Котов стал нагонять Белова и Борисова. Спецназовцы подхватывали шлем, выключали свет, снова включали, меняя положение, и короткими очередями, чтобы не дать противнику прицелиться по вспышкам выстрелов, били вперед в темноту. По ответным вспышкам выстрелов, по коротким вспышкам фонарей, без которых обойтись нельзя.
Сзади послышались шаги, и Котов оглянулся, вдавившись спиной в стену. Зубченко и Зимин бежали, направляя свет фонарей себе под ноги. В коммуникаторе Белов отчетливо вскрикнул, а затем раздался звук падения тела.
– Седой! – крикнул Котов.
– Нормально, командир, я о какое-то тело споткнулся. Оп, а вот еще!
– Вперед, Седой! Гони их дальше! Зимин, Зуб, осмотреть тела.
Гонка продолжалась еще минут двадцать. Видимо, там впереди оказались люди, морально не готовые к подобного рода бою. Они не умели стрелять на свет и на звук. Гранаты, которые взорвались, были брошены спецназовцами, и эти взрывы совсем деморализовали боевиков. Сейчас они просто убегали, периодически отстреливаясь. Если не будет поворотов и ответвлений, то жить им оставалось пару минут.
Спецназовцы в грохоте выстрелов, в отблеске фонарей, сдавленно кашляя от поднятой пыли, особенно когда в нее приходилось падать лицом, продолжали энергично продвигаться вперед и гнали боевиков все дальше и дальше. Короткая прицельная очередь, еще одна на вытянутых руках, чтобы автомат оказался в полуметре от тебя, и сразу в сторону, на случай, если оттуда станут стрелять по вспышкам твоих выстрелов. И постоянное перемещение снятого шлема с фонарем, который то включается, то выключается. Пули пели и рикошетили от стен. Трижды уже Котов ощущал удары пуль, отлетавших от стен и попадавших в бронеалюминиевый защитный шлем. «А ведь нам повезло, что у них автоматы без подствольников», – подумал он, и тут в подземелье наступила тишина, нарушаемая только хриплым дыханием спецназовцев.
– Не расслабляться, не расслабляться! – крикнул капитан в микрофон коммуникатора. – Вперед! Сколько их там по следам?
– Барс, след один! Он ранен… – отозвался Белов.
Спецназовцы включили сразу все фонари и ринулись вперед к темнеющему неподалеку телу. Человек не шевелился. Белов шлепнул Борисова по плечу, и спецназовец замедлил бег, прицелившись в лежащее тело. Сам Белов осторожно приблизился, поведя фонарем по земле, и, убедившись, что следов больше нет, ногой отшвырнул в сторону автомат подальше от лежащего ничком человека в черном. Черная рубаха и черная безрукавка были пропитаны на спине кровью. Кровь сочилась и из-под черного платка, обхватывавшего голову незнакомца.
– Судя по количеству крови, что из него вытекла, – сказал Котов, подходя, – он не жилец. Переверни его.
Белов нагнулся и перевернул человека на спину. Бородатый мужчина лет сорока или пятидесяти. Вооружен легко, явно не для организации долгосрочной обороны или штурмовых действий. Автомат, восемь магазинов, четыре гранаты, пистолет и нож. Хорошо, что гранатами не воспользовался. Котов подождал, пока Белов нащупает артерию на его шее и ощупает его карманы.
– Все, больше ничего, – поднимаясь на ноги, сказал заместитель. – Получается, что их было всего трое.
– Похоже на разведку, слишком налегке шли.
– Они почему-то двигались назад, раз вышли на нас в боковом проходе.
– Думаешь, пришли, сделали свое дело и обратно? – задумчиво спросил Котов. – Боюсь даже представить, какое они тут дело могли сделать, если дошли до цели и уже возвращались.
– А может, и не сделали.
– Слушай, может быть, все вообще не так, а? – Котов присел на корточки и жестом велел Белову присесть рядом. Вытащив нож, капитан стал чертить на земле и комментировать: – Вот так мы шли от пролома, фактически от периметра к центру Древней Пальмиры. Вот тут, через несколько десятков метров, ответвление. Теперь представь, что они спустились под землю в каком-то другом месте, ближе к периметру, а шли к тому водотоку, по которому шли мы. Зачем? Да затем, что наш водоток был основным или вел кратчайшим путем к их цели.
– Тогда у них была карта, – пробасил за спиной Борисов.
– Да, – согласился Белов, – тогда у них была карта, потому что я не верю, что кто-то из современных людей может выучить наизусть систему подземных тоннелей.
Котов повел фонарем дальше по проходу, потом надел шлем на голову. Приказав спецназовцам тащить тело назад, а Зимину следовать за собой, он побежал к тому месту, где остались еще тела убитых боевиков. Зубченко стоял у стены и, услышав через коммуникатор вызов командира, включил фонарь на шлеме.
– Как обстановка? – спросил Котов.
– Эти лежат смирно, – пошутил спецназовец. – Саперы, прежде чем уйти, прошли чуть по каналу. Следов и мин нет. Если только оттуда кто наведается. Тела обыскивать не стали, чтобы с освещением лишнего не маячить.
– Ну, правильно. Значит, так, Зуб, пройди вперед метров на тридцать и займи позицию. Свет потуши. Босой, ты, аналогично, в обратную сторону.
Оставшись вдвоем, Котов и Белов начали методично осматривать тела и обыскивать их. Тот, что лежал ближе к разветвлению каналов, был убит осколками взорвавшейся гранаты. Множество мелких осколков посекло ему туловище и конечности, а один, более крупный, размером со спичечный коробок, попал точно в висок. И нога обожжена. Граната взорвалась почти рядом с человеком, а потом его отбросило к стене. В карманах абсолютно ничего, на шее никаких медальонов, просто цепочка. Научились, с усмешкой подумал Котов, перестали таскать на себе лишнее, собираясь на такие вот операции.
– Что у тебя, Сашка?
– Пусто, командир. Фонарик вот турецкий. И на автомате на планке Пикатинни
[7] фонарь.
– М-да, любопытные ребята, не находишь, Сашка? В странный рейд отправились с тремя тактическими фонарями на стволах и одним ручным фонариком. И ничего больше! Вшивой отвертки с собой нет.
– Разведка.
– Разведка, – неохотно согласился Котов. – Только разведка чего? Почему на ощупь…
Вдруг он замолчал. Заместитель удивленно поднял голову и посмотрел на командира. Тот стоял, вперив взгляд в землю. Белов ждал, что командир сам объяснит, может, там змея, скорпион, в конце концов, мина замаскированная, которую они раньше не заметили и чудом не задели.
– Саша, иди сюда, – тихо позвал Котов, опускаясь на колени.
Белов подошел и присел рядом, наклоняясь фонарем на шлеме как можно ниже. Серые клочки бумаги или пластика сливались с серым грунтом под ногами, поэтому они их не заметили сразу. Вытянув пальцами из кармана носовой платок, Котов расстелил его на земле и стал аккуратно поднимать клочки и с большой осторожностью класть на ткань. Один, второй, третий… Всего кусочков набралось девять, включая и три очень маленьких. Но спецназовец решил, что ценность имеет каждый обрывок.
