Этот урок быстро выучил ближневосточный газовый гигант – государство Катар, который за амбиции, несоразмерные размерам его территории, российские дипломаты окрестили «рычащей мышью». Мышь не мышь, но катарцы к своим проектам, хоть в сфере газодобычи, хоть в медиаиндустрии, привлекают только самых лучших иностранных специалистов, что позволило им в 1996 году создать суперуспешный в арабском мире и за его пределами медиапроект – телеканал «Аль-Джазира». Его роль в освещении ближневосточных событий невозможно переоценить, что особенно ярко проявилось в ходе так называемой «арабской весны». Тогда многие независимые наблюдатели отмечали джазировскую агрессивную подачу материала, прямо призывающую «арабскую улицу» к эскалации протестных выступлений. Этот канал даже обвиняли в павильонных съемках, то есть в фальсификациях, подменяющих собой честные и объективные вести с «полей».
Турция в эту гонку вступила сильно позже лидирующей группы стран, запустив свой канал «TRT World» на тестовое вещание лишь в середине 2015-го, а на полноформатное – в ноябре 2016 года. Однако, вот слова президента Эрдогана, произнесенные на торжественной презентации канала: «Сегодня TRT занимает место среди считаных мировых медиаструктур, со своими 14 телеканалами, 16 радиоканалами, 5 журналами, публикациями в Интернете на 41 языке и диалекте и с 13 представительствами. Я верю, что канал TRT, за спиной которого такой потенциал и такая сила, прямо как в его слогане, станет окном, открывающим Турцию миру».
Впрочем, по другим компонентам «мягкой силы», включая рассмотренный выше туризм, Турцию уже сегодня никак нельзя причислить к числу аутсайдеров, будь то на Балканах или на Ближнем Востоке, на Кавказе или в Центральной Азии или, скажем, на африканском континенте.
В развитие начатой выше темы туризма невозможно не сказать несколько слов о «бриллианте» в турецкой «короне», ну или в «чалме», как кому будет угодно. Речь идет об одном из лидирующих перевозчиков мира – авиакомпании «Турецкие авиалинии». В турецкой аббревиатуре – «THY», то есть «Türk Havayolları».
По формальному признаку эта компания является частной, поскольку 50,88 % ее акций на момент написания книги находится в свободном обращении. Соответственно государству принадлежат менее 50 %. Однако де-факто с точки зрения процедуры назначения совета директоров компании и контроля над ее деятельностью «Турецкие авиалинии» – самая что ни на есть государственная корпорация. С постоянно растущим самолетным парком, расширением точек назначения по всему миру, включая целевые страны, и с разветвленными активами в других «хозяйствующих субъектах», включая, допустим, долю в уставных капиталах различных турецких лоукостеров.
«Турецкие авиалинии» – обладатели многочисленных наград и званий. На протяжении пяти последних лет они не раз становились лучшей авиакомпанией Европы по версии британского агентства «Skytrax». Думается, что Стамбул не стал бы одной из главных перевалочных баз в регионе, успешно конкурируя с Франкфуртом и Дубаем, не будь у турецкого правительства эффективного подспорья в лице «THY».
Вкладу компании в турецкую «мягкую силу» в стране посвящены многочисленные исследования. Процитируем лишь одно из них: «Турецкие авиалинии» содействуют достижению целей Турции в регионе через стимулирование торговли и продвижение контактов между людьми». И далее: «Ответственность национальных авиалиний за продвижение имени, престижа и внешней политики их наций хорошо вписывается в концептуализацию “мягкой силы”. Выполнение политических целей по продвижению задач внешней политики делает национальные авиалинии инструментом “мягкой силы”». Все это подкрепляется официальными статистическими данными, подтверждающими наличие на практике прямой связи между открытием новых направлений и быстрым, в разы, ростом пассажиропотока и товарооборота.
Турки пытаются замкнуть на себя не только пассажиро– и грузопотоки, но, конечно же, и иностранную молодежь, ищущую возможности для получения недорогого, а по возможности и бесплатного обучения за рубежом. О том, что образование ценно само по себе, читатель мог убедиться, прочитав вторую и третью главы. Речь в них, правда, шла о начальной и средней школах, но принципиально это ничего не меняет, поскольку любое образование по определению несет в себе идеологический заряд.
Первоначальное количество стипендий, выделенных Турцией в 1992 году, то есть сразу после распада Советского Союза, на обучение в стране студентов из тюркских и других «родственных стран», составляло около 10 тысяч. Вплоть до 2010 года этот образовательный проект курировался Министерством образования страны. Однако впоследствии он был передан в специально созданное Управление по делам турок за рубежом и родственным сообществам при турецком правительстве.
Турция на протяжении последних лет прикладывает значительные усилия для того, чтобы превратить себя в международный образовательный бренд. Неуклонный рост числа лиц, обращающихся за получением стипендий, является наглядным подтверждением успешности этой политики. Если в 2011 году было подано 8 тысяч заявок из 50 стран, то к 2015 году поступило уже 95 тысяч заявок из 182 стран. Число иностранных выпускников – обладателей турецких дипломов в самое ближайшее время пробьет отметку в 100 тысяч человек. Ну, а по количеству ежегодно выделяемых стипендий – 15 тысяч мест – Турецкая Республика уже встала вровень с Российской Федерацией.
За принятием в 2007 году президентом Турции Абдуллахом Гюлем решения о создании Фонда имени Юнуса Эмре, поэта и суфия, последовало открытие первых одноименных зарубежных центров турецкой культуры. К настоящему времени эти центры действуют более чем в 40 странах мира от Лондона и Берлина до Куала-Лумпура и Токио. Есть они и в Африке, и на Ближнем Востоке.
Впрочем, по разветвленности сети своих представительств центры Юнуса Эмре пока более чем в два раза уступают и немецкому Институту Гете, и китайскому Институту Конфуция. В частности, это заметно по той же Российской Федерации, где Турция представлена только в родственном Татарстане, а охват немцев и китайцев куда шире, включая и обе «столицы» – Москву и Санкт-Петербург. Но при выставлении оценок Турции следует учитывать ее поздний старт. Под таким углом зрения можно утверждать, что страна не отстает, а достаточно быстро сокращает разрыв с группой лидеров…
Еще пять лет назад можно было говорить о турецких школах начального образования, широкой сетью раскинувшейся по всему миру. Это, по разным оценкам, около 3 тысяч учебных заведений, которые функционируют в 170 странах мира под патронажем движения «Хизмет» турецкого проповедника Фетхуллаха Гюлена, проживающего с 1999 года в Соединенных Штатах Америки в «добровольном изгнании». Однако произошедший после долгих лет дружбы разрыв в отношениях между Эрдоганом и Гюленом полностью лишает смысла разговор на эту тему, во всяком случае, в контексте данного раздела. Просто потому, что Турция отказалась признавать эти школы своими и настойчиво предложила всем странам, где они существуют, скрупулезно проверить их деятельность, а еще лучше, не тратя время попусту, сразу закрыть. В главе 7 будет чуть более подробно рассказано о феномене гюленистов и их деятельности в Турции и за ее пределами. В том числе и о приписываемой им попытке военного переворота, предпринятой в ночь с 15 на 16 июля 2016 года.
