Она говорила ещё долго, весь день, иногда брала на руки чёрную кошку, которая важно обходила свои владения, гладила её и называла чёрным лохматым комочком. Яна обижалась, но виду не подавала, ласково мурлыкала и, как будто, даже, улыбалась. Солнце жарило плечи не по годам седого парня, пот бил ручьём, уже побаливала спина и ноги, плечи и руки,– каждый миллиметр тела. Стёпа работал и работал. Настя наслаждалась жизнью.
Постепенно день подходил к концу. Юноша уже принялся пилить брёвна, вернее пока только срубать ветки с притащенных, каким-то уму непостижимым способом, старушкой деревьев, сухих, но толстых и плотных, соответственно тяжёлых, срубленных под корень. Всего их насчитывалось около ста, может больше.
– Бабуль, да из этого дом построить можно!
– Ах, да, забыла сказать, ты всё не пили! Нам с тобой ещё пристройку делать.
– Какую пристройку?
– Как какую? Комната у нас одна, на чердаке травы, грибы и прочее, мне уже надоело там спать. Я в твою комнату переберусь, а ты себе новую построишь.
Юноша хотел, было, возразить, но потом понял, что в этом случае его вообще выгонят на улицу или на тот же чердак. Что же, дело было вечером, делать было нечего. А, правда, что ещё здесь делать? Спать?
Солнце исчезало за горизонтом, разбрасывая красные и оранжевые краски. Старушка во всю храпела в гамаке вместе с посапывающей кошкой. Силы уже совсем покинули Степана, он сел на бревно и упёр руки в щёки, затем осмотрел результаты своих трудов. Аккуратные грядки, без единого сорняка, красивые клумбы (казалось, цветы говорят ему спасибо), сорок брёвен с обрубленными ветками, которые, в свою очередь, аккуратной кучей лежали в стороне. И даже пять из них распилены на пятнадцать частей каждое. Глазам не верилось, неужели всё это сделал он за один день!? Юноша устало потянулся и потрепал виски, зевнул, хотелось спать. Волна усталости накрыла его так внезапно, как это бывает с цунами, так же внезапно захотелось спать. Он осмотрел себя: весь в грязи, в земле и стружке, не помешало бы помыться.
– А ты что это остановился? – баба Нюра, как почувствовала, что внук перестал работать, – а что это, уже закат? Ну ладно, на сегодня хватит.
– Бабуль, я есть хочу, а ещё бы помыться не помешало.
– Да,– она растерялась,– да, таким грязным я тебя в дом не пущу!– она забежала в дом, и через минуту вытащила новую порцию салата всё в той же немытой тарелке,– на, поешь, потом к озеру сходим. Только смотри, аккуратно, уже темнеет, а тут волки ходят.
– Кто?– парня почему-то передёрнуло, что-то очень неприятное шевельнулось в памяти,– Волки? Это эти, серые, лохматые?
– Ну да, вроде, они самые.
– Нет, давай лучше помыться с утра сходим, а я сегодня в гамаке посплю.
– Зря. Ночи холодные, а потом, с утра работы много. Давай, я лучше тебя заклинанию научу, чтобы волков отпугивать, да и зверей вообще, диких.
– Хм, а ты колдовать умеешь?
– Мама пару заклинаний рассказала. Ну, ты слушай. Идёшь по лесу, идёшь себе, никого не трогаешь… а тут волки! Много-много волков, целая стая! Две стаи!
– Мне уже страшно.
– Будет ещё страшнее! Три стаи! Четыре! И все, такие, большие волки, матёрые, закалённые в боях, изо рта слюна капает, клыки до сих пор в свежей крови! И вот они скалятся, такие, рычат, понимаешь, окружают медленно и безвыходно. Ни одной щёлочки не оставляют, куда не сунешься,– там волчья пасть! И вот сидишь ты да смерти ждёшь. Ну а им этого и надо. И, мгновение, они бросаются на тебя, пронзают клыками, рвут на куски, а ты ещё жив. Ни один из них не перегрызёт твоё горло, потому что им нравится, как ты кричишь, тщетно пытаешься отбиваться окровавленными конечностями. Они дают тебе возможность подняться на ноги и побежать, бегут следом, кусают пятки, гоняют по лесу и смеются…
– Бабуль, может, хватит.
– А? Что, всё-таки страшно? – её лицо просто засверкало от радости.
– Да, страшно. Так что за заклинание?
– Что ж, вернёмся в начало. Идёшь ты по лесу, идёшь, такой, никого не трогаешь… а тут волки! Много волков! Целая стая!
– Я это уже слышал.
– Не перебивай старших!– она упёрла руки в боки и сделала воистину грозный взгляд,– На чём я! А. Две стаи! Три стаи! Четыре! И все такие большие волки, матёрые, закалённые в боях, изо рта слюна капает, клыки до сих пор в свежей крови! И вот они скалятся, такие, рычат, понимаешь, окружают медленно и безвыходно. Ни одной щёлочки не оставляют, куда не сунешься,– там волчья пасть! И вот сидишь ты да смерти ждёшь, – она замолчала и вопросительно посмотрела на внука.
– Что?
– Сидишь и смерти ждёшь, сидишь и смерти ждёшь,– она начала приближаться к юноше с вытянутыми руками и открытым ртом, сверкая своими, на редкость, для такого возраста, хорошими зубами, очень эффектно подражая голодному волку.
– Эй, ты что, старая?– Стёпа упал с бревна, раскатив всю кучу, но это не остановило старушку, которая с неповторимой ловкостью прыгала по ним.
– Да будь я волком, я б уже давно тебя проглотила!– она приняла насмешливый и разочарованный вид, и упёрла руки в боки. Молодёжь! Я думала, ты не так безнадёжен! Ну, подумай сам, сидишь ты и смерти ждёшь, а надо, что сделать?
– Бежать сломя голову.
– Нет.
– Залезть на дерево.
– Оставь линейное мышление, к чёрту! Думай, как я.
– Нужно притвориться волком.
– Почти. Ну, у тебя получиться. Ты уже на верном пути.
– Нужно притвориться матёрым волком, порешившим много крутых перцев!
– В точку! А ещё сказать: Брысь!
– Ты что, серьёзно?– Стёпа уже начал сомневаться в психическом здоровье своей бабушки и теперь по-настоящему стало страшно! Может, и разбойников никаких не было? Сама забила до полусмерти, а потом выхаживала, не желая потерять рабочую силу!
– Абсолютно серьёзно, внучок! Пойдём, покажу на примере.
Он пытался сопротивляться, но старушка просто схватила его под мышку и потащила вглубь леса. Что-то это ему напомнило. Откуда у этой старухи такая сила!? Она тащила его около часа, стало совсем темно и в кустах действительно засверкали глаза.
– Волки!– Юноша в истерике забился у бабушки под мышкой, но могучая старушка не давала ему и шанса вырваться из богатырских объятий и лишь как-то нездорово улыбалась. Волки уже начали подходить всё ближе, сверкая клыками,– выпусти меня, я не хочу здесь умирать!
– Умирать? Ну, ты загнул! Сегодня никто не умрёт, не бойся. Разве ты забыл о заклинании? Ещё мгновение и всё решится.
Голодные звери окружили обе жертвы и уже собирались наброситься. Баба Нюра выпустила Стёпу, он упал на пятую точку и сначала попытался забраться ей под юбку, но что-то ему там показалось страшнее смерти.
Совершенно равнодушный взгляд на лице пожилой женщины, чувствовалась сила. Серые подходили с опаской, не понимая в чём дело. Она заглянула в глаза каждому из них и произнесла, почти что шёпотом, но уверено и предупреждающе, заклинание «брысь». Те как-то неуверенно попятились. Снова прозвучало заклинание, и волки скрылись из виду.
