– Тридцать метров вперед! – дал команду Найденов.
– Принято! – ответил Ча, увеличивая скорость. – Сколько весит эта тележка?
– Около тонны.
– Я ее совсем не чувствую.
Быстро стемнело и Саша включил фары. Черные тени скал метались перед глазами водителя.
– Стоп! Приехали! – сказал Найденов и скинул трос с буксировочного гака.
– Не забудь включить ему движок, – напомнил танкист.
Найденов повернул выключатель в нужное положение. Марсоход ответил коротким возгласом: «Вау!» и завертел своей телекамерой.
– Не психуй, мустанг, все в порядке, – сказал ему командир.
– Он по-русски не понимает, – засмеялся Саша.
Внезапно космонавты услышали негромкую мелодию: «Happy birthday to you, happy birthday to you…» Марсоход исполнял популярную песенку и плавно кружил на одном месте.
– Во, дает! – воскликнул Саша.
– Сегодня он действительно родился во второй раз, – ответил Найденов.
Обратно ехали молча. Оба сильно устали. Чуткие стрелки дозиметров подбирались к красным меткам. Завтра у космонавтов будет тяжелый день.
На далекой Земле сотрудники НАСА получили фотоснимки и телеметрическую информацию, переданную марсоходом «Кьюриосити». В телефонном разговоре президент Соединенных Штатов сердечно поблагодарил Российского президента за оказанную помощь и объявил о награждении Найденова и Ча Орденом почета. С некоторым запозданием президент России подписал указ о представлении к наградам трех марсианских космонавтов. Они стали героями России.
В это же время Конгресс США, не без иронии, согласился платить России установленную пошлину за исследование марсианских территорий, но при условии, что пункты таможенного контроля будут оборудованы непосредственно на поверхности Марса. Масс-медиа с необычайным сарказмом комментировали это событие и газеты изощрялись обилием ироничных карикатур. Русского таможенника обычно изображали бородатым, в шапке-ушанке, непременно с автоматом Калашникова и с торчащими из карманов долларами.
Российская пресса отреагировала коротко: смеется тот, кто смеется последним!
Глава 40
Погода в кратере Гейла: солнечно,
атмосфера от -76С до -2С,
поверхность от -76С до +14С,
давление – 887Pa (6,65 мм),
уровень ультрафиолетового излучения Солнца
– высокий,
светлое время суток – с 6:14 до 18:32
Утром Найденов проснулся первым. Он подставил ладонь под желтый луч солнца и ощутил его слабое тепло. В иллюминаторе просыпался знакомый пейзаж марсианской пустыни. Легкий ветер едва шевелил полотнище флага.
– Вставай, капитан, нас ждут великие дела! – бодро сказал командир.
Ча Су Бок откинул термоодеяло и сладко потянулся:
– Аньян хашимнига!
– Куда-куда ты меня послал?
– Доброе утро, говорю…
– И тебе того же!
После завтрака долго и тщательно готовили скафандры к предстоящим работам. Под завязку накачали кислородные баллоны и заменили поглотители углекислоты. В это время зашелестел принтер и из него выскользнул лист бумаги. «Вам срочное сообщение!» – сказал компьютер.
– У них все депеши срочные, – проворчал Ча Су Бок и протянул лист Найденову. – Читай вслух.
Командир пробежал глазами текст и поднялся с кресла.
– Встать, смирно! Слушай приказ!
Ча Су Бок машинально вскочил. Найденов выдержал паузу и торжественно объявил:
– За выдающиеся заслуги в деле … тут опустим, сам знаешь… полковнику Найденову, капитану Ча Су Бок и штурману Плотникову присвоено высокое звание Герой России! Короче, поздравляю, Сашка, верти дырку в скафандре под орден, с тебя причитается!
– Служу России! – серьезно ответил Ча.
– Это еще не все. Нам с тобой Америка жалует Орден почета и сто пятьдесят тысяч долларов на двоих.
– Ого! Вот это вовремя. Где тут ближайший банк? А как делить будем?
– По-честному.
– Не, давай лучше поровну…
– На троих.
– Лады. Отпиши благодетелям – берем только наличкой…
Выбравшись из «Фрегата», космонавты свернули в рулоны солнечные батареи и спрятали их под днищем танка. Ча Су Бок по инструкции сделал консервацию боевой машины – зачехлил ствол пушки, отсоединил клеммы аккумуляторов и закрутил множество блокировочных клапанов. Ему помогал Найденов, сверяясь с чек-листами. Потом Саша подготовил к запуску последний газогенератор. Он будет вырабатывать электричество для запального устройства.
С орбиты экипаж поторапливал штурман:
– Старт ровно через два часа, туземцы! – кричал он в микрофон. – Опоздаете – промажете мимо меня. Потом будет трудно вас отыскать.
– Готовь встречу, герой! – ответил Найденов. – Водку – в холодильник, салат – на стол. А главное, топи баню!
– Уже!
В последний раз обошли вокруг «Фрегата», присели на круглые пеналы ускорителей.
– Всё? – спросил Найденов.
– Вроде как, – ответил Саша.
– Запускай электромашину и – по коням!
Саша включил тумблер, с пронзительным визгом начала раскручиваться турбина генератора. Белое облачко выхлопных газов поплыло и растаяло в прозрачном воздухе. Космонавты вернулись в кабину и сделали последние тесты приборов.
– К старту готов! – доложил Найденов на орбиту.
– Включаю обратный отсчет! – ответил штурман.
Взревели стартовые ускорители, иллюминаторы заволокло клубами пыли. Тут же загудел маршевый двигатель, корабль вздрогнул и с небольшим креном стал ввинчиваться в желтую пыль атмосферы. На несколько минут космонавтов прижало к креслам и когда двигатели смолкли, над ними уже сияли крупные звезды, а внизу, совсем близко, разворачивалась широкая панорама марсианских каньонов. В кабине плавал карандаш, забытый Найденовым.
– Я опять похудел на семьдесят кило! – проворчал Саша.
– Мы на орбите, – сказал Найденов штурману. – Включаем аварийный маяк. Частота 121,5.
– Пока не наблюдаю, – ответил штурман. – Визуального контакта тоже нет. Включаю сканирование горизонта.
Ча Су Бок приник к иллюминатору, пытаясь в свете звезд рассмотреть крохотную искорку космического корабля.
– Не видно ни зги, – наконец сказал он.
– Это не страшно, – спокойно ответил Найденов. – Он уже светится на нашем радаре.
На зеленом экране быстрая развертка чертила острые штрихи. В правом секторе далеким маяком вспыхивала едва заметная точка.
