Но вдруг Настя буквально потащила его за руку в дискотеку под открытым небом на дальнем краю набережной. На загороженной рекламными щитами танцплощадке оглушала музыка, слепили отвратительно мельтешащие огни, извивались потные тела пьяных, полуголых мужчин и женщин. Только тут Стас почувствовал, что уже зверски пьян, еще немного, и он что-нибудь натворит, а отрывки воспоминаний о прошедшей ночи окажутся такими, что лучше бы вообще ничего не помнить.
– Пошли отсюда! – прокричал Андреев Насте.
– Что?!!
– Не могу больше, пошли отсюда! – попытался он перекричать музыку прямо ей в ухо, и на этот раз ему удалось.
– Пошли купаться!.. – не менее громко согласилась девушка.
Ночь наступила безоблачная, и стоило отойти от гремящей и слепящей танцплощадки, как на небе проступили звезды. А противоположный берег реки блестел электрическими огнями большого города. Только Стасу было трудно на них смотреть, потому что голова плыла, огни и огоньки сливались в мутный световой шлейф, словно на мокром стекле или в объективе расфокусированной телекамеры.
Они брели тополевой аллеей там, где парадная набережная уже закончилась. Дальше начиналась серия замусоренных песчаных пятачков, выходивших к воде, которые не слишком законопослушные горожане использовали, как дикие пляжи. И стоило поравняться с первой такой песчаной проплешиной, как Настя, повиснув на его руке, оглушительно и влажно чмокнула в ухо поцелуем, шепнув: «Пошли в воду». Скинув с себя футболку, она стремительно поскакала к воде на одной ноге, стягивая непослушные джинсы, сразу вместе с трусиками. Уже через секунду девушка нырнула с головой в черную воду реки, и сильное течение сразу увлекло ее.
Стас раздевался дольше, стараясь не шататься. Кое-как освободившись от одежды, он плюхнулся головой вниз, моментально вынырнул и стоял, пытаясь отдышаться, по грудь в воде. Слегка протрезвев, он вспомнил, что сегодня не один. И начал испуганно оглядываться, потеряв из виду Настю.
– Классно! – Настя неожиданно подплыла сзади, и обвила руками его шею. Андреев пошатнулся, борясь с течением, с трудом восстанавливая равновесие.
Ее нагое тело оказалось так близко, что Стас задохнулся он внезапно захлестнувшего его желания. Но он побоялся, что это просто такая детская забава, после которой озорная Настя выставит его на посмешище. Где-то внутри сидел вечный страх, что он – телеведущий, его узнают, он должен держать себя в рамках. Да еще и ее непосредственный начальник, чуть не вдвое старше.
– Классно, – согласился он, высвобождаясь из ее дрогнувших объятий. Стас побрел прочь из воды, немного боком от Насти. Отворачивался, чтобы скрыть внезапную эрекцию.
Он слышал, как Настя выходит следом, но не решался оглянуться, как бы давая возможность ей прикрыть наготу, нарочито демонстрируя, что он не подсматривает. Но в этот момент Андреев вдруг испугался, что сейчас ничего не случится: вот пока он стоит спиной – она оденется и уйдет! И ничего не будет.
Эта мысль так захлестнула Стаса, что он больше не думал ни о чем. Андреев обернулся, шагнул к Насте, притянул ее к себе, и впился поцелуем в губы. Руки девушки обхватили его шею, и ее тело, в холодных капельках воды после ночного купания, прижалось к нему изо всех сил.
– Я ждала: решишься ты все-таки или не решишься? – чуть насмешливо прошептала она, на секунду высвободив губы.
А дальше ее рука скользнула вниз, вдоль его тела, и нашла то, чего Стас еще минуту назад стеснялся.
– У-у-у!.. – с наигранно удивленной интонацией хмыкнула Настя. – Вот это да! – голос ее внезапно обмяк.
В ответ он только прижался ртом к ее шее, и почувствовал, как пульсирует под кожей горячая нежная жилка. Сердце колотилось у нее с какой-то немыслимой скоростью, как у теплокровной маленькой зверушки. Настя задышала часто, так, словно не хватало воздуха.
Сам, уже изнемогая от желания, Андреев быстро оглянулся по сторонам. Они стояли на небольшом пятачке сырого песка, который был еще и наполовину замусоренным. Здесь негде было пристроиться, не вывалявшись в каком-нибудь дерьме. Но вверху, ближе к аллее, стояли два мощных тополя. До них был один шаг. Настя тут же сделала его, и приникла к дереву, обхватив ствол руками. Андреев приблизился сзади, и, раздвинул ее ноги чуть шире. Но получилось все равно не удобно. Ноги оказались слишком длинными.
– Чуть ниже, – потребовал он. Настя подалась ему навстречу.
– Дай мне руку! – уже на грани истерики умоляла она.
Андреев обхватил ее шею рукой, почувствовав, как девушка потихоньку кусает его предплечье. И одним мощным толчком вошел в нее, ощутив и то, как Настя с надсадным стоном блаженства до боли вцепилась зубами в его руку.
– Как мило! Прям у всех на виду! – ехидный женский голос со стороны аллеи прозвучал чудовищно некстати. – Ха-ха-ха! – наткнувшаяся на них компания молодежи не собиралась уходить, не навеселившись досыта.
Настя, быстро вывернувшись, исчезла под защитой речного берега.
– Завидно, что ли?! – бросил сквозь зубы Андреев, и, не дожидаясь ответа, тоже вернулся к реке.
Настя уже одевалась, опять подпрыгивая на одной ножке, натягивала джинсы.
– Уроды! – зло огрызнулась она.
– Мы слишком людное место выбрали, – признал очевидное Андреев.
Испытывая досаду, он тоже надел джинсы и обнял девушку.
– Найдем место, где никого нет? – предложил он.
В ответ Настя только многообещающе стиснула его ладонь.
– Глотни коньяку! – предложил он. И почему-то ощутил прилив огромной нежности, глядя на ее горло, с неумелым старанием выгнутое вверх, когда девушка сделала пару обжигающих глотков из почти опустошенной бутылки.
– Класс! – улыбнулась она, лихим движением вытирая губы ладошкой.
Но длиннющая тополевая аллея оказалась этой летней ночью местом отвратительно людным и не пригодным для любви. Неподалеку, прямо на берегу, пара джипов высвечивала фарами кусок берега и застолье, накрытое на надувных матрасах. Еще дальше просто лежала здоровенная куча мусора. Какие-то люди оказывались везде: и в воде, и на суше, невзирая на темноту.
Им повезло не скоро. Пришлось отойти совсем далеко. Так, что впереди из темноты зазвучал громкий перестук ночных поездов. Значит, они добрели почти до самого железнодорожного моста. Где-то дальше к мосту, бомжи жгли костер. Хрипло перекликаясь о чем-то в ночи. Но сил искать другое место не оставалось уже ни у Стаса, ни у его юной спутницы. Здесь им, наконец, попался никем не занятый песчаный пятачок.
Стас не очень четко помнил, как все произошло. Он осознал себя снова, когда все уже случилось. Он лежал спиной на прохладном песке, тяжело дыша, испытывая не то счастье, не то – опустошение. А Настя, только что содрогавшаяся от бурного оргазма, повернулась и грациозно провела пальчиком по его груди, а потом принялась нежно целовать ее, без спешки прижимаясь во всю ширь мягкого рта.
