Несмотря па многократные просьбы Велизария о помощи, Юстиниан прислал ему лишь незначительные подкрепления, и, таким образом, вместо того чтобы попытаться снова захватить всю страну, Велизарий оказался вынужденным потратить несколько лет на штурм крепостей и портов противника, нанося им булавочные уколы. Наконец, видя, что бесполезно надеяться на то, что Юстиниан впредь доверит ему достаточно сильную армию, он в 548 г., получив разрешение, вернулся в Константинополь.
Четырьмя годами позже, сожалея о своем отказе от Италии, Юстиниан решил предпринять новую экспедицию. Не желая назначения Велизария командующим, чтобы не иметь сильного для себя соперника, он назначил командующим Нарсеса, который был известен как способный военный теоретик и который па заключительном победоносном этапе первой итальянской кампании Велизария получил возможность проявить свое полководческое искусство на практике.
Нарсес полностью использовал предоставленную ему благоприятную возможность. Прежде всего он выдвинул условие, что согласится занять пост командующего, если ему дадут действительно сильную и хорошо оснащенную армию. Получив такую армию, он повел ее на север вдоль адриатического побережья. Марш армии Нарсеса облегчался уверенностью остготов в том, что Нарсес вторгнется в Италию с моря, поскольку они считали маршрут по побережью, изрезанному многочисленными устьями рек, слишком трудным. Однако, собрав большое количество судов, которые следовали вдоль побережья и использовались для наведения переправ, Нарсес добился высоких темпов передвижения своих войск и вышел к Равенне, не встретив никакого сопротивления. Не теряя времени, он двинулся на юг, обходя многочисленные крепости, которые преграждали ему путь, с целью навязать Тотиле бой раньше, чем тот успеет сосредоточить все свои силы. Тотила занял главный проход через Апеннины, однако Нарсес обошел его с фланга и появился у Тагинэ.
Нарсес имел численное превосходство над остготами, тогда как Велизарий в предыдущих кампаниях испытывал постоянный недостаток в войсках. Тем не менее, стремясь извлечь максимальную выгоду из своего стратегического наступления, Нарсес в борьбе с Тотилой предпочел перейти к оборонительной тактике. Учитывая природный наступательный дух остготов и желая заставить их первыми начать бой, он применил тактический маневр, который явился прообразом тактики английских войск в сражении при Креси
[11] с французскими рыцарями восемьсот лет спустя (см. рис. 6). Нарсес решил сыграть на уверенности остготов в неустойчивости византийской пехоты перед атакой конницы. Поэтому в центре своего боевого порядка он расположил большой отряд спешенной конницы, вооруженной пиками. Этот отряд должен был создать впечатление у остготов, что перед ними находится значительная масса вооруженной копьями пехоты. На флангах отряда Нарсес разместил лучников, выдвинув их вперед в форме полумесяца, которые могли бы засыпать стрелами противника, прорвавшегося в центр. В тылу лучников располагалась основная масса конницы. На некотором удалении от левого фланга, за обратным скатом высоты, он сосредоточил отряд из отборных всадников с задачей нанести внезапный удар по остготам с тыла, как только они введут в бой свои главные силы. Умный расчет Нарсеса достиг своей цели.
Остготская конница была брошена против центра, где якобы находилась ненадежная пехота. С началом атаки конница остготов понесла тяжелые потери от града стрел, сыпавшихся с флангов, а загем была остановлена перед прочно стоявшими рядами спешенной конницы византийцев В это время лучники еще более усилили обстрел и начали обходить остготскую конницу с флангов. Что касается пехоты остготов, то она не решалась подойти на помощь своей коннице из-за боязни удара с тыла силами конных лучников, поставленных Нарсесом у фланкирующей высоты. Повторив неудачную попытку прорвать центр византийцев, остготская конница была вынуждена начать отход. Этим не замедлил воспользоваться Нарсес. Последовал решительный контрудар, основной силой которого являлась византийская конница. Разгром остготов был настолько сокрушительным, что Нарсес почти не встретил серьезного сопротивления при своем вторичном завоевании Италии.
Покорение готов было завершено как нельзя кстати, так как развязало руки Нарсесу при отражении нового нашествия франков, предпринятого в ответ на отчаянный призыв готов. На этот раз франки углубились значительно дальше, чем прежде. Они дошли вплоть до Кампании. Нарсес, по-видимому учтя опыт их первого вторжения и желая дать им «веревку, чтобы они сами себя повесили», уклонялся от боя до тех пор, пока огромная армия франков не растаяла от изнурительного похода и дизентерии. Однако в ее рядах все еще оставалось 80 тыс. человек, когда Нарсес навязал франкам сражение под Касилли вблизи Неаполя в 553 г. Здесь, учитывая особенности тактики франков, Нарсес заманил их в ловушку. Армия франков состояла преимущественно из пехоты, наступала глубоко эшелонированной колонной и обладала значительной мощью и ударной силой. На вооружении пехоты имелось только оружие ближнего боя: копья, боевые топоры и мечи.
В сражении под Касилли Нарсес в центре боевого порядка расположил спешенных копейщиков и лучников. Удар франков по центру заставил их отойти, но затем Нарсес развернул конницу, стоявшую на флангах, и бросил ее на фланги франков. Это заставило франков остановиться и развернуться для отражения атаки. Однако Нарсес не пошел на сближение с ними, зная, что их боевой порядок слишком прочен, чтобы его можно было взломать прямым ударом. Вместо этого он остановил свою конницу на таком удалении, чтобы ее не могли поражать франки топорами, и открыл сосредоточенную стрельбу из луков, на которую франки не могли ответить, не нарушив сомкнутого боевого порядка. Наконец, когда франки, спасаясь от стрел, нарушили боевой порядок и стали осторожно отходить в тыл, Нарсес использовал эту благоприятную возможность для нанесения решительного удара. Этот удар окончательно расстроил ряды франков, и в результате мало кому из них удалось спастись.
На первый взгляд, кампании Велизария и Нарсеса скорее относятся к области тактики, чем стратегии, поскольку многие передвижения приводили непосредственно к бою и было очень мало по сравнению с кампаниями других великих полководцев примеров хорошо продуманного маневра в целях нарушения коммуникаций противника. Однако более внимательное изучение приводит к другому выводу. Велизарий создал тактику нового типа. Применяя эту тактику, он мог рассчитывать на разгром превосходящих сил противника, заставив его наступать в выгодной для него обстановке. В этих условиях даже недостаток сил, конечно небольшой, был для него плюсом, особенно тогда, когда проводилось смелое прямое наступление стратегического масштаба. Следовательно, стратегия Велизария была построена с расчетом скорее на психологию, чем на широкие маневры. Он умел использовать инстинктивное стремление варварских армий Запада к прямой атаке. В борьбе с более коварными и искусными персами он сумел сначала сыграть на их уверенности в превосходстве над византийцами, а позднее, когда заставил восточных варваров уважать себя, учитывал их осторожность и брал верх над ними в психологическом отношении.
Велизарий мастерски владел искусством превращения своей слабости в силу, а силы противника — в слабость. Его тактика также характеризовалась применением непрямых действий; он сперва расстраивал боевой порядок противника, отыскивая стык его частей, как наиболее слабое место, а затем громил его.
