– Лови подарок, – сказал по рации командир.
– Держу! – ответил Саша.
Все процедуры были отработаны ещё на земле и руки помнили порядок действий.
Ча Су Бок начал понемногу выбирать конец, наматывая его на миниатюрную вьюшку. Найдёнов вынул из подсумка пластиковый контейнер, приладил его к фишке фидера и нажал выступающую кнопку. Сжатый газ выдавил в контейнер жёлтую пену и навсегда запечатал клеммы электрического соединения. Теперь можно осмотреться и минуту передохнуть. Плотников выглядывал из переходного шлюза и был готов прийти на помощь. Саша уже подтянул антенну к станции и устанавливал её на новое место.
Найдёнов, цепляясь за выступающие детали, обследовал спускаемый блок «Тайфуна», в котором покоился лучший в мире танк. «Армата» был защищён тонким алюминиевым корпусом с золотистым покрытием, отражающим солнечные лучи. По бортам «Тайфуна» были закреплены четыре сегмента для аэродинамического торможения в атмосфере Марса. Перед посадкой их предстояло объединить в один сверхпрочный жаростойкий колпак.
– Командир, я потерял одну гайку, – услышали космонавты огорчённый голос Ча.
– Куда она делась?
– Чёрт её знает! – с досадой ответил Саша. – Просто выскользнула из рук и исчезала. Словно испарилась. Скорее всего, она уже на Марсе.
– Внимательно осмотрись. Не приведи господь, гайка прилипнет где-нибудь. Где не надо…
– Давайте не думать о плохом…
Саша накрепко завинтил все гайки и подсоединил кабель к разъёму антенны.
– Готово! – сказал он по рации.
– Всем в шлюз! – дал команду Найдёнов. – Солнечные ванны нам противопоказаны.
Глава 31
Аппарат «Феникс» обнаружил залежи
льда непосредственно в грунте планеты Марс.
На следующий день космонавты совершили повторный выход в открытый космос. Втроём они собрали аэродинамический тормозной купол на посадочном модуле танка.
Четыре сегмента полусферы плотно прилегали один к другому и закрывали носовую часть «Тайфуна». Работа была трудная точная и кропотливая.
Когда всё было готово, Плотников размотал кабель дистанционного пульта и доложил:
– Командир, есть контакт!
– Включай!
– Запалено, бойся! – закричал Плотников и нажал первую кнопку.
На стыке двух сегментов побежала яркая змейка термитной сварки. Из шва летели острые искры и струился белый дым. Операцию повторили ещё три раза и купол тормозного отражателя приобрёл монолитную прочность.
– Хорошая работа! – похвалил экипаж Найдёнов.
– Служим России! – по уставу ответил танкист.
– Рады стараться, господин полковник! – сказал Плотников.
Теперь всё было готово для высадки десанта.
– Устроим прощальный ужин, – сказал Найдёнов, обращаясь к экипажу. – Завтра нам предстоят великие дела.
Ча Су Бок выплыл из кладовой с мешком продуктов. Космонавты устроились в креслах за импровизированным столом. Столом служил прозрачный пластиковый контейнер, парящий в воздухе между ними. Найдёнов вынул из контейнера алюминиевую баночку с чаем и пальцем нажал на донышко. Внутри ёмкости сработал нагревательный элемент и через минуту банка стала горячей.
– За мягкую посадку! – сказал командир.
– Погоди, Влад, давай по-взрослому! – сказал Плотников.
– Не перебивай тостующего.
– Тост без вина, что брачная ночь без невесты, – сказал Николай и вынул из кармана плоскую бутылочку. – Космический вариант – пять звёздочек! Кто против?
– Я – за, – сказал Саша Ча, – Николай – тоже. Принимается большинством голосов.
– Уж эти мне демократы! – сказал командир, принимая бутылку из рук Плотникова. – Кстати, как ты её протащил на станцию?
– Ловкость рук, – скромно ответил штурман. – Если бы ты заказал Потеряеву, она бы сейчас висела здесь. Вон на том гвозде…
– Это моё упущение, – улыбнулся лётчик и продолжил тост: – Друзья! Мы преодолели миллионы километров и провели вместе много тревожных дней. В этом тесном пенале не перегрызли друг другу глотки, а сроднились и научились понимать товарища с полуслова. На Земле нас уже прозвали космическими братьями. Думаю, так оно и есть. Впереди предстоит трудная, рискованная мужская работа. Лётчики говорят: «Каждый полёт начинается со взлёта, но не каждый заканчивается посадкой». Выпьем за то, чтобы каждый наш взлёт завершался мягкой посадкой!
– Принято! – подтвердил штурман.
– Бон вояж! – сказал полиглот Ча.
Глава 32
Кратер Гейла – ударный кратер на Марсе,
названный в честь Уолтера Фредерика Гейла,
астронома-любителя, который наблюдал Марс
в конце XIX века и описал на нём каналы.
Его диаметр – около 154 км.
Посадочный модуль «Фрегат» космонавты прозвали «калошей» за своеобразную аэродинамическую форму. И в этой «калоше» было тесно. Приборную панель подпирали два кресла с колонками управления. Три квадратных иллюминатора располагались у ног космонавтов и два таких же – над пультом управления. За толстыми стёклами неспешно разматывались коричневые долины Марса. Кормовая часть была плотно забита аппаратурой для марсианского космодрома, запасами кислорода и продовольствия.
Найдёнов и Ча Су Бок задраили герметичный люк и заняли свои места в креслах. Скафандры сковывали движения. Командир вытянул руки, привыкая к плавному сопротивлению рулевой колонки и рычагов управления тягой двигателей.
Ча Су Бок ёжился и затягивал туже привязные ремни. Сейчас он был пассажиром.
– До старта десять минут, – услышали они голос Плотникова.
– Понял, десять минут, – продублировал Найдёнов. – Электроника в норме. Двигатель к пуску готов.
– Принято.
– А вдруг, мотор не запустится? – спросил Ча.
– Тогда Плотников вернётся домой, а мы навсегда останемся в памяти благодарного человечества.
– Спасибо, успокоил…
– «Фрегат» будет падать, по баллистической траектории, – пояснил командир. – И только на последней стадии мы перейдём на управляемый полёт. Это всё равно, что проскочить сквозь игольное ушко. Постарайся не визжать, если будет страшно.
– Жаль, что у нас нет парашютов.
– Они здесь без толку. Атмосфера в сто раз жиже, чем на Земле.
– Мне было бы уютнее в танке.
– У «Тайфуна» будет жёсткое приземление. У танкиста Ча уши отклеятся и позвоночник ссыплется в трусы.
– Юмор у тебя, однако…
