– Ой, сынку! – истошно завопила мамаша гармониста. – Що робится! Як воны цей дуре подають! Ты тильки побачь, скильки грошей!
А сынку уже не просто смотрел на гроши, а пачками выхватывал их из-под ног рыдающего Тутанхамона.
– Гля, братва, бабло! – радостно вскричал густой среднерусский бас в накатившей на нас группе туристов.
Через пару секунд моего златомордого противника уронили на землю, после чего в радиусе двух метров вокруг меня двуногих прямоходящих граждан не осталось. Одна я торчала посреди коленопреклоненной толпы, окаменевшая, точно идол.
Ловко перепрыгивая через согнутые спины, справа от меня промчался Маня. Это вывело меня из оцепенения.
– Чемодан хоть отдайте, ироды! – вскричала я, выдергивая из гущи тел пустой помятый несессер.
В тоннель с топотом влетел приличный с виду мужик в цивильном костюме. Он орал по-немецки и размахивал каким-то значком. Я сообразила, что подоспел полномочный представитель службы охраны общественного порядка, и поняла, что мне пора удаляться. Как говаривал Вильям наш Шекспир – мавр сделал свое дело, мавр может уходить!
Не было сомнений, что охрана не промахнется и обязательно задержит моего златолицего Тутанхамона. Ведь, пока его не умоют растворителем, он будет воистину ярчайшим представителем преступного мира!
Я поскорее выбралась из толпы и во все лопатки припустила вслед за Маней.
Брюнет бежал быстро, и я старалась от него не отставать. Это была реальная задача, потому что Маня расчищал мне фарватер.
Как ураган (два урагана!) пронеслись мы через всю площадь, с гулким топотом промчались по тоннелю, вылетели на следующую площадь, обогнули просторную яму с виднеющимися в глубине ее остатками древних стен и побежали по пешеходной улице. Средняя скорость фланирующих по ней была гораздо ниже нашей, поэтому я то и дело задевала кого-то локтями и извинялась:
– Сорри! Сорри! Миль пардон! Простите!
– А что, «Динамо» бежит? – безошибочно угадав во мне соотечественницу, насмешливо крикнул какой-то парень с гитарой.
– Все бегут! – узнав цитату, машинально ответила я.
Бежали действительно не только мы с Маней: в полусотне метров впереди во все лопатки чесали Денис и Зяма. Я поняла, что Маня следует за ними.
Впереди возвышался величественный и прекрасный собор Святого Стефана, но не он был целью нашей высокоскоростной экскурсии. Неожиданно Денис круто свернул в переулок, и все остальные последовали его примеру. Приблизившись, я увидела, что опередившие меня мужчины сгруппировались у небольшого автомобиля. Маня дергал дверцу, рискуя вырвать ее с корнем, Зяма влип лицом в стекло, всматриваясь в сумрак салона, а Денис гремел ключами и преуспел больше всех.
– Инна! – позвал он, открыв дверцу и занырнув в нее до половины. – Вот скотина!
Я было удивилась, что капитан так грубо зарифмовал имя любимой девушки, но оказалось, что ругательство адресовано вовсе не ей. Кулебякин вынырнул из авто, хлопнул дверцей так, что машинка закачалась, и побежал в обратном направлении быстрее прежнего. Удивленно переглянувшись, мы поспешили за ним.
– А в чем… собственно… дело? – в три приема выдохнула я на бегу.
– В обмен на деньги… этот гад… отдал ключи от машины, – с такими же паузами ответил мне Зяма. – А Дюхи там нет!
Я уже не могла бежать и остановилась, шатаясь и держась за бока. Добрый Зяма затормозился и помог мне удержать равновесие. Мы застыли посреди улицы подобием скульптурной группы и перекрыли движение редкому транспорту.
– Би-бип! – послышалось сзади.
– Уйдем с дороги.
Зяма оттащил меня в сторону, и мимо нас шустро прокатилась знакомая серебристая машинка.
– Не понял? – Милый удивленно взглянул на меня. – В ней же никого не было!
– О господи! – ахнула я. – Неужели Тутанхамона не повязали и он сбежал?!
Зяма поглядел на меня, как на ненормальную, но я не стала терять время на объяснения. Презрев колотье в боках, я опрометью припустила в Хофбург.
Напрасно я беспокоилась: наш златолицый враг никуда не делся. Он по-прежнему пребывал в тоннеле у шлагбаума, к которому его прижал разъяренный Кулебякин. Судя по колебаниям полосатого бруса, капитан размеренно колотил Солнцеподобного о шлагбаум, в прямом и переносном смысле выбивая из него признательные показания. Стоящий рядом охранник так же размеренно открывал и закрывал рот, но в происходящее не вмешивался – не иначе не мог определить, кто тут наиглавнейший нарушитель закона и порядка.
Вытряхнув Тутанхамона, как половик, Кулебякин сбросил его на руки охраннику, повернулся и пошел нам навстречу.
– Что?! – в один голос спросили мы с Зямой.
Денис, не ответив, протолкался между нами, доплелся до газона, уронил себя на травку и обхватил голову руками.
– Что с Дюхой? – дрогнувшим голосом спросил Зяма.
– Он не знает, где она, – глухо ответил Кулебякин. – Этот идиот думал, что нам нужна машина и собирался вернуть за выкуп именно ее! А Инку он похитил случайно – принял ее, придурок, за меня!
– Как это он перепутал? – резонно, но не своевременно удивился Зяма.
– Было темно, а Инка высоченная, как иной мужик, да и одета, с точки зрения нашего турецкоподданного, совсем не по-женски: куртка, джинсы, кроссовки.
– И еще она надела твою приметную белую кепку с олимпийскими блямбами! – вспомнил Зяма. – И свои длинные волосы под нее спрятала!
– Короче, когда похититель понял, что украл не меня, было поздно – он уже привез Инку в свою деревню. И запер ее там в каком-то бараке!
– И? – мужаясь, пискнула я.
Похоже было, что сейчас Денис скажет: «И барак сгорел дотла» или «И барак черти унесли».
– И она оттуда сбежала! – сказал он.
– Фу-у-у! – дружно выдохнули мы с Зямой.
– Так что ж убиваешься? – с облегчением засмеялась я. – Сбежала – значит, найдется!
– Так он уже искал! – Денис кивнул в сторону Тутанхамона, плененного охраной, и сплюнул на газон.
Неслышно подошедшая Моника о чем-то спросила меня по-немецки.
– Нихт ферштеен, – машинально ответила я.
– Моничка спрашивает, почему ваш друг так горюет, – перевел Маня.
– Наш друг боится, что потерял свою невесту, – удрученно сказала я, и он перевел мои слова для Моники.
Она неожиданно разразилась длинной фразой, и Маня, отвернувшись от меня, включился в оживленный разговор. Я уловила пару знакомых имен – Катя и Инна. Они повторялись неоднократно, и это меня сильно заинтересовало. Забыв о своем желании держаться подальше от рокового блондина Муни, я потянула его за рукав, заставила обернуться к Моне и Мане и с подозрением спросила:
