И вот сейчас он живет в той же квартире, во дворе в
каменном, тоже «сталинском», гараже новенький мерс, продукты берет из соседнего
магазина, где цены почти вдвое, зато не бывает очередей, а продавцы – само
обаяние.
Раз в месяц какой-нибудь козел из вездетусовочных
графоманов, со страниц газет оправдывая свое скудоумие и плагиаторство,
начинает вещать, что в литературе существует всего девять тем, идей, сюжетов, и
потому, дескать, нет ничего зазорного, что он у кого-то что-то спер. Все
воруют, даже Шекспир воровал, вот и я… как Шекспир! Иной договаривается вообще
до пяти, а то и трех сюжетов, но другие великодушно расширяют до десяти-двенадцати.
Так вот, Горецкий для каждой своей книги находил абсолютно оригинальный сюжет,
новые образы, а уж темы, идеи… Он сам смеялся: мир все время меняется, как же
идеи и темы могут остаться прежними? Да мне в голову не лезут старые идеи! От новых
отбою нет…
Горецкий называл себя человеком старой закалки. Я тоже
так долго считал, а как же иначе, если он сам так говорит? – пока не
понял, что как раз все эти его чудачества, вроде нежелания давать интервью, и
есть признаки человека будущего. В старом добром времени масса писателей
самозабвенно токовала перед телекамерами, наперебой давала интервью газетам,
выступала на конфах, красовались, читала перед аудиторией, но… где они сейчас?
В литературе остаются только те, кто пишет.
Так что Горецкий для нашего дела просто клад, но заполучить
его будет непросто.
Кроме того, остро понадобятся программеры. Не простые
программеры, а те, которые не бросят на полдороге. В стране полно хороших
программеров, даже я знаю таких с полсотни, но пока не вижу ни одного, который
мог бы плечом к плечу пахать рядом с другим. Чувство плеча исчезло, заменилось
чувством острого локтя в бок…
С художником проще, мой друг Миша – прекрасный
художник и вообще прекрасный парень. Надо будет, только свистнет, к нему придет
на помощь столько рисовальщиков, сколько понадобится.
Итак, Горецкий, но как к нему подступиться? Писатель он
очень известный, но со скандальной славой. Заполучив любую из его книг, я уже
не отрывался, пока не прочитывал от корки до корки. Пропускал работу, не спал,
но оторваться не мог: рыдал, хотя совсем не слезливая дамочка, в бешенстве
стискивал кулаки, пытался куда-то бежать, кого-то спасать, кого-то убивать…
Я немало наслушался о нем всяких ужасов. Несколько лет так и жил в
искреннем убеждении, что Горецкий – чудовище, каких не рождал свет, и лишь
совершенно случайно, однажды войдя с соприкосновение с его друзьями – у
него, оказывается, могут быть друзья! – узнал побольше.
Оказывается, Горецкий Марк Сидорович – единственный из
писателей, который демонстративно не пользуется раскрутками, рекламами, никогда
не мелькает на страницах газет, не дает пространные интервью о своей
гениальности. И самое страшное преступление: не участвует в тусовках.
Этого пренебрежения тусовочное общество литераторов простить не могло. На
тусовках складывается некое единство, которое, в свою очередь, дробится на
мелкие кланы и подкланики, но все-таки каждую тусовку объединяет нечто общее.
Хотя бы то, что они все тусуются в одном месте и в одно время. На каких-нибудь
заранее назначенных съездах, конфах, форумах. В силу этого могут между
своими группками грызться насмерть, но когда вопрос заходит о литераторе,
вообще осмелившемся не входить в их тусовку, то тут все бросаются остервенело.
Да, в ход идет все, от «литературный импотент» до «хам» и «невежда», хотя все
его друзья уверяли, что Горецкий – само обаяние, хоть и весьма
ироническое, а уж знаниями может потягаться с любой Академией наук.
Но для меня его знания по фигу: от общих знакомых
просочились слухи, что у него есть мощный комп и что он пишет романы именно на
компе. Но я, читая его книги, голову отдам на отрез, что он наверняка на этом
же компе баймерит, в тому же баймает не в тетрис или марьяж, а явно режется в
продвинутые рилтаймки. Я просто чую, читая его романы, когда именно он проходил
вторую дьяблу, когда кваку, а когда и побаловался с виртуальной Валерией.
А раз так, то никто лучше не придумает сюжет,
неожиданные повороты, трюки, что выжимают слезы, что заставляют сердце биться
учащенно. В команде обязательно должен быть писатель высокого класса!
И не «по мотивам», а именно создавать байму с нуля. Как байму, а не как
перелицованную книжку.
К моему удивлению, телефон и адрес Горецкого оказался в
обыкновенном справочнике. Правда, обыкновенном не совсем, он называется
«Справочник Союза писателей СССР», издан во времена изгнания Адама и Евы из
сада коммунизма, а то и раньше.
Я потыкал в кнопочки, в трубке пикнуло два раза,
щелчок, прямо в ухо сказал очень мягкий интеллигентный голос:
– Алло?
– Меня зовут Андрий, – сказал я торопливо. –
Я глава разработчиков одной компьютерной игры. Мне очень нужно
переговорить… очень коротко – с Марком Сидоровичем.
– Говорите, – ответил мягкий голос.
Я растерялся, ибо Горецкого представлял как желчного
деда с ядовитым голосом, похожим на скрип напильника по листу жести.
– Вы… Марк Сидорович?.. Или сын?
– Я знаю, чей я сын, – ответил голос с мягкой, но
той неподражаемой интонацией, что у меня как на дисплее вспыхнуло
словосочетание «сукин сын», – вы говорите именно с Горецким.
– Ох, простите… Мы все представляем вас другим. Еще раз
здравствуйте, Марк Сидорович! Вам звонит глава разработчиков одной компьютерной
игры… Ох, это я уже говорил… Я понимаю, что вы очень заняты, потому
послушайте меня три минуты, а потом можете к черту…
Голос в трубке сказал мягко:
– Гулять так гулять! Даю три с половиной.
Я сбивался, иногда мямлил и тормозил, иногда ускорялся
как на джифорсе-2, клипил через важные моменты и терял как бонусы все
убийственные доводы, но Горецкий слушал внимательно, иногда угукал или даже
агакал, как человек с высшим образованием, незримо кивал, я в самом деле
чувствовал эти кивки, наконец в трубке прозвучало:
– Ваш рассказ… интересен. У вас есть мой адрес?
– Если он тот же, что в справочнике…
– Каком справочнике?
– Союза писателей СССР.
– Ого, вы какие справочники листаете!.. Ладно, жду.
Домофон, консьержка, стальные двери, потом еще одни, лифт,
снова двери с телекамерой, дальше коридор раздваивается, я прошел в правый, не
ошибся, а когда коснулся кнопки звонка, по ту сторону послышались шаги. Похоже,
здесь проложить стальные листы забыли…
Дверь распахнулась. Невысокого роста толстенький человек,
лицо румяное, седая бородка, в легком тренировочном костюме, животик выпирает
изрядно, глаза живые, добрые, хитрые.
– Здравствуйте, – сказал он первый. – Я –
Горецкий. А вы…
– Андрий, – сказал я поспешно. – Простите!..
Я вас представлял как ядовитого ящера из Лернеи. Щыпастого, с гребнем как
у петуха, только по всей спине… Ну и всякие там рога, копыта, дым из пасти…
