Очарование момента разрушил неожиданно прозвучавший язвительный голос:
— Да вы продолжайте, продолжайте, мне все нравится.
Шер откатился от меня и замер, напряженный, с клинком в руке. Откуда он постоянно их вытаскивает? Я же обессиленно откинулась назад, пребольно при этом треснувшись об пол.
Послышался смех. Пришлось поймать за руку дернувшегося жениха.
— Это какая-то часть оборудования башни, — произнесла я, удерживая его от дальнейших рывков.
— Сама ты оборудование. — В голосе прозвучала обида.
— Хорошо, извини. Но кто ты?
— А тебе какая разница? Ходют тут всякие, а потом ложечки серебряные пропадают.
— А что, тут есть ложечки? — воодушевилась я.
Стоило заговорить на околокухонную тему, живот сразу вспомнил, что он очень, ну просто очень пустой. Шер в наш разговор пока не лез, встал и, сильно хромая, стал обходить помещение. У меня от этого зрелища даже сердце защемило. Под повязками раны заживали, подстегнутые магией, но пропитанные кровью заскорузлые тряпки выглядели удручающе. И вообще давно надо было его осмотреть и перевязать, а не хихикать и целоваться.
— Тут много чего есть, — продолжал сварливый голос. — Рассказывай, кто такие и зачем явились, иначе выставлю.
— Что-то мне подсказывает, что если бы мог выставить, то и на порог не пустить тоже мог. — Я чуток обнаглела.
— Откуда ж ты взялась, такая умная? — загрустил голос.
— От мамы с папой. — И я загрустила тоже, вспомнив родителей.
В последние годы я научилась не плакать, думая о них. И вспоминала реже. А тут так закрутилось, что вообще думать было некогда. Зато сейчас всплыли все накопившиеся нестыковки и подозрения. Зажигалка отца была явно продуктом этого мира, да еще и принадлежала шаю. Это ведь что-то да значило? Может, они живы? Может, они даже где-то здесь?
Ко мне подошел Шердан, обнял. Голос почему-то умолк и продолжать беседу не спешил.
— Эй, ты еще тут?
— Можно подумать, я куда-то могу деться, — огрызнулся неизвестный. — Я думаю.
— Пойдем осмотримся, раз этот брюзга не хочет больше общаться, — предложил Шер на ушко.
— Я, между прочим, все слышу!
— Да пожалуйста, когда додумаешь — сообщи.
Мой мужчина, похоже, был также не в духе. Впрочем, голодные мужчины в духе и не бывают. Одну из дверей, не приваленную камнями, открыть удалось, мы шагнули в темное помещение. В отличие от холла, в котором мы спали, тут окон не было.
— Портальный зал, — сразу сориентировался Шер.
— Ого, — оценила находку я. — Так, значит, должен быть пульт управления.
— Пульт ей подавай, может, еще отбивную на блюде? — опять подключился незримый собеседник.
— А есть? Покушать не помешало бы, — согласилась я, но исследований не прекратила, меня уже охватил азарт.
Игнорируя боль в мышцах, сбегала по лестнице наверх, там обнаружились лишь две комнаты. Вроде гостиная и кабинет. Ничего похожего на привычный уже пульт в кабинете не оказалось.
— Эй, женщина, ты чего удумала, со стенами обниматься! — забеспокоился голос, когда я вернулась в зал и пошла по периметру, гладя холодные камни и ожидая привычной вибрации.
Когда открылся проход, я торжествующе пискнула и шагнула во тьму, доставая верную зажигалку. Здесь было несколько помещений непонятного назначения, почему-то вызвавших у меня стойкие ассоциации с лабораториями. И пультовая.
— Похоже, эту комнату делали по единому шаблону с той, что в замке, — заметил Шер, оглядывая темный экран с еле заметной подсветкой.
Он привычно устроился в кресле и потянул меня на колени. Памятуя о его ранах, аккуратно присела рядом. На талии тут же оказалась рука.
— Краткий отчет о работе систем на экран, — уверенно скомандовала я и расплылась в довольной улыбке, когда по темной поверхности побежали строки информации.
— Женщина, ты вообще кто такая? — На этот раз голос звучал ровно, холодно и без всяких издевок. — Кто вы оба такие?
— Шайсар Шердан Тарис, — невозмутимо представился мой спутник.
— Вероника из рода Барас, ну или Вероника Игнатьевна Шенкова, по-вашему Шенк, — решила не запираться и я.
— Техномирянка! — последовала бурная реакция. — Одаренная техномирянка с признаками шаю! Редчайший случай кодоминирования доминантой и рецессивной аллелей в локусе энерговзаимодействия. Девочка, я хочу исследовать твою кровь. О звезды… Как мне нужна моя лаборатория!
— Ты что-нибудь поняла? — тихонько спросил Шер.
— Лишь то, что я редкий генетический уродец, которого он очень хочет исследовать.
— Ты не уродец, — шепнули мне на ушко. — Ты красивая, умная и отважная девушка.
Ого, комплименты от сероглазого? Что-то в лесу сдо… ах да, действительно, кранк сдох. Но приятно, признаюсь, стало. И магия, совсем слабенькая после всех передряг, доверчиво к нему потянулась.
— Может, тоже представишься? Не слишком удобно обращаться в пустоту «эй, ты!», — предложил Шер.
— Вейшар… — По интонации было понятно, что он собирался добавить что-то еще. Род, титул, звание. Однако запнулся и едва слышно уточнил: — Теперь просто Вейшар.
Кажется, он снова ушел в себя. Надо все-таки выяснить, что он такое. В прошлых пультовых никаких болтливых сущностей не наблюдалось.
Я кивнула, кинула взгляд на отображенные данные и решительно встала. Чтобы запустить восстановление этой структуры, которая ловит излучение от источника, надо дать толчок системе. А вот для этого я должна быть бодрой и здоровой. И опять отдать свою кровь и силу на благие нужды. Шера, какой бы он там ни был сильный маг, я с его кровопотерей и близко не подпущу к этому вампиру.
— Хочу есть! — перевела на доступный язык недвусмысленный вой моего живота. Сейчас только заметила, что соблазнительно облегающие ранее джинсы теперь уныло висят. — Вейшар, а тут есть кухня?
— Дверь из холла напротив входа в башню. Но там частично обвалилась крыша и разрушена стена, — покладисто ответил голос.
Шер понятливо встал, двинулся в указанную сторону.
— Скажи, а ты сам где? Откуда разговариваешь? — не унималась я.
Шайсар, подергав заклинившую, рассохшуюся дверь, сумел ее распахнуть. Навстречу вырвался сквозняк, какой-то сухой сор и листья.
— А я там, впереди, — ответил Вейшар. — Под завалом.
— Ох, тебя нужно вытащить! — дернулась я. — Давно ты там?
— Шестьдесят три года, семь месяцев, пятнадцать дней.
— Вторая Магическая война, — безошибочно определил Шер, шаря в кухонной утвари.
Уцелело не так уж и мало, пролом был небольшой и только в районе крыши. Но часть помещения закрывали осыпавшиеся тесаные камни стены и крупные осколки более светлой, дикой породы.
