– Сдает экзамены. Скоро вернется!
В три быстрых шага пересек эту приемную, остановился
перед добротной дверью, где и ручка – произведение искусства, и кожа явно
стоит недешево, постучал рядом в деревянный косяк.
– Илья Юрьевич, – сказал он громко, – программист.
Отступил от двери, я нерешительно тронул дверную ручку.
Козаровский не двигался, я приоткрыл дверь, еще не зная, открываю для него или
идти первым. Козаровский все еще не шевелился, я осторожно ступил через порог.
Козаровский вошел следом, и я наконец сообразил, что я не сам пришел, а был
доставлен.
Кабинет Конона не кабинет, а апартаменты. Я не знаю,
что такое апартаменты, но при этом слове всегда представлял нечто подобное,
где, если убрать эти дурацкие диваны и журнальные столики с журналами… порнуха,
наверное, – можно играть в мини-футбол. Темная мебель под стенами, в
воздухе слабый запах крепкого кофе. Широкие окна, под дальней стеной огромный
длинный стол, столешницы не видать под грудой бумаг, книг, брошюр. На столе
монитор и комп, ну без компа сейчас не фотографируется ни один руководитель,
даже самый мелкий. Обычно стоят выключенные, «чтобы не облучаться», но перед
приходом корреспондента могут и включить, где сразу же начинает крутиться шарик
скринсейвера. Из простых, встроенных в операционку.
Конон сидел с мобильником возле уха, пальцы перебирали
бумаги. При моем появлении подниматься из-за стола не стал, я ж не посетитель,
а нанятое, кивнул, сказал приветливо:
– Ты пока осмотрись здесь. Я закончу.
Я пошел через это огромное цивилизованное пространство,
глаза не отрываются от компа, остальное меня не интересует, даже если на стенах
развесить все золотые мечи и секиры Тутанхаима. На столе, который в этом Т
главный, нагло высится огромный монитор. Самый-самый из существующих, двадцать
один дюйм по диагонали. Еще одна глупость, для Конона больше подошел бы
LCD-шник, намного красивее, изячнее. Правда, старомодные крупнее и дешевле, но
дешевизна для Конона не играет роли, а размеры… не думаю, что два дюйма имеют
для него значение… По крайней мере, в размере монитора.
Рядом с монитором, почти теряясь перед его величием, –
изящный ящик. Дизайнер поработал над формой, поработал. Даже цвет под травленый
металл, в то время как все компы как будто вышли из больничных палат, настолько
подходят по цвету, форме и дизайну как всем этим аппаратам искусственного
дыхания, так и застиранным халатам санитарок.
Мои пальцы сами по себе тронули боковую панель, она тут же
снялась, теперь они все на простейших защелках, а внутри… Круто! Действительно,
сбалансировано, подогнано.
Конон выругался, встал и в раздражении принялся ходить по
кабинету. Мобильник по-прежнему возле уха, Конон говорит негромко, но с
нажимом. На столе два телефона, но такие люди не желают быть привязанными к
телефонному шнуру. И, понятно, не считаются, что нащелкает лишняя сотня
долларов.
Козаровский выждал, пока я смиренненько прошел на указанное
место, только после этого сам сел так, что между нами оставалось свободное
сиденье. Хозяин всегда пропускает гостя вперед и садится после него, но здесь
мне почудилось настойчивое подчеркивание, что он может не выполнять указания
Конона… а если и выполняет, то лишь по своей воле.
Меня огромные кабинеты подавляют, я из тех, кто в
Средневековье делал кровати с пологом, чтобы потолок пониже и занавеси со всех
сторон, ненавижу такие открытые пространства, а здесь как в зале, хоть атрибуты
кабинета налицо, налицо.
Конон выглядел озабоченным, недовольно взрыкивал, сопел,
слушал с неудовольствием, наконец сказал сухо:
– По-моему, вы что-то не поняли… Я сказал: надо! Все,
разговор окончен.
Он небрежно бросил мобильник на стол. Я сжался, после
таких бросков платы разбалтываются за неделю. Хотя Конон, возможно, покупает
сотовые телефоны ящиками, как картошку.
– Привет, Андрий, – сказал он все еще хмуро. –
Погляди, погляди на мое оборудование. Оцени с точки зрения профессионала.
– Да вот, – ответил я осторожно, – любуюсь.
Конон спросил удивленно:
– Может быть, тебе включить хоть?
– Ага, – сказал я, – включите.
Он ткнул пальцем в Power, дикарь, теперь все запускаются от
any key с клавиатуры, комп довольно быстро пересчитал драйверы… еще бы, если
пересчитывать почти нечего, проверил на вирусы и выдал на экран табличку с
просьбой ввести пароль. Я ожидал, что Конон, как русский шпион, так и
напишет добросовестно: «пароль», опустил глаза, чтобы не смотреть в его сторону
даже краем глаза. Большинство относятся к процедуре набирания пароля очень
серьезно, не понимают, что обойти его до смешного просто.
Экран засветился, музыка грянула из двух встроенных
динамиков. Понятно, Конону наплевать на музыку, на прекрасное звучание, оттого
и встроенные… А что же он вообще хочет от компа?
Когда высветился desktop, я поискал тестовые программы, не
нашел, что и понятно, зачем они простому юзеру, а компу по фигу количество акций
и вес в обществе, влез в виндусячьи. Все верно, комп купили элитный и в элитном
магазине от элитной фирмы. А это значит, в стандартном исполнении. Но
комп – не телевизор, а детский конструктор, он весь из множества частей,
юзер то и дело одни части вынимает, а другие вставляет. Здесь же все всобачено
на века. Красиво, внушительно, добротно, надежно.
– Ну как? – спросил Конон.
– Красиво, – сказал я искренне. – Именно такой
комп и должен быть у крупного руководителя.
Он посмотрел с подозрением.
– Какой?
– Внушительный, – ответил я. – Блестящий.
С брандовской наклейкой. Неважно, что внутри, но смотрится – класс!
Он кивнул.
– Ну-ну, а что внутри?
– Стандарт, – ответил я. – Зато самого высшего
класса. Все сбалансировано, подогнано. И программы старые, проверенные.
С этим компом сто лет ничего не случится.
Я уловил злой взгляд Козаровского. Шеф службы
безопасности смотрит с явной неприязнью. Такие не терпят ни малейшего
противоречия, дурное наследие армии. Конон тоже смотрел, набычившись,
недовольно. Этот еще хуже: и армия, и партруководство, и сегодняшняя власть
тугого кошелька.
– Это ж хорошо? Ты хвалишь, но мне чуется что-то другое.
Нехорошее. У тебя самого какой компьютер?
– Попроще, намного проще. Но, конечно же, намного мощнее.
Он спросил с недоверием:
– Мощнее?
– Ну да, – ответил я. – Хоть для моей работы не
нужна особая мощь, но все-таки…
Он буркнул:
– По Москве можно и на запорожце, все равно больше
семидесяти нельзя, ГАИ остановит, но зачем-то покупают мощные мерсы…
А что в твоем компе круче?
Я ответил с удовольствием:
