Сергей тяжело вздохнул:
– Эт верна…
– Даже исключительная популярность игр, – продолжал я
торопливо, – не вытащит их из «низкого» жанра. Как, скажем, футбол или
хоккей, у них фанатов побольше, никто не приравняет к литературе, музыке, науке
или искусству. А мы как раз понимаем, что компьютерные игры – это не
игры вовсе, а более глубокое и одновременно высокое искусство, чем литература,
музыка, театр или кино. Но только те монстры уже давно прошли стадию
младенчества, когда на них смотрели свысока, а компоигры еще в пеленках. Так
что нам надо прямо сейчас начинать вводить новое имя для этого нового жанра.
Иначе за компьютерными играми закрепится и репутация, и место в «низком» жанре.
Вроде клоунады или футбола. А любители игр будут приравниваться к
футбольным болельщикам, а это сами понимаете что значит…
Они, судя по их лицам, понимали.
– А почему не оставить прежнее «гэймер»? – спросил
Сергей рассудительно. – Уже привыкли все. У нас все равно понимают,
что если gamer, то это именно игрок в компьютерные игры, а не в футбол или
пинг-понг.
– И спорить с фанатами футбола? – возразил я
горько. – Не смеши. Они имеют право на термин хотя бы по старшинству. По
праву первородства. К тому же они в самом деле гэймеры, всего лишь игроки,
а у нас дело серьезное. Я не хочу, чтобы гейм в теннис путали с нашим
гэймом! Так что надо назвать по-человечески, чтобы мы со своими игрушками не
прятались от шефа, жены, знакомых. Но переназвать трудно, мы все уже привыкли к
«гэймеру».
– «Все», – поправил Конон, – это ничтожная часть в
США и совсем крохотный процент от их ничтожной части у нас, в России. Пока
мы будем «гэймерами», к нам и относиться будут, как к гэймерам, то есть впавшим
в детство старым пердунам или не вышедшим из детства здоровенным жлобам с умами
младенцев.
Сергей подумал, предложил:
– А чем плохо, если не само «компьютерная игра», то что-нибудь
из двух-трех слов? Как «декоративное искусство» или «компьютерный дизайн»… Во
какие слова я знаю!
Кто-то улыбнулся, остальные смотрели серьезно.
– Дикарско-описательное, – возразил я, – всегда
плохо. Язык обычно развивается, появляются новые слова, язык обогащается…
Конечно, бывают и случаи регрессии. К примеру, были такие слова, как
«шуйца» и «десница», а теперь их заменили этими дикарско-описательными: «левая
рука», «правая рука», но в целом у развитых народов для каждого нового явления находится
новое слово. Конечно, «компьютерные игры» – это такой же нонсенс, как
утопший труп мертвого человека унтера Пришибеева. Не называем же футбол игрой,
где мяч гоняют ногами, а волейбол – руками? Есть термины: футбол,
волейбол, теннис, шахматы, хоккей… Дикарско-описательный термин «компьютерные
игры» может какое-то время держаться в очень неразвитом обществе, да и то на
зачаточном уровне развития, но сейчас мы уже прошли эту точку зачатия…
Конон посмотрел в упор бешеными глазами.
– А что предложишь ты?
– У нас мозговой штурм, – вывернулся я. – Мы
вот щас и придумаем… Только предлагать надо быстро и много. Особенно не
раздумывая. Тогда среди мусора блеснут и бриллианты… К примеру, можно…
скажем… ну, реланд. Ре – от реальный, а ланд… ну, переводить не надо.
Сергей вытаращил глаза.
– Ты чо? Это ж мы в реальном?
Я вскинул брови и тоже изобразил удивление.
– Точно знаешь?.. Ладно, дело не в этом. Название должно
быть, прежде всего, ярким, хлестким, запоминающимся. И парадоксальным.
А так… Реален только мир искусства, а мы существуем в отбрасываемой им
тени. Так что название должно приподнимать престиж игровой индустрии…
Конон хмыкнул:
– А кто-нибудь скажет, от чего слово «кино»?.. Ладно,
попробуем, «реландисты»… Нет, длинно. Давайте «релдисты». Релдизм, а мы –
релдисты. Каково?
Гриць сказал с сомнением:
– Мне буква «р» не нравится. Евреи ее не выговаривают, сразу
встанут в оппозицию. На моей Украине вон в Гражданскую перебили всех, кто
вместо «кукуруза» говорил «кукугуза».
– Да ладно тебе, – усомнился Антон. – Щас евреи шо
хошь говорят и не краснеют!.. Но насчет буквы ты прав, картавых многовато…
Назло нам будут звать играми. Может, как-нибудь от виртуальности?..
Виртуалисты, виртисты, вирты, вирмы?..
Я сказал с завистью:
– Гэймер – очень хорошо звучит. Само по себе. Что-то в
нем лихое, русское, разбойничье! Гэй – разбойничий клич, гай – лесная
роща, ер – чистый слог, никаких пришептываний или труднопроизносимых для
картавых или шепелявых звуков. Вот надо что-то подобное… врубились?
Неожиданно в гуле голосов прозвучало слово «байм». Оно ушло
почти незамеченным, опустилось на дно, зарылось в тину сознания, но минут через
пять всплыло, я повертел так и эдак, сказал:
– Байм… А что, в нем что-то есть. Кто предложил?
Голоса затихли, на меня смотрели ожидающе. Конон оглядел всех,
спросил:
– Кто сказал?.. Признавайтесь, убивать не буду.
Снова все смотрели то на него, то друг на друга.
– Вспоминайте, – сказал я. – Словцо удачное.
Что-то цепляет в сознании, хотя еще не понял, что именно. Байм… А мы,
значит, баймеры. Вся индустрия, производящая игры, – байм или баймерство,
а те, кто играет, – баймеры?.. Немного похоже на «байкеры», но это ничего,
есть общее: и те, и другие – нечто лихое, стремительное, молодое,
рожденное в прошлом тысячелетии, но… Хорошо, давайте попробуем. Только, Илья
Юрьевич, начинайте штрафовать каждого, кто скажет «игра».
Сергей сказал недовольно:
– Ну вот, опять сталинские репрессии. А там и ГУЛАГ
построим… Давайте лучше пряником! Рекламой, паблиситей, голыми бабами…
– Голыми бабами – это хорошо, – сказал Антон. –
Если голыми бабами, то у нас есть здоровенный шанс. Размером с самый крупный
вирус гонконгского гриппа! Сейчас это поняли, вон голые девки даже памперсы
рекламируют!.. А рекламу какую-нибудь закрутим?
Конон поморщился:
– Если придумаете что-то оригинальное. Но такое, чтобы разом
подействовало и на придурков, и на умных. Поняли?
Сергей обиделся:
– Ну, Илья Юрьевич, у вас и задания! На умных реклама вообще
не действует. А если и действует, то как рвотное. Для дураков же придумывать
трудно, мы-то все интеллектуалы! Иногда даже строем ходим.
Дверь хлопнула, вернулся Гриць. Обеими руками прижимал к
груди десяток бутылок пива. Пока ставил на стол, врубился в суть, заявил
категорически:
– Байма, баймер?.. Не приживется!
– Почему? – спросил Сергей вежливо. – Слишком
привыкли к слову «игры»?
Гриць отмахнулся:
– В какой эпохе живешь, старче? Невод давно не
стирал?.. То-то море потемнело… Люди настолько отягощены интеллектом,
настолько… что даже кончают жизнь самоубийством. То есть лишают себя жизни,
понял? А остальная масса просто глушит его дохленькую вообще-то
деятельность алкоголем, наркотиками, половыми перверсиями, а кто
поразвитее – играми. Сейчас аристократия исчезла, а плебс есть плебс, ему
подавай хлеба и зрелищ, то есть непыльную работу и всякие игры. Неважно,
«Угадай мелодию», «Спортлото», футбол или компьютерные игры. Само слово «игры»
зовет к балдежу, недуманию, расслабону, кайфу, а вы хотите внести в это занятие
серьезу! Кому нужна серьеза? Весь мир стремится к несерьезным отношениям.
Серьезное обязывает, несерьезное – нет. Потому я голову кладу на отрез… да
и не только голову, что абсолютное большинство электората… это бывшие люди,
если кто не врубился… предпочтет «игры». Почему? Да потому что всего лишь игры!
