не дурак по бабам, пил как лошадь… даже
как конь, на работе особенно не мудохался… Мы ж проверить не можем, делает он
что-то с этими компами или нет!.. Сейчас он в очередном запое. Вот Конон и
озверел, велел передать другу, что он его сынка увольняет, пусть не обижается…
И вообще пусть лучше не появляется на глаза.
Он вывел меня в главный холл этого особняка, откуда можно в
правое и левое крыло, а также наверх, вон две анрыльи лестницы, широкие, как на
пирамидах ацтеков, ковровые дорожки ручной работы…
Там наверху вдоль стены картины в дорогих рамах, я мимо
таких точно ходил в Resident Evil, в Alone in the Dark, да и в десятке других,
фантазия строителей убогонькая, хотя True Colors в тридцать два бита, разрешение
за тысячу шестьсот, зато монстры попадаются – дай боже, зашибись…
Нет, явная эклектика: лестницы и переходы анрыльи, но стены
явно из третьей кваки… Мои пальцы стиснули невидимую мышку, а указательный
палец приготовился нажать на правую кнопку, в то время как пальцы левой руки
готовы стрейфить, избегая летящих прямо в меня гранат…
– Нам в подвал, – сказал Сергей буднично.
– Да-да, – согласился я. – Всегда все с подвала.
Побродить в трубах канализации, отключить сигнализацию, побить гадов,
подайкатанить, и потом уже наверх, к пульту управления…
Сергей хохотнул.
– Круто! Но на этот раз пойдем сразу в центр.
– У тебя чит-коды? – догадался я. – Или в
clip-режиме?
Мы шли по левому аппендиксу особняка, потом Сергей отворил
малоприметную дверь, оглянулся.
– Вроде мы с тобой одной жопы ягодицы, а ты слова такие
непонятные говоришь… Или у тебя что-то там наверху? Правильно, какая крыша не
любит быстрой езды? Но теперь поздно пятиться: взялся за зад – не говори,
что не рад. Верно?
– Верно, – согласился я убито.
Он сказал довольно:
– Молодец, яйцеголовый! Сразу видно, что ты умный… Умными, к
слову о птичках, мы называем всех, кто с нами соглашается…
Лестница вела вниз почти такая же широкая, добротная, я по
такой сто раз бегал в модах кваки. А дальше подземный холл, оттуда ведут
еще две двери. Сергей на ходу вытащил из кармана ключи.
Говорят, в советское время, когда с казнокрадством боролись,
ворье строило вроде бы обшарпанные домишки, а уже внутри обделывали самыми
ценными породами дерева, к тоже же под землю загоняли еще два-три этажа, где
был самый-самый писк…
Здесь от чужих глаз не прятались, хотя и напоказ богатство
не выставляли. Чувствуется добротность, особняк чем-то похож на самого Конона.
Такой же устойчивый, крепкий, здоровый.
Сергей дверь отпер с такой легкостью, словно та вообще была
не заперта. Я шагнул… и еще с порога уловил, что в этой огромной комнате
главное сокровище. Здесь не просто компы, а Компы! Я не видел, что там под
кожухами, но уже чуял, что все брандовское, хай-эндячье.
Еще ни к чему не прикасаясь, я обвел взглядом комнату.
– Знаешь, Сергей… Скажу честно, нравится мне это богатство.
Компьютерное, ессно. Но страшновато, понимаешь?
– Понимаю, – ответил он. – Я побывал в твоей
шкуре, понимаю. Под лежачий камень мы всегда успеем!
Я покосился на него удивленно. Трудно представить, что
этот накачанный здоровяк владеет каким-то еще языком, кроме сленга и бородатых
анекдотов.
Он понял мой взгляд, кивнул.
– Я не всегда был таким вышибалой. Два года назад я еще
был неплохим офицером в… одной особой части. Словом, решай сам. Сейчас еще
отказаться не поздно.
– Наверное, все-таки откажусь. Голова дороже.
Он кивнул с сочувствием.
– Ты прав. Всякому хочется дожить до старости. Хоть бедным,
но до старости. А крутая жизнь всегда как с гранатой за пазухой!
Взгляд Козаровского сверлил мне спину, как остро отточенным
сверлом, а Сергей разве что не держал за локоть, как заключенного. Я шел
смирно, слыхивал про шаг – влево, шаг – вправо – попытка к
бегству, стреляют без замены штрафом.
Конон увидел нас, Сергей явно уловил какой-то знак, я ощутил
крепкие пальцы на локте. Мы остановились, Конон подошел, развел руками.
– Пусть развлекаются. Зачем им наши заботы… Ну что скажешь?
Я пожал плечами.
– Даже не знаю, что сказать…
Он поморщился.
– Говори, как есть. Мне кажется, ты, если не разбираешься в
людях… как в компах, то хотя бы что-то чувствуешь. И должен понять, что
мне можно… даже надо говорить правду.
А то пальцы молотком, подумал я тоскливо, но изнутри
рвалось то, что остановить бывает очень трудно. Я хотел смолчать, но
изнутри продралось наружу и каркнуло громко и отчетливо:
– Компы великолепные. Высшего класса!.. Только редкостный
дурак покупает такие компы. Нет, даже лох в помеси с придурком. Лох, так
сказать, в законе.
