Даже по глазам Сергея, которые враз стали тоскующими, видно…
да, он понял, ощутил спинным мозгом, что эти две вещи из мира, которого… пока
еще нет.
– А что это за книги?
– Инструкции, – объяснил я.
Он проследил, как я тут же вскрыл ноутбук, открылось дивное
царство плат, все блистает странными огоньками, кристаллами, словно я
рассматривал сто тысяч швейцарских «Lego» с бриллиантами.
– А чо не читаешь?
– Мы ж не Германия, – напомнил я. – В России
заглядывают в инструкцию, когда уже перепробованы все средства, вплоть до
кувалды.
– Правильно, – одобрил он. – Кто не рискует, тот
не падает в пропасть! Жить тяжело… А хорошо жить – еще тяжелее. Зачем
усложнять?
Но у меня самого тряслось внутри, словно студень при езде на
мотоциклете. С моими знаниями языков программирования можно всю жизнь не
уметь пользоваться даже сотовым телефоном, ибо, чтобы пользоваться, надо его
хотя бы подержать в руках, хоть чужой. А видеконфы – это вообще,
прежде всего из области больших денег. Конечно, надо бы хотя бы полистать
инструкцию, но если человек живет в России…
Через полчаса заглянул Конон, понаблюдал с недоверием, пожал
плечами, ушел. Его опыт работы в оборонке говорил, что для такого сложного дела
нужно поставить чуть ли не космические корабли вокруг его особняка, а внутри
разместить завод из будущего века, где залы с огромными ЭВМ, агрегатами для
охлаждения метровых ламп…
Сергей, которому делать нечего, пока Конон дома, торчал в
моей комнате, присматривался с интересом.
– Программы, – сказал он с уважением, – это не
мыло по тазику гонять… А что там такое лопастями вертит?
– Кулер, – объяснил я, – тоже вертолет. Только
маленький еще. С железом все в порядке, это я проверил. А вот проги…
– А что программы?
– Если бы архитекторы строили здания так, как программисты
пишут программы, то первый залетевший дятел разрушил бы цивилизацию. Все
торопятся, понимаешь? А потом сразу же вдогонку выпускают патчи…
– А нельзя сразу доделанное?
– Можно, – ответил я со вздохом, – но мы сами
соглашаемся схватить сегодня недоделанное, чем ждать месяцы, а то и годы…
А это самое раздолье для хакеров! Они все ищут дырки в программах и лезут,
лезут, воруют коды доступа, номера кредиток, даже пароли запуска ядреных ракет…
Сергей сказал со вздохом:
– Да, сложные проблемы всегда имеют простые, легкие для
понимания неправильные решения. Как говорил мой инструктор в армии: к верхнему
днищу бака приваривается треугольное отверстие диаметром три на четыре… Не понял?
Два наряда вне очереди!
– Нравилось в армии?
Он пожал плечами.
– Да как сказать… Когда служил, то девяносто девять
процентов наших орлов тянуло на гражданку. И только один жалкий процент, а
то и меньше, на гражданина. А теперь, с этим разгулом сексменьшинств…
Я и сейчас, кстати, почти в армии. Оружие мне положено по статусу
охранника частной фирмы. Охраняю все так же, только раньше – военную базу,
а теперь… Сам видишь, жизнь – это игра, в которой нет setup’а.
– Есть, – возразил я, – но, увы, параметры
выставляет Верховный Программер.
Сергей подозрительно проследил взглядом за моим пальцем.
Комп пискнул и склеил ласты, а экран блымнул, как спросонья, и отъехал в
нирвану.
– Что-то случилось?
– Если враг не сдается, – объяснил я, – его
перезагружают! Семь бед – один reset.
– Reset – вот эта маленькая кнопка?
– Reset – не кнопка, а горькая необходимость.
Сергей вряд ли понял, но кивнул.
– Понимаю, – сказал он уважительно, – клаву
топтать – это не с джойстиком баловаться… Человеку свойственно ошибаться,
но с помощью компа это ему удается намного лучше, интереснее и чаще. Ты не
горюй, если что сразу не получается: не всякий лось перекусит рельсу. На net и
суда нет. Вишь, тут написано, что здесь интуитивно понятный интерфейс, что
значит нужна недюжинная интуиция, а откуда ей у тебя взяться, если ты от Нюрки
глаз не отводишь?
Я удивился:
– От Нюрки? Ну и шуточки у тебя!
– Не заглядываешься? Правильно. Нюрке нужен мужчина, чтобы с
положением и с состоянием. А с нами она просто дурачится.
– Да какая Нюрка, – сказал я с досадой. – Это вы
здесь сидите… и живете, а я через пару часов выйду к остановке автобуса…
А там вся Москва, раскованная-перераскованная!.. Кого хошь и куда хошь, а
ты мне о Нюрке…
Сергей сказал с досадой:
– Почему я все всегда узнаю из задних уст? Чем больше узнаю
людей, тем больше люблю компьютеры. Это к тому, что тут уже пустили слух, что
ты к Нюрке… Не знаю, зачем это, ведь Нюрка и так наша колхозная! Ладно, нас
reboot, а мы крепчаем…
Я смолчал, но на душе в самом деле остался осадок.
Вроде бы мелочь, но я здесь не просто новый, который должен кланяться каждому
шкафу, а хозяйского кота звать по имени-отчеству, а еще и человек, который вряд
ли уживется здесь долго. Что-то должно произойти. Слишком уж я не такой, как
все здесь…
К концу рабочего дня я все наладил, протестировал,
Сергей вызвался нести второй ноутбук, и мы ввалились к Конону.
– Готово, шеф!
– Ну-ну…
Я поставил перед ним ноутбук, открыл. Конон тупо
уставился на экран.
– Ни черта не видно!
– Зацепилось… Слышите, шуршит?
Второй ноутбук я оставил на другом столе. Там вспыхнул
экран, высветилась комната. Конон оглянулся, я слышал, как он ахнул. Вот эти же
стены, угол мебели, край окна, колышется занавеска… Я видел, как он
задвигался, догадался подойти к компу, сел. На экране появилось серое пятно,
загородило половину видимой области.
Я встал, снял телекамеру и установил прямо на крышке
компа. С экрана на Конона смотрела его собственная физиономия. Он
всматривался, наконец сказал с нервным смешком:
– Да, это техника… Чудо-техника!.. Но если говорить
по-простому, то я эту морду вижу каждое утро, когда бреюсь. А у тебя тоже?
– Тоже, – ответил я.
– Тогда пересядем?
– Нет-нет, – ответил я торопливо. Это для него оба
ноутбука совершенно одинаковы, но в «свой» я уже поставил не только уникальный
софт, но и пару добавочных модулей, которые не хочется терять. –
Я сейчас попробую переключить…
В самом деле щелкнуло, словно я повернул большой
амбарный ключ. Я даже вздрогнул и поморщился, хотя умом понимал, что это
сработала озвученная пиктограмма.
На экране появилось большое красное ухо. Я зумил
изображение, из пятна проступил профиль Конона, пока размытый, он смотрит
куда-то вдаль орлино и подозрительно. Я сказал, не отводя глаз от экрана:
