Сам Стас уже не мог говорить с Марком на чистоту. Он порывался задать вопрос – правда ли, что Даянов ведет переговоры о продаже «Ориона»? Или это выдумки врагов, желающих напакостить? Но не спросил. Не смог превозмочь себя, толкнуть Марка на ложь прямо в глаза. Андреев так часто выслушивал всевозможные лицемерные отговорки политиков и должностных лиц, что выработал тошнотный синдром на ложь. Не объяснимый, но безошибочный. И не готов был получить сейчас какое-нибудь искусное вранье от Марка. А то, что Даянов не скажет ему правды, Стас был почему-то уверен.
– Мне звонил твой придурок, Шестаков, – наконец повернулся Марк. – Плел какую-то чушь. Пытался шантажировать. Предлагал купить информацию за сто тысяч долларов. Прикинь?.. У него, по-моему, белая горячка уже от пьянства. Ты как думаешь? Ладно, пошли, прогуляемся.
Андреев обратил внимание, что, убирая телефон, Даянов не просто сложил его, а даже совсем отключил. Машина остановилась у входа в городской центральный парк. Это еще сильнее удивило Стаса. Оказалось, что Марк планирует говорить на открытом воздухе, чего за ним прежде не водилось. Водитель-телохранитель тоже вышел из машины, и побрел за ними на расстоянии, оставлявшем возможность контролировать ситуацию вокруг.
– «Прослушками» какими-то меня стращал, – продолжал Даянов. – Совсем ума нет. Я свой кабинет на проверку сегодня поставил на всякий случай. На выборах с каким только дерьмом не столкнешься. Вы тоже лишнего не болтайте по сотовым телефонам. Обстановка нынче напряженная. А тебе, кстати, он не звонил, этот Шестаков?
– Нет, – ответил Стас. Ему показалось, что Марк тщательно вслушивается в его интонацию, правда ли, что не звонил? Не знает ли Андреев то, что знать ему не положено.
Стасу действительно нечего было сказать. Разве что вспомнить, как пару раз Шестаков донимал его пьяными откровениями, дескать, мечтает «рубануть денег» сразу столько, чтобы уехать к морю и никогда больше не работать. «Добыть бы такую информацию, чтобы за нее сразу чемодан «налика» отвалили. Просто за умолчание. Но Уотергейтов у нас не водится», – разочарованно сетовал тогда Генс.
– Если вдруг позвонит, ты Шестакову передай, чтобы бросал эту затею, – предупредил Марк. – Журналисту за шантаж положена уголовная статья. Это я – гуманист. А если он надумает такие трюки с другими людьми делать – плохо кончит. Но я тебя не для этого позвал. Рассказывай, что там было на сессии?
Андреев принялся описывать, каким образом губернатор потерпел поражение в заксобрании. Марка интересовали любые подробности.
– Ну, и как твои ощущения? – спросил Даянов. – «Дед» после этой сессии успокоится? Поймет, что игра проиграна?
– Думаю, нет, – признался Стас. – Губернатор никогда не сдастся. Привык, что он тут главный. Не представляет иного. Скорее, «дед» сейчас пойдет на крайние меры. Не знаю, на какие, просто ринется напролом.
Даянов кивнул в знак согласия.
– Тоже так думаю. До повторной сессии остается неделя. Через неделю все будет кончено. Или власть в области сменится, или нам здесь не жить. Ровно столько нам отпущено, чтобы дожать ситуацию. Другой возможности не будет.
Они брели по главной аллее, пересекавшей парк по диагонали.
– Сессия в будущий вторник, – продолжал рассуждать Даянов. – Перед этим, в воскресенье, наше шоу «Скандал». К выходным у меня появится материал, который поставит крест на губернаторстве Захарова. Его надо будет выдать в эфир. Помнишь, убийство бывшего управделами Журавлева? Это «дед» отдал такой приказ. Есть доказательства.
– Какие доказательства, Марк? – Андреев почувствовал, что ему становится не по себе.
– Существует запись разговора Захарова. «Дед» там говорит, что устал от Журавлева, что тот забыл, кому всем обязан, зарвался, и мешает. Дает понять, что рад избавиться от него. Впрямую приказ не отдает, но такие вещи и не говорят вслух. Там главное – с кем «дед» разговаривает. Знаешь, есть структуры ветеранов милиции? Например, «Фонд поддержки ветеранов органов внутренних дел «Долг и Честь». Очень влиятельная контора. Нигде не светится. Но деньги там серьезные. Это вроде ментовского общака. И рулит этим фондом полковник Батищев. В недавнем прошлом – первый зам начальника УВД области. Теперь пенсионер в сорок пять лет. Они там все такие. Крепкие мужики в расцвете сил. Матерые…
– Марк, это безумие, – тихо сказал Стас.
– Разве человек после этого может руководить областью? Бандит, договаривающийся с киллером, не имеет право нами управлять. Ты все хотел, чтобы мы не врали? Вот она – правда. Теперь слабо ее в эфир выдать?!.. – криво улыбнулся Марк. – В воскресенье мы можем переломить ситуацию. Исправить то, что не смогли сделать на выборах. Это по старому закону, пока были прямые выборы губернаторов, пришлось бы всему населению области полгода мозги поворачивать. А сейчас достаточно точечного попадания. Чтобы информация попала всего одному человеку в Кремле. Или его близкому окружению…
– И как мы туда дотянемся? – зло поинтересовался Стас
– Продадим фрагменты программы федеральным каналам. На такую сенсацию они клюнут. Это даже для Москвы суперновость. А там уже остановить ее будет невозможно. Все ТВ-каналы они отсюда не перекроют. А мы еще и приплатим, кому надо.
Солнце скрылось за домами, на улице начинало быстро темнеть. Над парком поднимался ветер, заставляя дребезжать верхние, голые ветки деревьев.
– Это тебе не со своими спорить и правду требовать! – с неожиданной злостью заявил Марк. – Информация может быть опасной штукой. С ней, как с электричеством, требуется соблюдать технику безопасности. А это значит, получил журналист информацию – выдай ее, озвучь и спи спокойно. Когда ты уже все вывалил, что с тебя взять? Это пока ты носитель тайной информации, вот тогда могут найтись желающие тебе рот заткнуть.
Это было уже не просто предупреждение. Андреев понял, что президент «Ориона» связал его знанием опасной информации. Марк принял меры перед воскресеньем. Теперь, если Даянов пойдет на дно Андрееву тоже не спастись. Ведь с этой информацией даже возможность пойти в органы была отрезана. Сколько проживет информатор, пожаловавшийся генералу УВД, что его бывший зам – организатор заказного убийства? Стас впервые в жизни почувствовал себя загнанным в ловушку.
– И вот что еще, – завершая разговор, добавил Марк. – Ты бросай фокусы рефлексирующего интеллигента. Этот эфир «Скандала» снова должен вести ты сам. Будем считать, что «Орион» отзывает тебя из отпуска. Этот бой будет главным. И каждый человек на счету. А ты у меня самый опытный и умелый боец. Судьба канала решается. Так что готовься. Самое главное в эфире должен сказать ты – никто другой для этого не годится…
«Мерседес» президента телеканала ждал у выхода из парка. И водитель уже сидел на своем месте за рулем. Но Андрееву ужасно не хотелось, после такого разговора ехать рядом с Даяновем. И он отказался, найдя какую-то отговорку. А тот не возражал.
По пути в редакцию Андреев вообще ни о чем не думал. Он был слишком шокирован услышанным. Он знал, что Марк умеет играть жестко. Но впервые испытал на себе, как президент «Ориона» применяет «силовые приемы». Тот не оставил Андрееву никакого выбора. Не спрашивал его согласия. И вот это обескураживало. Ведь еще недавно, Стасу казалось, что они доверяют друг другу. Может быть, Марк прав, что в решительный момент он не оставляет людям возможности на раздумья и колебания? Может, так и должен делать хороший командир перед последним боем?
